Шарпу, и ждала, пока он усядется на лошадь Ангела. После этого она развернула Карабина в сторону заросшего травой, заливаемого дождем плато, ударила пятками и пустила большого черного жеребца в галоп.
Шарп догнал ее. Ее лицо, мокрое от дождя, сияло внезапной радостью свободы. Сейчас не время, подумал он, говорить об
Глава 12
Он посмотрел на маркизу в верхней точке пути. Теперь ей было холодно. Дождь намочил шерстяное облачение, так что оно липло к телу. Шарп вытащил плащ, уложенный позади ее седла, и укутал им ее плечи, затем достал подзорную трубу и направил ее вниз. Он увидел крутой поворот дороги, где прятался Ангел. Он увидел больше. Две сосновых ветки около дороги. Они лежали параллельно дороге, и они сказали ему, что по крайней мере шесть человек, но меньше девяти, прошли мимо укрытия Ангела. Если бы они лежали под прямым углом, это означало бы, что они ждут в засаде вверх по дороге, но вместо этого Ангел видел, как они добрались до вершины холма.
Шарп сложил подзорную трубу. Он развернулся в седле и посмотрел назад. Женский монастырь был вне поля зрения. Северная сторона плато была бугристой, кусты поникли под дождем, и где-то в этой мокрой путанице камней, травы и кустарников прятался враг. Он усмехнулся ей. Ее волосы стали гладкими от дождя.
— У нас есть компания.
— Что ты имеешь в виду?
— Враги.
Она использовала словечко, которого Шарп не ожидал услышать от леди — при том что Маркиза говорила на прекрасном английском языке, так же как она в совершенстве владела полудюжиной других языков.
— И что мы будем делать?
— Поедем вниз. —
Она уставилась на него с укоризной.
— Мы в беде?
— Я сдам тебя обратно в женский монастырь, если хочешь.
— Боже, нет! Кто эти ублюдки?
— Партизаны.
Она тряхнула поводьями и проехала вперед.
— Ты знаешь, что они сделают со мной?
— Я знаю, что они хотели бы сделать.
Он следовал за ней. Дорога делала крутой зигзаг вниз по склону. Здесь была видна колея, значит, кто-то воспользовался телегой, но это, должно быть, была кошмарная затея — ехать на телеге или в фургоне по такой крутой дороге с уклоном на одну сторону. Она нахмурившись глядела на него.
— Ты знаешь, что делаешь?
— Я потратил всю прошлую ночь, планируя это.
Она дрожала.
— Мне холодно.
Он чувствовал, что ему трудно отвести от нее глаза. Ее волосы, светлые, как самое светлое золото, обычно пышные и блестящие, под струями дождя облепили ее голову, словно сияющий шлем. Каким-то образом это придавало ее облику больше значительности и силы. У нее был большой пухлый рот, большие глаза и высокие скулы. Кожа была белой как бумага. Она встретила его взгляд.
— Забыл меня?
— Нет. Я думал, что ты могла забыть меня.
— Я была уверена, что ты так подумаешь. — Она рассмеялась.
Он развернулся в седле и посмотрел назад. Дорога была пуста.
— Что ты делала там?
— Искала Бога. А что, по-твоему, я делала там?
— Тебя похитила церковь?
— Да.
— Почему?
— Они хотят мои деньги, будь они прокляты.
— Зачем ты написала письмо твоему мужу?
Она обратила на него свои серые глаза, широко распахнутые и невинные.
— Не будь скучным, Ричард.
Он засмеялся. Он проехал половину Испании ради этой женщины, взломал двери женского монастыря, и теперь рисковал быть выпотрошенным рукой Палача — и все, чтобы услышать «Не будь скучным». Она улыбнулась в ответ на его смех.
— Ты из-за этого приехал?
— Частично.
— А какая другая часть?
Он чувствовал себя неуклюжим и застенчивым.
— Чтобы увидеть тебя.
Он был вознагражден улыбкой.
— Как это хорошо с твоей стороны, Ричард. Ты убил Луиса?
Он предположил, что Луис был ее мужем.
— Нет.
— Тогда почему они сказали, что тебя повесили?
Он пожал плечами: слишком сложно было все объяснять. Он повернулся снова и сквозь движущуюся завесу дождя увидел движение позади. Она, должно быть, тоже что-то почувствовала, потому что тоже обернулась.
— Это они?
— Да.
— Разве мы не должны бежать?
— Они перекрыли дорогу ниже.
— Иисус Христос! — Она уставилась на него. — Ты уверен, что действительно знаешь, что делаешь?
— Да. — По крайней мере шесть человек было позади него. Двое умрут наверняка; он мог достаточно твердо рассчитывать на смерть третьего, что оставляет еще по крайней мере троих, с которыми ему придется разобраться. Он старался говорить уверенно. — Тебе придется скакать очень быстро через несколько минут. — Она пожала плечами. Было заметно, как она замерзла. — И впереди нас ждет долгий холодный день.
— Я полагаю, что это лучше, чем провести вечность в тех уборных. Они хотели, чтобы я убиралась в них! Ты можешь это вообразить? С меня хватало быть посудомойкой, а не то что проклятой уборщицей!
Он пустил коня рысью. Люди позади были на расстоянии в двести ярдов, они не спешили, твердо уверенные, что гонят Шарпа вниз по зигзагообразной дороге к поджидающей засаде. Он миновал поворот, и перед ним, в ста шагах вниз по дороге, было место, где прятался Ангел.
