— Овейн, — коротко бросил Тристан. — Тот, кто почти наверняка получил от Кадви золото.
Бедвин покачал головой.
— Нет. Нет. Нет, — быстро забормотал он. — Этого быть не может. Нет. Клянусь, лорд принц, я не знаю виновного. — Он умоляюще посмотрел на Тристана. — Мой лорд принц, меня глубоко ранит сама мысль о войне между нашими странами. Я предложил то, что мог предложить, и обещаю помолиться за ваших мертвецов, но не смею сомневаться в клятве человека, свидетельствующего свою невиновность.
— Я смею, — громко сказал Артур, появляясь из-за кухонной ширмы в дальнем конце зала.
Я стоял рядом с ним. Белый плащ Артура светился в сырой полутьме.
Бедвин зло сощурился.
— Лорд Артур?
Артур твердо шагал между шевелившимися, постанывавшими телами.
— Если человек, убивший рудокопов Кернова, не будет наказан, он снова совершит убийство. Ты не согласен, Бедвин?
Епископ растерянно пожал плечами, развел руки в стороны и снова пожал плечами. Тристан хмурился, не понимая, куда клонит Артур.
Артур остановился у одной из центральных колонн зала.
— С какой стати королевство должно расплачиваться, если оно не причастно к убийству? — требовательно спросил он. — Кто сказал, что сокровищницу моего лорда Мордреда можно истощать ради того, чтобы покрывать преступление?
Бедвин сделал предупреждающий жест Артуру, прося его замолчать.
— Мы не знаем убийцу! — воскликнул он.
— Тогда мы должны определить его, — просто сказал Артур.
— Но этого нельзя сделать! — раздраженно воскликнул Бедвин. — Девочка не Говорящая! А лорд Овейн, если ты имеешь в виду его, дал клятву, что не виновен. Он — Говорящий, и его слова достаточно!
— В словесном споре, — отпарировал Артур, — но есть еще спор клинков. И своим мечом, Бедвин, — тут он выхватил из ножен длинный Экскалибур, молнией сверкнула в темноте слепящая сталь, — своим мечом я намерен доказать, что Овейн, один из защитников Думнонии, причинил нашим соседям из Кернова непоправимый вред и что он, и никто иной, должен заплатить за это.
Он с размаху ткнул острие клинка Экскалибура в покрытый грязным тростником пол, и выпущенный из руки меч долго еще дрожал, тихо позванивая. В ту секунду мне показалось, что вот-вот появятся боги Потустороннего мира и станут за спиной Артура. Но лишь завывал ветер, шумел за стенами зала дождь, да слышалось сдерживаемое дыхание только что проснувшихся людей.
Бедвин запыхтел. Несколько секунд он молчал.
— Ты... — наконец смог он выдавить из себя и осекся.
Тристан покачал головой. Лицо его бледнело в полутьме.
— Если кто-нибудь и должен отстаивать правду мечом, — обратился он к Артуру, — то пусть это буду я.
Артур улыбнулся.
— Я вызвался первым, Тристан, — просто сказал он.
— Нет! — Бедвин наконец обрел дар слова. — Этого не будет!
Артур кивнул на воткнутый в пол меч.
— Ты хочешь выдернуть его, Бедвин?
— Нет!
Бедвин метался, словно загнанный в угол. Он страдал, опасаясь неминуемой смерти одного из лучших людей, надежды королевства. Но не успел он произнести и слова, как в дверь зала ввалился сам Овейн. Его длинные волосы и густая борода были мокрыми, а обнаженная грудь блестела от дождевых струй.
Овейн медленно переводил взгляд от Бедвина к Артуру и Тристану, потом покосился на воткнутый в землю меч и, кажется, обо всем догадался.
— Ты свихнулся? — грубо спросил он Артура.
— Мой меч, — мягко проговорил Артур, — должен доказать твою вину в споре между Керновом и Думнонией.
— Он сошел с ума, — кинул Овейн своим воинам, толпившимся у него за спиной. Гигант выглядел усталым, с покрасневшими от бессонницы глазами. Большую часть ночи он пил и так и не смог уснуть. Но брошенный ему вызов, казалось, придал Овейну новые силы. Он плюнул в сторону Артура. — Я возвращаюсь в постель этой силурской суки, — прохрипел он, — а когда продеру глаза, все это, надеюсь, окажется просто дурным сном.
Он повернулся и хотел уйти.
— Ты трус, убийца и лжец, — спокойно сказал Артур в спину Овейну.
Эти слова вырвали у всех присутствовавших единый вздох изумления.
Овейн развернулся.
— Щенок! — рявкнул он, подошел к Экскалибуру и вышиб его ногой из земли, что означало принятие вызова. — Значит, твоя смерть, щенок, будет частью моего сна. На улицу!
Он дернул головой в сторону двери. Драться в пиршественном зале запрещалось.
Многие люди, жившие в Линдинисе, той ночью оставались ночевать в Кар Кадарне, и все огороженное пространство крепости зашевелилось, когда разнесся слух о предстоящей схватке. Тут были и Линет, и Нимуэ, и Моргана. Весь Кар Кадарн, казалось, собрался здесь, чтобы поглазеть на бой, который по традиции должен был произойти в королевском каменном круге. Между Бедвином и принцем Герайнтом стоял в своем красном плаще, накинутом на ослепительные римские доспехи, Агрикола. Король Мелвас с расширенными от любопытства глазами затесался в толпу стражников, в руке он держал большой ломоть хлеба. Тристан стоял отдельно от всех по другую сторону круга. Там же пристроился и я. Овейн заметил меня рядом с Тристаном и заподозрил, что именно я предал его. Он проревел, что отправит меня в Потусторонний мир следом за Артуром. Но Артур спокойно заметил, что моя жизнь находится под его защитой.
— Он нарушил клятву! — закричал Овейн, тыкая в меня пальцем.
— Клянусь, — сказал Артур, — он ничего не нарушал.
Сняв свой белый плащ, он аккуратно сложил его на одном из камней круга и остался в тонкой кожаной куртке, надетой на нижнюю шерстяную рубашку, кожаных штанах и крепких башмаках. Овейн стоял с обнаженной грудью. Штанины его брюк были крест-накрест перетянуты кожаными ремешками, а массивные башмаки подбиты крупными железными гвоздями. Артур сел на камень и скинул башмаки, предпочитая биться босиком. Он легко поднялся и вынул из ножен Экскалибур.
— Прибегаешь к защите волшебного меча, Артур? — усмехнулся Овейн. — Оружием простых смертных биться боишься?
Артур вложил Экскалибур в ножны.
— Дерфель, — повернулся он ко мне, — это у тебя меч Хьюэла?
— Да, лорд.
— Не дашь ли его мне? — спросил он. — Обещаю вернуть.
— Постарайся остаться живым, лорд, чтобы сдержать свое обещание, — тихо сказал я, вытаскивая Хьюэлбейн из ножен и подавая его Артуру рукоятью вперед.
Он крепко схватил меч и попросил меня сбегать в зал и принести пригоршню пепла пополам с песком. Принесенную горсть смеси Артур тщательно втер в смазанную жиром кожу рукояти. И только после этого повернулся к Овейну.
— Если, лорд Овейн, ты прежде хочешь отдохнуть, — любезно проговорил он, — я могу подождать.
— Щенок! — сплюнул Овейн. — Может быть, напялишь еще свои рыбьи доспехи?
— Они на дожде ржавеют, — очень спокойно ответил Артур.
— Прекрасная погода для солдата, — усмехнулся Овейн и раза два для разминки резко взмахнул своим длинным мечом, со свистом разрубив воздух. В сражении он предпочитал короткий меч, но сейчас, размахивая тяжелым мечом с необыкновенно длинным клинком, гигант выглядел устрашающе. — Я готов, щенок, — рявкнул он.
Бедвин сделал последнюю бесполезную попытку остановить схватку. Никто не сомневался в том, кому
