плащом. Он вышел на балкон, свободным взглядом окинул городской пейзаж такой тесной для него планеты и дотронулся до телескопа, обратившего свой широкий раструб в небо. Командор поднял голову. Где-то там, далеко-далеко, за яркой звездой Арктур, единственной звездой, которую можно наблюдать даже днем, дремал до поры флот мертвого генерала Друдо.
ЭПИЛОГ
(начало второй книги)
Черные тучи с багровыми просветами закрыли небо над единственным космодромом планеты Лока, и казалось, наступила ночь. Куратор перемещенных лиц Ют Доро прошел в дальний конец бара, всегда освещаемого скупым красноватым светом, и подсел к единственному посетителю, дремавшему за маленьким пустым столиком. В руках куратор держал два бокала, и один из них он с громким стуком поставил напротив спящего.
Дремавший человечек встрепенулся и поднял опухшие веки. В образовавшихся щелочках слезились глаза. Он молча взял бокал и долго пил маленькими судорожными глоточками, а отпив половину, откинул голову и страдальчески прикрыл глаза, словно борясь с тошнотой.
– Вообще, выпивкой я беру только тогда, когда нечего сказать, – наконец облегченно выдохнул он и вытер пот со лба пухлой рукой. – Когда же информация у меня есть, я всегда беру деньгами.
– И чем же ты возьмешь сейчас? – спросил куратор, невольно озираясь. – И где наш полковник? Неужели ты его напоил до такой степени, что он не вышел на работу?
– Нет, он со мной не пьет. Я ему не интересен, – ответил человечек. Мучительная гримаса с его лица окончательно сползла, а в голосе появилось благодушие и даже игривость.
– В таком случае, о деньгах забудь. Ведь никакие другие сведения я не оплачиваю, – подчеркнул куратор.
– И все-таки придется перевести кое-что на мой богом забытый счет. Ваша таблеточка на него подействовала. Вечерами он себе наливает, а я часто сижу за стойкой.
– Замечательно. Так что же рассказал тебе наш храбрый полковник, наш новоявленный бармен Дрэйд? – Куратор растягивал слова слащаво и язвительно, и в его подчеркнуто вежливом обращении даже не таилась издевка.
– Он намекнул, что Командор жив и находится на Земле.
– Интересно, – Ют Доро задумчиво поднял глаза к потолку, мерцавшему в свете приглушенных ламп. – А почему он на Земле?
– Командор кого-то ждет. Но вот кого именно, мне выяснить не удалось. Похоже, полковник и сам не знает.
– Что ж, мы покопаемся в его памяти, – Куратор широко улыбнулся, – Твоих показаний достаточно для того, чтобы мы забрали его в Управление.
Человек поежился.
– Уже недостаточно, – ехидно сощурился он. – Дрэйд покинул эту планету.
Ют Доро вздрогнул, и его брезгливые глаза внимательно остановились на агенте, который вцепился в свой полупустой бокал обеими руками, словно боясь, что его отнимут.
– Когда?
– Я бы сказал так: вы разминулись. Но догнать его все равно не успеете, вам лучше послушать предысторию.
– Рассказывай! – куратор нетерпеливо заерзал.
– Сначала появились девушка и мужчина. Судя по глазам, – тертые. Полковник их узнал и обрадовался. У стойки было пусто, они пили и разговаривали. Я подкатил к стойке, якобы для того, чтобы попросить выпивку в долг, но Дрэйд взглядом отослал меня обратно.
– Гости платили за себя?
– Они не пользовались кредитками. Угощал Дрэйд.
– Как выглядели?
– Девушка красивая, темноволосая, на щеке свежий шрам. Мужчина высокий, светловолосый, лицо апатичное, но взгляд живой.
– Ясно… Теперь надо узнать, каким кораблем Дрэйд покинул планету, – Куратор быстро поднялся. На ходу обернувшись, он спросил: – Что-нибудь слышал, когда был рядом?
Человек невозмутимо подвинул к себе почти полный бокал куратора и неторопливо прихлебнул из него.
– Они говорили о вещах отвлеченных. Не думаю, чтобы это было вам интересно.
– И все же.
– Они говорили о флоте мертвецов.
Ют Доро замер, потом медленно вернулся за столик, тяжело сел, облизал губы, и уставился на свой бокал в грязных цепких руках человечка.
– А вы закажите еще, – по-своему понял взгляд человечек.
– А что… именно?
– Да хоть Имперский коктейль. Дрэйд прекрасно его готовил. Но робот делает тоже хорошо.
– Да нет, что именно говорили, как это прозвучало, про флот? В каком контексте?
Человечек улыбнулся с видом превосходства. Он почувствовал, что наступило его время.
– В каком контексте? Контекст всегда один и тот же – власть. Лучше я сначала расскажу о том, что знаю об этом флоте я сам. Я ведь старый звездолетчик, – сказал он с достоинством, и развел руки ладонями кверху, словно показывая, что ничего не скрывает. – Я летал еще с Фликом.
– Звездолетчик? – мрачно усмехнулся куратор, отправляя сообщение с наручного коммуникатора. – Скорее уж… пират?
– Может быть, – не стал спорить человечек, но глаза его остро и неприятно блеснули. – Вам ведь все известно. Хотя я всегда считал себя наемником. Но в любом случае, повидал достаточно.
– И вы видели…
– Нет. Я только слышал про этот флот. Но я разговаривал с людьми, которые видели.
Лицо Юта Доро приняло мученическое выражение.
– Я тоже слышал об этой группировке. Флот мертвецов, говорите? – скептически спросил Ют Доро. – Вполне реальная была группировка. Этот Друдо сначала отмежевался от Адранта, затем, в самый сложный момент неожиданно встал на его защиту и долго сдерживал противника под Сологаном. Но гигант-флагман был уничтожен, а сам Друдо погиб. И тогда корабли его растаяли. Они исчезли. И это единственная мистическая деталь.
– Я же говорил, что вам будет не интересно, – равнодушно сказал человечек, и глаза его потухли, словно в нем села батарейка.
После некоторого молчания Ют Доро вздохнул, нажал кнопку в торце и столешница зажглась картинками коктейлей. Подумав, он два раза нажал на изображение большого голубого стакана.
– Вот это другое дело, – благосклонно прокомментировал человечек. – Каждому разговору нужен соответствующий атрибут. А этому разговору нужен большой стакан Бронко.
Подъехал робот, стаканы были взяты с подставки, человечек прихлебнул и зажмурился от удовольствия.
– Когда-то я мог себе позволить пить только Бронко, – сказал он, смакуя глоток. – После дела на Кале- Точе наш корабль едва смог подняться, столько на нем было платины. Нам казалось, что так будет всегда. Но в следующем же бою мы потеряли половину команды. А потом мы потеряли корабль. И тогда же я потерял ноги.
Он сделал еще глоток и задумался. По его лицу, по выражению широко раскрывшихся глаз, оказавшихся голубыми, как и его любимый коктейль, он вспоминал не тот день, когда потерял ноги, а другой, когда корабль едва смог подняться из-за платины. Но Ют Доро ждал, и человечек не захотел испытывать его
