слово, которое, безусловно, роняло его авторитет:
– Не знаю!..
Они замолчали. И тут же отчетливо услышали странный глуховатый голос, который шел непонятно откуда. В звенящей тишине знойного дня явственно были слышны слова на родном языке. Но понять их смысл они не могли.
– … И счастлив я тем, что сейчас нахожусь среди вас, братья мои. И рад я, что слова мои понятны вам, созвучны мыслям вашим, ибо все мы приверженцы и носители великого тайного знания – Гносиса. Скажу ли вам что новое, если отмечу, что здесь мы для того, чтобы сделать еще один шаг навстречу нашему истинному Богу, Отцу Высшей Силы, чтобы укрепить свой дух в борьбе с темными силами Демиурга…
Яир поднялся на ноги и стал озираться по сторонам. Откуда доносятся эти слова? Словно повинуясь какому-то непонятному импульсу, он подошел к плоскому камню, прислоненному к скале, и, напрягшись, отодвинул его в сторону, открыв узкий черный проем, уходящий вниз. Он приник к нему лицом и уже не мог оторваться. Зрелище было настолько завораживающим, что пересиливало страх быть замеченным.
В проеме открылась высокая сводчатая пещера, в которой находилось человек тридцать – в черных плащах с накинутыми капюшонами, некоторые держали зажженные факелы. Они выстроились полукругом и слушали человека, стоящего в центре на черном камне. У него были длинные седые волосы, а на лице черная маска.
– Именно для того, чтобы освободить всех нас, спасти, воссоединить с высшим миром наше духовное начало, и явился на землю Христос…
Это имя Яир уже слышал несколько раз из уст соотечественников, но кем был Христос, не знал.
– …Но освободить дух Иисуса помог Иуда… – продолжал громко и спокойно вещать проповедник.
– …Наши собратья Кананиты почитают Каина первым гностиком, наказанным Богом Яхве. И они не считают его убийцей брата Авеля. Так же и мы, иудиты, не считаем Иуду предателем. Более того, мы знаем, что он, выполняя просьбу Христа, донес на него, пожертвовав своим добрым именем, но освободив тем самым дух нашего спасителя…
– О чем они говорят? – дергал его за рукав Кфир. До него долетали слова, но видеть происходящее он не мог. – Дай заглянуть.
– Отстань! Я потом тебе все объясню…
– Наша община пока невелика, – продолжал седовласый, – но мы обладаем величайшей реликвией, силу и могущество которой каждый из нас испытал на себе. Я говорю о перстне нашего великого святого, Иуды. Ныне наша община пополнится двумя новыми членами, изъявившими желание приобщиться к великому таинству Я прошу неофитов приблизиться к алтарю.
Яир, затаив дыхание, наблюдал за тем, как от группы стоявших отделились двое мужчин и неуверенно шагнули к проповеднику. Они тоже были в черных плащах, но капюшоны откинуты. Сверху ему не было видно выражения лиц, но согбенные фигуры и опущенные головы выражали покорность, неуверенность, страх. Седовласый обернулся к стене за своей спиной, воздел вверх руки и стал что-то бормотать. Что было изображено на стене, мальчик также не видел. Но он заметил, как проповедник запустил руку в расщелину. Затем он обернулся и наклонился к стоящим перед ним новичкам.
– Протяните ко мне свои руки, братья. Вам предстоит приобщиться к нашей тайне и испытать ни с чем не сравнимый восторг от прикосновения к святой реликвии. Ваша дальнейшая жизнь изменится: вы возвыситесь над окружающими и многое, очень многое, о чем вы могли только мечтать, воплотится в реальность. Все мы уже ощутили благодать этого перстня и защиту, которую он нам дает!
С этими словами седовласый надел перстень на палец первого, обращаемого в веру. Ив то же мгновение по мрачной пещере пронеслось дуновение ветра, огни факелов колыхнулись, собравшиеся издали то ли вздох, то ли стон. Оба новичка вздрогнули и пригнулись еще ниже, было ясно, что они объяты священным ужасом. А все остальные члены общины воздели вверх руки, разом загалдели, и в этом разноголосом хоре Яир услышал отдельные слова «великий», «покровитель», «Иуда», «слава, слава…».
Когда же проповедник водрузил перстень на палец второго обращаемого, все вновь повторилось: и ветер, и метнувшийся огонь, и восторженные возгласы, и мистический экстаз собравшихся.
Но дальнейшее развитие событий Яиру увидеть было не суждено. Малыш так рванул за плечо, что он чуть не упал.
– Ты что, с ума сошел?! – воскликнул он, но закончить фразу не смог: взгляд «львенка», его дрожащие губы, несвязное бормотание поразили Яира.
– В чем дело?..
Но малыш лишь тыкал рукой в сторону сухого кустарника, закрывающего площадку. Яир раздвинул ветки и осторожно глянул вниз. Сердце ушло в пятки. Там, на убранной, хорошо утрамбованной площадке, стояла полукругом шеренга римских легионеров. Их было больше, чем пальцев на руках и ногах Яира. Шлемы, латы, оружие сверкали в лучах палящего солнца. Как эти молодые сильные мужчины сумели подойти столь быстро и скрытно, оставалось загадкой. Но легионеры были здесь, и мальчишки понимали, что пришли они не для того, чтобы послушать проповедь слуг Иуды. И Яир, и даже Кфир почувствовали, что сейчас должно произойти что-то страшное, непоправимое…
Информатор, который привел их к пещере, сделав свое дело, незаметно исчез. Аквелифер[9] Марк Златокудрый успокоил дыхание и обвел взглядом свой небольшой отряд. Ему было невыносимо жарко в шлеме и латах. Тяжелый щит и пилум [10] также не облегчали только что совершенного броска. Зачем надо было тащить сюда полное снаряжение? Разве не хватило бы одних гладиусов[11]? Это ведь не битва с обученным войском… Сколько уже разорено таких крысиных нор, иногда хватало даже крепких дубинок…
Но Авл Луций отдал четкий приказ: выступить к Желтым Скалам во главе трех декурий, в полном боевом облачении и уничтожить очередное гнездо сектантов – ярых противников Рима и истиной веры. На вопрос Марка, как отличить этих негодяев, примипил сказал:
– Пещеру покажет местный лазутчик, а дальше все увидишь сам. Они ходят в черных плащах…
А потом добавил:
– Сколько их там будет, не знаю. Пленные не нужны. Постарайся сделать так, чтобы они не разбежались.
– Апий, Публий, Клавдий! – вполголоса выкликнул Марк командиров десяток. И поставил каждому боевую задачу:
– Апий, перекрой возможные выходы из пещеры. Публий, остаешься в резерве. Клавдий, идешь за мной. Щиты и пилумы оставить снаружи, берем только мечи!
Марк и самому себе не признался бы, что волнуется. Для этого были все основания: он совсем недавно был переведен из рядовых легионеров в аквелиферы. На очень важную должность, потому что позолоченный, с серебряными крыльями орел – это сама жизнь легиона. Пока он в руках у римлян, даже если их осталось только трое, – легион существует и его можно укомплектовать заново. Но если орла захватил неприятель – легион умирает и уже никогда не будет сформирован. И вот теперь ему впервые доверили командование отрядом. От того, как он проведет операцию, будет зависеть его дальнейшая карьера. Если все пройдет как надо, его запомнят и повысят, если он что-то провалит – второго шанса ему уже никто не предоставит.
Оставив щиты и копья, десятка Клавдия двинулась за своим командиром. Марк с трудом протиснулся в расщелину, в которой не смогли бы разойтись и два человека.
«Надо было снять доспех», – подумал он.
Внезапно выскочившая навстречу фигура в черном взмахнула рукой. Кинжал звякнул о пластинчатый панцирь.
«Хорошо, что не снял!» Марк вонзил меч в нападающего, раздался хруст. Резким рывком он выдернул оружие обратно, переступил через упавшую фигуру и, разя мечом направо и налево, ворвался в пещеру. Двое черных – очевидно, охранники, бросились с клинками навстречу, но он легко зарубил обоих. А следом уже вбежал Клавдий и первые трое легионеров. Засверкали мечи. Основная часть иудитов была невооружена, поэтому происходящее нельзя было назвать боем – это было избиение. Черные плащи
