Резко прозвучал автомобильный клаксон, когда я, меняя полосу, чуть не подрезала серебристую 'тойоту'. Водитель обернулся ко мне, осыпая ругательствами, которых я не слышала.
– Пошел к черту! – сердито бросила я ему вслед.
– Что? – громко спросил Марино.
– Какой-то идиот-водитель.
– Бывает. Ты знаешь что-нибудь о 'дорожном бешенстве', док?
– Да, я им болею.
На Девятой улице я свернула, направляясь к своему отделу, и дала Розе знать, что подъезжаю. Когда въехала на стоянку, увидела Филдинга с ящиком и удлинителем.
– Похоже, фургон еще не вернулся, – заметила я.
– Нет, – сказал он, загружая оборудование в мой багажник. – Это будет то еще зрелище, когда вы покажетесь в порту на своей машине. Представляю, как разинут рты докеры при виде хорошенькой блондинки на черном 'мерседесе'. Может быть, вам лучше поехать на моем автомобиле?
Мой увлекающийся бодибилдингом заместитель только что развелся и отпраздновал это событие, поменяв 'мустанг' на красный 'корвет'.
– Вообще-то хорошая идея, – сухо ответила я. – При условии, что у вас восьмицилиндровый мотор.
– Да-да, понимаю. В случае чего вызовите меня. Как туда добраться, знаете?
– Знаю.
Дорога привела меня на юг почти до Питерсберга, потом я повернула и, миновав дворы фабрики 'Филип Моррис', переехала через железные пути. Узкое шоссе вывело меня к пустырю, заросшему травой и кустарником, который внезапно заканчивался пропускным пунктом охраны. Впечатление было такое, словно пересекаешь границу недружественной страны. За КПП тянулись железные подъездные пути и сотни грузовых оранжевых контейнеров, стоявших друг на друге в три-четыре ряда. Из будки вышел охранник, очевидно, слишком серьезно воспринимавший свою работу. Я опустила окно.
– Чем могу помочь, мэм? – спросил он по-военному твердо.
– Я доктор Кей Скарпетта.
– К кому вы?
– Приехала, потому что здесь обнаружили труп. Я судмедэксперт, – объяснила я и показала свои документы. Он взял их в руки и тщательно изучил. У меня возникло ощущение, что он не знает, что такое судмедэксперт, но не собирается об этом спрашивать.
– Значит, вы главная, – сказал он, отдавая потертый черный бумажник с удостоверением. – Главная где?
– Я главный судебно-медицинский эксперт штата Виргиния. Меня ждет полиция.
Он отступил в будку, начал куда-то звонить, а мое нетерпение росло. Каждый раз, когда попадаю в охраняемую зону, мне приходится проходить через эту процедуру. Раньше я считала, что причина заключается в том, что я женщина, и сначала это, вероятно, было правдой. Теперь я верю, что это из-за терроризма, преступности и судебных процессов. Охранник записал марку машины и номер. Он передал листок бумаги, чтобы я расписалась, и пропуск для посетителей, который я не пристегнула.
– Видите ту сосну? – произнес он, указывая рукой.
– Я вижу несколько сосен.
– Маленькая, изогнутая? Рядом с ней повернете налево и направитесь к океану, – пояснил он. – Счастливого пути.
Я поехала мимо огромных трейлеров, припаркованных тут и там, красных кирпичных зданий с надписями 'Таможенная служба США' и 'Федеральный морской терминал'. Сам порт представлял собой ряды гигантских складов с оранжевыми контейнерами, выстроившимися у погрузочных платформ, как животные, кормящиеся у корыта. За пристанью, в устье реки Джеймс пришвартовались два контейнеровоза, 'Евроклип' и 'Сириус', каждый был вдвое длиннее футбольного поля. Над открытыми люками размером с хороший бассейн грохотали портовые краны высотой в несколько сот футов.
Желтые ленты, укрепленные на дорожных ограничителях, окружали стоявший на платформе контейнер. Рядом никого не было. Я почти не заметила признаков присутствия полиции, кроме служебного синего 'шевроле' на бетонированной площадке перед доками. Водитель, сидя за рулем, разговаривал с мужчиной в белой рубашке и галстуке. Вся работа остановилась. Грузчики в касках и жилетах с отражательными полосами скучали, попивая газировку, минеральную воду, или курили.
Я набрала номер своего отдела и попросила Филдинга.
– Во сколько нас известили о трупе?
– Подождите. Сейчас проверю. – Послышался шелест бумаг. – В десять пятьдесят три.
– А во сколько его нашли?
– Гм, кажется, Андерсон этого не знала.
– Как она могла этого не знать?
– Как я уже говорил, она новенькая.
– Филдинг, я не вижу ни одного полицейского, кроме нее... по крайней мере я подозреваю, что это она. Что точно она сказала, когда сообщила о трупе?
– Разложился; она просила, чтобы на место выехали именно вы.
