Крот истории

берись! И имей в виду, попомни мои слова, отольется тебе все, отольется!.. И девочку вчерашнюю я тебе не прощу тоже! Хотя она и б…, не с одним тобой спала, я не прощу тебе, тебе!.. Ты ее испортил!..

— Слушай, за что ты так меня ненавидишь, и меня, и Тимура? Что тебе плохого сделали?

— За что ненавижу?! За то… за то, что такие, как вы, для меня — худшие из людей! — (Мы как глухонемые: я больше по губам понимаю, что он говорит). — За то, что вы только в фантазии свои играете! За то, что такие как вы социализм испортили! Вот за что! Работать не хотели, языком болтать хотели, стрекулисты! Для вас социализм… как проституция!.. Когда вы от своих интеллигентских вывертов устаете, от вашей с…ой духовной свободы, к высокому вам надоедает стремиться, за бутылкой языком трепать, так к б…м идете, на дно упасть, за предел выйти!.. Вот и социализм для вас — то же дно! Ручки устанут — кончай работу! Растворяйся в общем, сливайся с массами, вливайся, отрекайся! Индивидуальность твоя неповторимая, вишь, тебя утомила, одному тебе страшно, так ломай все кругом, уничтожай, что не тобой сделано, жги, ломать не строить — сердце не болит! Воруй, грабь, экзистируй!.. Либералы х…овы! До седых волос дожили, а все в коротких штанишках!..

— А ты, ты сам?! Ты карьерист и циник!

— Я?! Я крестьянин! Я Царства освобожденного труда хотел! Вот чего я хотел! А ты мне что? — рашэн-сыстэм?! На шее у народа сидеть?! Мужика, труженика разорять?! А ты в это время Мировую Империю будешь строить?! На х… ему твоя Мировая Империя, ты ему на его земле дай жить спокойно!

— Врешь! Это изоляционизм! Это идеология зажиточных деревенских слоев!

— Во-во! Изоляционизм! Зажиточных!..Поехали! Клей ярлыки! Грамотный! А что касается зажиточных, то я и бате своему сказал: «Нет, батя, такой социализм мне не нужен! Воровать да приписки делать?! Нет, мы пойдем, как говорится, другим путем!..» И ты, Кольцов, повторяю, не своим делом занялся! Третий мир — это прежде всего крестьянская революция. Мировая деревня поднялась против мирового города! Да-да, не таращи глаза! Я тебя не боюсь! Ревизионизма ты мне не пришьешь! Это деревня поднялась против таких, как ты, — шпаны из подворотни, бездельников и либеральных болтунов! Нам на помощь пришли настоящие крестьяне — негры, арабы, латиноамериканцы, трудолюбивые, старательные. Они построят свой социализм, а не твой, придадут ему настоящий облик! Развратить тебе их не удастся! Земного рая вы не получите! Всех вас выведут, до единого!.. Ты еще учти: пусть в этой борьбе я погибну, пусть, но за так я вам не дамся!.. Отбиваться буду, драться буду! До последнего патрона!.. Топором! Зубами грызть буду!.. Душить!!!

— Эй, молодой человек, вы что, спите?! Я вам рассказываю, а вы спите?! Вам что, может неинтересно?! Ах нет, вы просто прикрыли глаза, вы слушаете?! А почему так темно?! Уже ночь?! Надо будет купить лампу поярче! Ну ладно…

Паутов вылетел от меня весь изматерившись. Изменил ему на сей раз его артистизм-то! Или наоборот… Но тогда ты, Паутов, превзошел сам себя! Тогда это такая игра, что никакому Станиславскому не снилось… Через пять минут, слышу, промчался по коридору… От главных ворот рванула машина… Тишина… Я — к татарину…

Пересказал, чтоб показать, что доверие у меня к нему полное.

— А ты знаешь, — дрожащей рукой татарин налил мне полстакана «Белой лошади», — что старый адмирал Хосе-Эстебан поднял восстание на флагманский крейсер «Про-гресо»?!.. Они ушли с тихоокеанской базы на острове — ты знаешь каком — и взяли курс в направлении мыса Горн. Видимо, хотят выйти в Атлантику. Сейчас они примерно в районе 68 параллель… Завтра будет в газетах…

16 апреля (днем) Зачем?! Риск

Я у себя:

Ничего не понимаю. Если это не ложь, то зачем, зачем старому ослу адмиралу понадобилось мутить воду на крейсере?! Поднял восстание, ну и что?! Что он будет делать с этим крейсером? Выйдет в Атлантику, а там? Сдаст его в первом же порту бразильцам или аргентинцам? Команду интернируют, его самого, старого болвана, арестуют… Рассчитывает, что вслед за крейсером полыхнет вся республика? Непохоже, непохоже! Наоборот, эта бессмысленная акция может нанести непоправимый вред революционному движению в S=F в целом! Надо было проконсультироваться, спросить мнение товарищей!.. Идиот, идиот!.. А-а-а, вот где собака зарыта!.. Понял, понял… Нет, не так уж он глуп! Ему ведь грозила отставка, им были недовольны, не сегодня-завтра могли уволить в запас! Что бы он делал тогда? — сидел бы на пенсии, вязал фуфайки?! А так — ход конем, верно, верно! Так он сразу в дамках! С корабля он смоется, попросит политического убежища, ему конечно дадут… Революционер, вождь в изгнании! Тут же какой-нибудь фонд] Помогите герою! Сейчас мемуары — «Пылающий крейсер. Как мы подымали восстание на Прогресо». Недурно, недурно…

Есть ли что-нибудь об этом в сегодняшних бюллетенях ТАСС? Ничего… А как об этом узнал Мухамедка?! Впрочем, он знает все… Или это от начала до конца комедия?!

Я достал карту мира. Уточним координаты… Долгота. Широта… Какая погода в районе мыса Горн?.. Интересно, почему Мухамедка никак не комментировал историю с Па-утовым? Был пьян, собака! Татарская харя! Ну да, одиннадцать часов, он свою норму как раз выбрал, выкушал! Пойти попросить у него еще? А вдруг они все-таки заодно?! Вполне возможно. Потому и Паутов так разошелся… Они провоцировали меня на что-то! Все равно надо, однако, записать, где-то в чем-то он проговорился, может пригодиться… А вообще: не слишком ли громко он говорил, хоть и старался шептать? Правда, говорят, что здесь нет подслушивающих аппаратов, прослушиваются только внешние переговоры… Да, внешние… Но я-то по- прежнему от внешних отрезан… Хорошо, что татарин все знает… Может он, вправду, хочет мне помочь?! А как связаться с Интерлингатором? Опять к татарину? Или попросить киску, курьершу… Проверить еще раз? Да, с Паутовым она-таки путалась! И что же, насчет меня план свой они исполнили или нет? В дверях-то все же был кто?! Ну а чего реально они этим достигли?.. Здорово, однако, его выбило из колеи… А что, что выбило-то? Что я переспал с нею (да-да, чуть не переспал, признаюсь!) или что я знаю, что он отплывает?! Что же он, не надеялся все-таки, что я с ней пересплю? А зачем же тогда подсовывал?! Ладно, сейчас об этом думать не буду… Его нет, это самое главное!.. Мне нужно, не теряя времени, установить связь с Интерлингатором! Выяснить все насчет Тимура… Рискну, другого все равно не остается, как рисковать!

Я — вниз, в холл, курьерша как всегда здесь, на диване, с учебником. Меня увидела, все же покраснела.

Я ей: — Слушай, а почему ты вчера сказала: «Ой, что Виктор Алексеевич теперь скажет»?! У тебя что, было с ним что-нибудь?

— Ой, чевоэто было? Чевоэто?! Ничего и не было вовсе! Кто это вам сказал?! Он мне и не нравится вовсе! Он, конечно, мне говорил, но я — нет! Чевоэто я буду?! Он мне, конечно, предлагал. «Ты, — говорит, — мне нравишься, поедем со мной в Ленинград». Но я — нет. Чевоэто я поеду? Доунт меншн эбаут ит…

— Хорошо, оставим это. Слушай, ты в поселок сегодня не идешь? Ах, едешь в Москву? Великолепно! Во сколько? Ах, на полпервого заказана машина. Отлично! Ты можешь сделать мне одно одолжение? Вернее, два. Во-первых, купи бутылку коньяку, нет, купи две, я дам денег, чтоб мне не выходить… Во- вторых, попрошу передать маленькую записочку одному моему знакомому, это в центре, ты там будешь наверно, лишних пятнадцать минут, времени много это у тебя не займет… Если его не будет дома, сунь в щель почтового ящика, у него почтовый ящик в квартире, изнутри…

— Ой, знакомому говорите? Дамочке небось?! А если За-марков узнает?!

— При чем здесь Замарков?!

— Ну как же? Скажет: «Вот, нам с ним работу вместе делать, а он записки дамочкам пишет!» И мне из-за вас попадет!

— Хорошо у вас тут информация поставлена! Но ты не бойся, это не дамочке. Вот смотри, пишу при