подъезде Герасимовой. Он был вооружен ножом и сдаваться, естественно, не собирался, а группа захвата не собиралась с ним церемониться. В результате вместо «брачного ложа» Удав оказался на операционном столе. Хирург отметил уникальность организма: «Пять пуль, а давление почти в норме».
– Живучий, сволочь! – оторвался от бумаг Сергеев. – И как таких земля носит? Всякое видел, но тут… Повезло Валере…
– Как же он наручники порвал? – спросил Попов, не обратив внимания на последнюю фразу майора. – Там кольцо крутится, на излом никак не возьмешь…
– Это так и останется загадкой, – ответил Сергеев. – Во всяком случае, ни у меня, ни у Владимира Михайловича такой фокус не получился – специально пробовали.
– А как же он?
– Как, как… Вот у него и спроси. Или он вдесятеро сильнее, или…
– Что? – не понял Попов.
– Или наручники не были закрыты как следует. Может, по халатности, а может – совсем наоборот, – снисходительно разъяснил майор. – В жизни всякое бывает. «Браслеты» не нашли, экспертизу не делали, значит, эту тайну Удав заберет с собой.
– А если вправду спросить?
– Спроси, Валера, конечно, спроси. Тебе ж небось и про его занятия в камере интересно? Вот и получится вечер вопросов и ответов.
– Чтобы с «браслетами» больше проколов не вышло, у нас есть одна штука. – Викентьев отпер сейф, порылся и положил на стол тяжелый газетный сверток. – Изучи, Валера, тебе с ней работать…
Подполковник аккуратно развернул газету. В ней оказался отрезок толстой стальной полосы с массивными откидывающимися, как у амбарных замков, дугами с каждого конца.
– Это никак ни сломать, ни разорвать.
Викентьев защелкнул запоры, показал, как они открываются маленьким шестигранным ключом.
– Теперь сам попробуй.
– Да это колодки… Килограмм шесть будет? – Валера открыл замки, закрыл, снова открыл. – Сварка какая-то грубая… Самодельщина, что ли?
– А ты думал, централизованное снабжение? Сами крутимся! – чертыхнулся Сергеев. – Голь на выдумки хитра…
– Слушай, Саша, а почему ты сказал, что мне повезло? – вспомнил вдруг Попов. – В чем оно, это везение?
Сергеев и Викентьев переглянулись.
– Поймешь! – коротко ответил за майора руководитель специальной оперативной группы.
Глава восьмая
По пустынной улице сквозь мигающие, как глаза зверей, желтые огни работающих в ночном режиме светофоров на скорости восемьдесят километров в час несся хлебный фургон. Запоздалые прохожие провожали его глазами, веселая компания, растянувшаяся на проезжей части дороги от ресторана «Интурист» к стоянке такси, шарахнулась на тротуар.
– Пользуются, что ночь, и гоняют пьяными! – возмутился дородный мужчина с повадками начальника средней руки. – Надо бы номер записать.
Это не имело смысла. Машина не была зарегистрирована ни за управлением хлебопродуктов, ни за отделом торговли. К тому же вел ее совершенно трезвый сержант Федя Сивцев: в обыденной жизни милиционер-шофер, а сейчас – пятый номер спецопергруппы «Финал». Он был в штатском – легкой, не стесняющей движений одежде, под курткой на поясе висела кобура с пистолетом.
Рядом сидел второй номер – подполковник Викентьев в форме, но не своей обычной, зеленой – внутренней службы, а в серой, милицейской. На коленях он держал короткий, со складным прикладом и утолщенным дульцем автомат «АКС-74У» – специальную модификацию армейского оружия, удобного в ближнем бою.
В кузове – не деревянном, обитом жестью, а сваренном из прочного стального листа, располагались капитан Попов и майор Сергеев, оба в штатском – легкой, не стесняющей движений одежде, без всяких галстуков, хлястиков и шнуровок. Слева на поясе у каждого довольно откровенно топорщилась кобура, в которой лежал макет пистолета. Настоящий «ПМ» находился в правом кармане с досланным в ствол патроном, и это не считалось нарушением.
Четыре крохотные камеры в углах фургона были пусты. Одной вскоре предстояло принять кратковременного пассажира.
Фургон с надписью «Хлеб» вырвался из города на простор магистральной трассы и в соответствии с инструкцией увеличил скорость до девяноста. Обычная хлебовозка обязательно стала бы выть, гудеть и скрипеть, угрожая каждую минуту развалиться. Спецмашина опергруппы «Финал» шла ходко, без видимого напряжения, и в этом была заслуга руководителя группы Викентьева, не жалеющего спирта для авторемонтников и лично вникающего во все тонкости технического обслуживания.
Сейчас Викентьев напряженно наблюдал за трассой и лицо его больше, чем когда бы то ни было, напоминало каменную маску. Незаметно для пятого номера он расстегнул кобуру, потому что стрелять вправо из автомата несподручно, да и не развернешься быстро в тесноте кабины. Опасность нападения на спецмашину в данный момент существовала чисто теоретически, но Викентьев готовился к нему, как к вполне реальному событию, которое может произойти на любом участке тридцатикилометрового пути до Степнянска.
В Степнянске находилась старая, еще дореволюционной постройки, тюрьма. В нее этапировались смертники со всей южной зоны; Считалось, что там и исполняются приговоры. Это было устоявшимся заблуждением, которое осведомленные люди не опровергали. Недаром Попов так удивился, узнав сегодня о порядке работы.
