– Евгений Максимович, спасайте, – вздохнул Бородулин. – Без вас пропадем.
– Вы обалдели? – возмутился я. – При чем здесь я?!
– А кто из нас ясновидящий? – фыркнул Напалм. – Давай проложи курс, и валим отсюда.
– У вас точно с головами все в порядке? – Я покрутил пальцем у виска. – Не получится ничего!
– Хватит препираться, – оборвал меня Линев. – Смотрите, стемнело уже.
И в самом деле, стремительно накатывавшаяся на нас буря принесла с собой сумерки. Поднялся ветер, кожу закололи редкие пока еще снежинки поземки.
– Евгений, спасайте, – попросила Вера. – А то замерзнем…
– Как вы себе это представляете? – вздохнул я и почувствовал, как что-то несильно ударило в грудь. Впрочем, предсмертные эмоции снежного человека меня не тронули совершенно, и неприятные ощущения моментально прошли сами собой.
– Тебе видней должно быть, – буркнул заметно разнервничавшийся Линев. – Ты же у нас ясновидящий!
– Но я не штурман Цитадели! Для меня это темный лес!
– Да ты не нервничай, – положил мне на плечо руку Бородулин. – Сядь, успокойся. Сейчас объясню, что надо делать.
Я сбросил его руку, но к костру после недолгих раздумий все же присел.
У меня и самого нет никакого желания тут загибаться. Посмотрим, что химик предложит. Может, и получится выкрутиться.
– Вот смотри, – устроился рядом Виктор Петрович, – ты ведь можешь использовать дар по своему усмотрению?
– Могу.
– И почему бы тебе не попробовать определить нужный нам маршрут?
– Хм… – задумался я. – Боюсь, у меня просто голова лопнет. Нельзя объять необъятное.
– И впихнуть невпихуемое, мы в курсе, – хохотнул протянувший к костру руки пиромант. Будто повинуясь его воле, языки пламени взвились вверх, а потом опали, оставив едва тлеющие угли.
– Да что вы в курсе? Пока отфильтрую эту информацию, у меня мозги из ушей потекут! Речь ведь не о паре километров идет!
– А ты попробуй, – попросил Антон Василенко и повернулся спиной к гнавшему поземку ветру. – Щиты пирамиды долго прикрывать нас не смогут.
– Черт с вами, – махнул я рукой. – Чай остался?
– Держи.
Я выпил полкружки остывшего чая, улегся на холодную землю и закрыл глаза.
Эгей! Есть тут кто? Куда нам теперь?
Степь, сугробы, ветер, поземка. Размазанная клякса лазурного солнца, затянувшая небо пелена свинцовых туч. И уже не здесь и не сейчас – торчащие из голой земли ледяные пики. Пики, на которые я стремительно падаю, не сумев удержаться в иссиня-черном небе. Они все ближе, ближе…
Из забытья меня вырвало вколотое Бородулиным успокоительное. Я какое-то время молча растирал занемевшее место укола, потом выругался и уставился на химика:
– Ну?
– У тебя судороги начались, – пояснил тот.
– Пляска святого Витта чисто, – подтвердил Напалм.
Антон Василенко ничего говорить не стал, только тяжело вздохнул и продолжил водить стилом по экрану чарофона.
– Бесполезно. – Я поднялся с земли и поморщился из-за коловших тело искорок боли. – Тут такое магическое поле неоднородное, что почти сразу куда-то не туда утащило.
– Дальше будет только хуже, – проверил показания приборов Алекс Шумов. – Это не простая буря. Скоро зашкаливать начнет.
– Пирамида долго не продержится, – вновь вздохнул Антон. – Виктор Петрович, что делать будем?
– Ну есть вариант, – замялся тот.
– Давай колись! Не томи уже! – оживился Шумов.
– Не знаю почему, но мне этот вариант не нравится заранее. – Я допил остатки чая и глянул на химика: – Так?
– Ну зачем ты? – укоризненно покачал головой дымивший папиросой Бородулин. – Просто есть возможность способности к ясновидению несколько повысить…
– «Супермагистр»? – оживился Напалм.
– Медикаментозный аналог. Не столь мощный, зато не требующий курса инъекций. Всего два укола, а эффект почти тот же.
– Идите в задницу! – отказался я.
– Ты чего? – удивился пиромант. – Это же такой шанс! Я в свое время одну-единственную дозу месяц найти не мог, а тебе вон как подфартило!
– Не интересует. И слушать ничего об этом не хочу.
– Но почему?!
– Да потому, что пропускная способность мозга ограничена! И на кой черт мне знать, сколько мух летает в комнате или чем кормили свинью, поджарку из которой я заказал на обед?! Думаете, всеведение хорошая вещь?! Хрена! Эта официантка залетела, но еще сама об этом не знает. От другой ушел парень, а вон тот господин медленно умирает от рака. Зачем мне это? Как жить с этим, вообще? Не подумали об этом?!
– Евгений…
– А откаты?! Сейчас, если я кого-то ударю, то почувствую лишь отголосок реальной боли. А потом? Увел у человека сделку, он валидола наглотался, а тебе с сердцем загибаться? Мир – жестокая штука, и я хочу знать о нем лишь то, что мне знать надо. Не больше. Так что идите вы все в баню!
– Ну во-первых, это эгоизм, – начал было Бородулин. – Мы все здесь просто-напросто в скором времени загнемся.
– А почему я должен бросаться на амбразуру? И не факт ведь, что в итоге получится отсюда убраться.
– Не факт, – согласился со мной Виктор Петрович. – Но если ничего не делать, нам точно крышка.
– Ну так делайте! Чего вы ко мне привязались?
Я закрылся от летевших в лицо колючих снежинок и поежился – резкие порывы ветра мигом выдули из- под одежды последние крохи тепла. Да уж, замерзнуть здесь будет вовсе не весело. Но и идти на чистое самоубийство никакого резона нет.
– Поймите вы, – мне показалось важным объяснить свою позицию, – усиление дара сведет меня с ума. Я просто не смогу обработать всю получаемую информацию. Просто не смогу!
– А зачем тебе обрабатывать всю информацию? – встрепенулся вдруг Шумов. – Зачем пропускать через себя весь массив, если можно выдергивать нужные сведения непосредственно из потока данных?
– Это как?
– Сейчас ты все пропускаешь через себя, – тут же ухватился за эту идею Виктор Петрович, – и поэтому при возникновении резонанса ловишь откат!
– Ну и?
– Представь, что ты труба, – попытался объяснить Алекс. – Весь поток может идти через трубу. А можно, регулируя местонахождение и диаметр трубы, пропускать через нее лишь нужную информацию.
– Вы, блин, так красиво говорите, – фыркнул я. – На практике это как реализовать?
– А ты попробуй!
– «Попробуй», «попробуй»…
Раньше было просто – раньше я гасил дар так, чтобы до меня доходили лишь наиболее яркие отклики. А теперь? Как можно сделать получение информации настолько избирательным? Вот ведь…
Я зажмурился, потом открыл глаза и объявил:
– Мне нужны гарантии.
– Что? – удивился Бородулин. – Какие тут могут быть гарантии?
– «Какие», «какие»! Мне нужны гарантии, что я получу свои деньги.
