проведена не была и таких строго очерченных границ республика не имела».
С этим не поспоришь! Как не поспоришь и с тем, что в данный период не существовало ни одной республики, границы которой были бы полностью делимитированы и тем более демаркированы. Это касается и УНР, и ЗУНР, и самой России. Что уж говорить о ДКР!
К примеру, западные границы УНР довольно четко определялись в Брестском договоре с немцами, но вот северные и восточные так и остались открытым вопросом. Немцы отдали эту проблему на откуп Москве и Киеву, положившись на их двусторонние переговоры, которые на протяжении нескольких месяцев велись в столице УНР и ничем не закончились. Таким образом, официально Москва не признала оккупацию Донбасса, постоянно в ходе переговоров настаивая на его принадлежности России. Мало того, в отдельном приложении к Брестскому договору с Германией Москва прописала возможность совместной с немцами добычи угля в Донбассе, пока окончательно не будут решены все территориальные споры. А границу оккупированной территории официально предложила немцам провести западнее Юзовки.
Да и сама ЦР не спешила с окончательным установлением восточной границы Украины, рассчитывая на скорую высадку немецкого десанта на Кубани. Так что вопрос принадлежности территорий ДКР так и остался открытым вплоть до возвращения туда большевиков в начале 1919 г., после чего сине-желтый флаг в этих регионах не появлялся вплоть до 1941-го. Стоит обратить внимание, что оба раза (и в 1918-м, и в 1941 г.) он поднимался над городами Донбасса исключительно благодаря немцам.
Некоторые современные исследователи пишут, что власть Донецкой республики не распространялась за пределы Харькова. Но ведь и член ЦР Дмитрий Дорошенко писал, что ее власть ограничивалась пределами Киева, а ее документы носили скорее пропагандистский, чем рабочий характер. Между тем сохранилось немало документов, свидетельствующих о том, что местные органы власти в различных регионах Донбасса, Харьковской и Екатеринославской губерний признавали власть совнаркома ДКР и подчинялись ей.
Это смешное утверждение мы бы и не рассматривали, если б не подобное заявление, прозвучавшее из уст Виктора Ющенко. В действительности на многопартийном съезде в ходе довольно демократичных дискуссий был сформирован областной комитет Донецкой республики в составе 11 человек (7 большевиков, 3 эсера и 1 меньшевик). Первое заседание обкома ДКР состоялось 14 февраля (дата примечательная — первый день жизни России по новому календарному стилю). Сначала избрали президиум, его председателем стал ростовский большевик Семен Васильченко, которого можно на современный манер назвать президентом ДКР (он же занял должность и в правительстве, став наркомом по делам управления республики). Эсеру Равенскому была отведена роль казначея областного комитета.
Перейдя к формированию правительства ДКР — совнаркома, Васильченко от имени большевиков предложил создать коалиционную власть с выделением ряда наркоматов эсерам. Всего было запланировано назначить 16 наркомов (министров). В тот же день были назначены девять из них во главе с Артемом, который стал главой донецкого правительства и заодно комиссаром по делам народного хозяйства. Вскоре был назначен десятый нарком. Остальные наркоматы были предложены эсерам, которые до последнего момента спорили между собой о том, входить ли им в правительство ДКР. Однако уже тогда большевиков и эсеров разделил вопрос об отношении к Брестскому миру, а вскоре их дороги вообще разошлись. Поэтому часть вакансий в правительстве ДКР остались незаполненными.
Стоит отметить, что из десяти наркомов первого состава ДКР лишь один умер своей смертью. В 1921 г. при загадочных, до сих пор до конца не расследованных обстоятельствах погиб премьер-министр республики Артем-Сергеев, а с 1931-го по 1938 г. один за другим расстреляны восемь членов бывшего совнаркома ДКР. И лишь донецкий нарком труда Борис Магидов чудом уцелел, хотя тоже подвергся репрессиям (был арестован в 1939 г.).
Так расстреливали не только Донецко-Криворожскую республику, расстреливали даже память о ней.
Заменители денег. Боны ДКР
Как истинный бухгалтер Ющенко не мог не упомянуть о деньгах. И в чем-то он прав: Донецкая республика изначально не собиралась печатать свои дензнаки, считая себя составной частью России. Правда, логично было бы спросить у экс-президента: а какова была денежная единица в ЗУНР? Надлежит ли рассматривать отсутствие у нее своего дензнака как признак несформировавшегося государства? Если да, то почему его историю изучают в украинских школах, а ДКР — нет?
И не вытекает ли из слов Ющенко, что ныне нет таких государств, как Германия, Испания, Франция или в конце концов Черногория? Ведь у них нет «своих» денежных знаков! Все они довольствуются евро, как Донецкая республика довольствовалась российским рублем.
Фактические обстоятельства были таковы. В связи с начавшимися военными действиями стали возникать перебои с доставкой из Петрограда, и этих самых дензнаков в ДКР постоянно не хватало. А потому в некоторых ее регионах, включая Харьков, подумывали о введении своих временных денег и их заменителей — бонов. До прихода немцев напечатать успели только боны Славянска и Юзовки. Но, конечно, эти как бы «не совсем деньги» нельзя рассматривать как дензнаки ДКР. Еще раз стоит подчеркнуть, что Донецкая республика задумывалась как субъект единой Российской федерации и не помышляла о своей отдельной денежной единице или внешней политике.
Однако тогдашняя обстановка вынуждала Донецкую республику заниматься и внешней политикой. Поначалу совнаркому ДКР приходилось вмешиваться в постоянные конфликты иностранных работодателей и рабочих, бравших предприятия под свой контроль, затем рассматривать жалобы иностранцев на захват недвижимости. К началу революционных событий 1917 г. в Харькове был несколько иностранных консульств — Франции, Персии, Бельгии, Швеции, Великобритании. Сохранилась переписка французского консула с областным комитетом ДКР по поводу собственности французских подданных в Харькове. Кроме того, обком рассматривал обращения консула Бельгии. В те же дни в столице ДКР объявился консул Дании.
Правительство ДКР с самого начала своего существования взяло на себя функции принятия в российское гражданство иностранных подданных, оказавшихся в Харькове и изъявивших желание остаться в России (в первую очередь это касалось военнопленных). Подчеркнем: гражданство предоставлялось российское!
Но когда Россия вынуждена была заключить Брестский мир с Германией, а ДКР практически в одиночку взялась оборонять свои рубежи от немцев, Артему и его коллегам довелось выступить и в роли самостоятельных дипломатов, апеллируя к мировой общественности по поводу незаконности вторжения немецко-украинских войск в независимую республику. И, кстати, наркомат иностранных дел советской России поддерживал эти обращения, требуя от Германии остановить продвижение за пределы Украины, т. е. на территорию Одесской и Донецкой республик.
Энергичность, с которой руководство ДКР взялось за социальные и экономические преобразования (пусть даже спорного — с сегодняшней точки зрения — характера), поражает. При ее совнаркоме было создано мощнейшее экономическое подразделение — Южный областной совет народного хозяйства
