Центральному телевидению показали – мол, задержан за шпионаж, его будет судить народ... И зарезали как барана – горло перехватили, вены... А мы смолчали.
– Я не молчал. – Высокий сильный человек с волевым лицом лениво раскачивался в гамаке. – Написал рапорт с планом: звено штурмовых вертолетов, два отделения «Альфы», батальон спецназа ВДВ – и все! Криминального образования на территории России сейчас бы не было. Но я уже свой поджопник после августа получил, и мое вяканье никого не интересовало...
Бывший командир группы «Альфа» Карпенко повернулся на бок, подпер голову рукой и закусил травинку.
– Потому послали роту пацанов срочной службы, вроде бы подыграли черным...
– А им все время подыгрывали, – сказал начальник управления "Т" генерал Борисов. – Главный-то чечен где заседал? Чрезвычайное положение Президент объявил, а парламент отменил.
– Кто же так ЧП объявляет? – презрительно скривился генерал-лейтенант Черкасов, начальник военной контрразведки. – Его, знаете, как надо объявлять?
Черкасов лежал на диванчике, развалившись, но сейчас сел и обвел взглядом присутствующих. Заканчивался ноябрь девяносто третьего, компания друзей собралась на даче Верлинова и расположилась в зимнем саду среди елочек, лимонных кустов и тропических пальм.
– Сообщают, например, в семь утра, а с двух часов ночи на перекрестках танки стоят, стратегические объекты солдатами контролируются, усиленные патрули на улицах. А все зачинщики уже арестованы, главные, может, с собой покончили, может, просто исчезли бесследно. И новая власть уже имеется из числа оппозиции, лояльной к Центру. И эта новая власть борется с мятежниками, наводит порядок, а мы ей, естественно, помогаем.
И в этом случае ни один парламент президентского решения не отменит, пусть там двадцать чеченцев заправляют. Потому что победителей у нас любят и поддерживают!
– Стратег! – улыбнулся Карпенко, но улыбка получилась печальной. – Надо было тебе поручить эту акцию.
– Зачем мне? Если бы Язов и Крючков не сидели в «Матросской Тишине», они бы сделали как надо!
– Нашел героев! – хмыкнул Верлинов. – Чего же они в августе облажались?
– Да потому, что сейчас все лажаются. – Борисов нахмурился. – И в октябре все облажались. Кто меньше облажался – тот и победил. Знаешь, есть поговорка: «Игра была равна – играли два говна».
– И чем все кончится? – Карпенко вновь перевернулся на спину, провисая тяжелой фигурой почти до пола.
Вопрос повис в воздухе.
Из кармана широких адидасовских штанов Борисов извлек сигареты, щелкнул диковинной зажигалкой, прикурил и, перегнувшись в кресле, поднес огонек Верлинову.
– Попробуй, потуши.
Верлинов дунул – раз, другой, третий... Набрал полную грудь воздуха и мощно выдохнул. Маленькое пламя шумело, но не исчезало.
– Интересно... Ну-ка, дай взглянуть...
– Все разворуют и дернут за кордон, – меланхолично сказал Борисов, передавая зажигалку. – Бандитизм захлестнет страну. Придет «сильная рука» и введет военный коммунизм.
– А дальше? – Верлинов экспериментировал с зажигалкой. – Забивать миллионы «лишних ртов» мотыгами, как красные кхмеры? Тут круговая спираль, она раскаляется, а газ идет сквозь... Борисов развел руками.
– Может, и так.
– И кого это устраивает? – спросил Карпенко, обращаясь к свисающему с ветки зеленому лимону.
– Того, кто может набивать карманы, жрать в три горла, драть баб и ничего не бояться. Он постоянно воспламеняется. Ты сдул, а новая порция горит.
– Знаете, что армейские генералы творят? – Черкасов встал. Единственный из присутствующих, он имел заметное брюшко, но майка открывала еще крепкие бицепсы и могучие плечи.
– Танки, грузовики, самолеты продают. Оружие – вагонами! Контрабанда... Черкасов оборвал себя на полуслове:
– Чего я вам рассказываю...
– Вот они и раскачались через сутки. Точнее, дали себя раскачать. И выкатили танки на прямую наводку, – сказал Борисов. – А значит, им дадут возможность и дальше греть руки.
– Они же не задают идиотских вопросов. – Верлинов в очередной раз щелкнул зажигалкой. – Например: может ли быть одним из руководителей России человек, чьи дети выехали в другую страну и чей внук – гражданин другого государства? Будет ли он в полной мере заботиться о России и о россиянах, если у него есть запасная позиция – за бугром? Да, надежность воспламенения очень высока... На этом принципе можно изготовить карманный огнемет...
– И жирные армейские генералы не надоедают информациями о зарубежных счетах высоких должностных лиц, – произнес Черкасов. – Кстати, эти счета плохо увязываются с верой в счастливое будущее России.
– К тому же если люди не воруют вместе со всеми, то они недовольны, а следовательно, ненадежны, – сообщил Карпенко лимону.
Борисов хмыкнул.
– Совсем не воруют?
– Уход, конечно, тоже воровство, – согласился Карпенко. – Но за последние сорок лет таких фактов наберется не более полутора десятков. Один случай взяточничества – негодяй расстрелян. Да пять эпизодов казнокрадства – каждому дана оценка. Согласитесь, у нас жесткий внутренний контроль, и все это знают. А потому на общем фоне наша Система выглядит безгрешной. И потому неуправляемой.
Карпенко ногтем поскреб лимонную кожуру и, балансируя на раскачивающейся сетке, потянулся ее понюхать. Сделать так мог лишь очень тренированный человек.
Надо отметить, что и остальные присутствующие излучали не только властную уверенность привыкших командовать людей, но и чисто физическую мощь, достигаемую многолетним накачиванием силы и неоднократным успешным ее применением. Все были в спортивных костюмах и кроссовках, кроме Черкасова, у которого верхнюю часть наряда составляла обычная хлопчатобумажная майка белого цвета. И лица у генералов госбезопасности выражали суровость характеров, решимость и умение идти напролом. У Карпенко нос перебит, левая бровь пересечена белой полоской зажившего шрама, у Борисова и Черкасова деформированные уши борцов и «набитые» костяшки пальцев.
Пожалуй, только Верлинов выпадал из общего ряда: тонкие черты, интеллигентные манеры, мягкая улыбка, словно научный сотрудник, изрядно позанимавшийся в молодости спортом.
Он продолжал увлеченно изучать зажигалку. Карпенко расслабленно распластался в гамаке, гипнотизируя зеленый лимон, Борисов вставил голову в пушистую елочку и глубоко дышал, Черкасов возбужденно ходил по мраморной дорожке – от стеклянной стены к небольшому бездействующему фонтанчику и обратно.
Между диваном, гамаком и плетеным креслом стоял круглый столик с бутербродами, водкой «Смирнофф», узкой бутылкой «Белого аиста» и итальянским вермутом, но выпить успели только по рюмке. Когда начался серьезный разговор, интерес к спиртному прошел.
– Значит, Система разрушается целенаправленно и злонамеренно, что идет во вред интересам России, – сформулировал Верлинов и внимательно осмотрел собравшихся. – Так?
– Так.
– Так.
– Точно.
– И если мы будем молча смотреть на происходящее, то крах ждет не только нас, но и страну в целом. Так?
– Кончай тянуть, – прогудел Черкасов. – Что ты заладил: так да так...
– Если заснять нас на пленку, то получается классическая картина: «Заговор с целью захвата власти», – мягко улыбнулся Верлинов. – Но лично я ничего не собираюсь захватывать и власть мне, извините, на хер не нужна.
