всеми, кто обращается, если у них есть право получить информацию.
– Может, вам следует спросить доктора Филдинга, на какое количество звонков он отвечает, со сколькими приходящими к вам людьми разговаривает и как прикрывает. А потом, эта ваша штука в Интернете... Вы действительно зашли слишком далеко. Это последняя капля.
Я была в недоумении.
– Какая еще штука в Интернете?
– Ваш чат, или как его там называют. Честно говоря, у меня дома нет компьютера, я не пользуюсь Интернетом, поэтому сам не видел.
Странные тревожные мысли заметались у меня в голове, как стая испуганных птиц. Мириады подозрений всколыхнули рассудок.
– Я не хотел вас обидеть, – сказал Раффин. – Надеюсь, понимаете, я хотел сделать как лучше. После всего, что вам пришлось пережить.
Я не желала слышать больше ни единого слова об этом.
– Спасибо за понимание, Чак, – произнесла я, пристально глядя ему в глаза, пока он не отвел взгляд.
– К нам должны привезти кого-то из Пойнтатану, – быстро проговорил он, стремясь поскорее уйти. – Если хотите, я могу проверить.
– Да, пожалуйста. А потом засунь это тело назад в холодильник.
– Ну конечно, – ответил он.
За ним закрылись двери, и в зале воцарилась тишина. Я сняла остатки кожной ткани и положила на разделочную доску. Я чувствовала, как в мою уверенность закрадывается сомнение и на меня наваливается холодный параноидальный страх. Я наколола на доску булавками человеческую плоть и измерила ее. Положила доску с прикрепленной кожей в хирургическую кювету, накрыла ее зеленой тряпкой и поставила в холодильник.
Я вымылась, переоделась и попыталась избавиться от страхов и негодования. Устроила себе перерыв, достаточно длинный, чтобы выпить чашку кофе, который сварили так давно, что он весь осел на дно. Отдала двадцать долларов администратору офиса, положив начало новым 'кофейным' деньгам.
– Джин, вы читали чат, который я якобы веду в Интернете? – спросила я.
Она отрицательно покачала головой, но выглядела смущенной. Я задала этот же вопрос Клете и Полли.
Клета покраснела, опустила глаза и тихо ответила:
– Иногда.
– Полли, а вы?
Она прекратила печатать и тоже покраснела.
– Изредка.
Я кивнула.
– Это не мое, – сообщила я. – Кто-то подделывается под меня. Жаль, я не знала об этом раньше.
Мне показалось, обе мои секретарши смутились. Я не была уверена, что они мне поверили.
– Я понимаю, почему вы ничего не сказали, когда узнали об этом так называемом чате, – продолжала я. – Наверное, на вашем месте я тоже бы молчала. Но мне нужна ваша помощь. Если у вас появятся мысли, кто может быть замешан в этом деле, скажите, пожалуйста, мне.
Они облегченно вздохнули.
– Это ужасно, – с чувством проговорила Клета. – Того, кто это делает, нужно посадить в тюрьму.
– Простите, что не сказала вам раньше, – сокрушенно добавила Полли. – Не имею представления, кто может такое писать.
– То есть, когда читаешь, это похоже на вас. В этом-то и проблема, – заметила Клета.
– Похоже на меня? – спросила я, нахмурившись.
– Ну, знаете, в чате высказываются советы по предупреждению несчастных случаев, безопасности, о том, как справиться с горем, и обсуждаются тому подобные медицинские вопросы.
– Вы считаете, что это пишет врач или человек с медицинским образованием? – поинтересовалась я с растущим недоверием.
– Кто бы это ни был, он знает, о чем говорит, – ответила Клета. – Но он пишет не научным языком. Не так, как составляют отчет о вскрытии или что-то подобное.
– А теперь, когда я подумала, мне кажется, что это совсем не похоже на вас, – сказала Полли.
Я заметила в пачке на ее столе фотографию мужчины, голова которого была наполовину снесена выстрелом из ружья. Этот снимок был мне знаком. Жена убитого человека писала письма из тюрьмы, обвиняя меня во всех грехах – от некомпетентности до вымогательства.
– Что это? – задала вопрос я.
– Очевидно, в офисе Генерального прокурора получили письмо от этой сумасшедшей. Недавно звонил Айра Герберт и спрашивал об этом деле, – ответила Полли.
Герберт был полицейским репортером местной газеты. Если он звонил, это скорее всего означало, что на меня подали в суд.
