отметил, что у знатных людей «Матрики» (Тмутаракани) существует обычай «в знак знатности оставлять немного волос над левым ухом, обривая всю голову»{120}. Можно провести параллель с описанием внешности Святослава у Льва Диакона. Сходство обычаев русов X века с жителями Тмутаракани XIII века (возможно, потомками тмутараканских русов) получается замечательное. И, наконец, самое главное: о существовании поселений русов у Азовского и Черного морей свидетельствуют и сообщения уже упоминавшегося аль-Масуди о близости русов к Азовскому морю, и название Черного моря — «Русское»{121}. Любопытно, что Черное море как «Русское» было известно в Европе до 1096 года{122}. А в русско-византийском договоре 944 года имеется особая статья «О Корсунской стране», в которой русы обязуются не пускать племена черных болгар (болгар, живших к северу от Херсонеса у Азовского моря), идущих с севера, со стороны степей, в земли херсонцев. Для этого нужно было обладать западным побережьем Азовского моря, вплоть до северной части Таврии, до перешейка. Только обладая этими сопредельными с Корсунской страной землями, русы могли реально не допускать черных болгар «пакостить» византийским владениям в Крыму. Да и статья договора 911 года, требующая, чтобы русы оказывали помощь потерпевшим кораблекрушение кораблям греков, предполагает, что речь идет о морском побережье, берегах Черного и Азовского морей. Итак, получается, что в X веке параллельно с Киевской существовала особая Тмутараканская Русь.
Загадка заключается в том, что работами А. А. Спицына, М. И. Артамонова и И. И. Ляпушкина было доказано: до конца X века Приазовье не знало славян, они распространились здесь только в XI веке, археологически сменив салтово-маяцкую культуру (культура алан){123} . Исследователи оказались в тупике. Согласно письменным источникам, уже в первой половине X века русы жили на Тамани, а, по археологическим данным, славяне начали проникать в этот регион значительно позднее. Возможно, выход из тупика имеется в работах В. В. Мавродина, Г. В. Вернадского, С. П. Толстова, П. Н. Третьякова, Д. Т. Березовца и Д. Л. Талиса{124}. Эти авторы, особенно Д. Т. Березовец и Д. Л. Талис, указывая на этническую общность населения Степного и Предгорного Крыма второй половины I тысячелетия н. э. с алано-болгарским миром Подонья и Приазовья, доказали, что археологические данные позволяют идентифицировать население Таврии X века с русами арабских авторов. В X веке действительно существовала Тмутараканская Русь, но это была Русь не славянская, а алано-болгарская, салтовская. Результаты археологических раскопок, кстати, свидетельствуют о достаточно широком распространении салтово-маяцкой (аланской) культуры в Среднем Поднепровье (Киевской Руси X века). Тут, возможно, содержится ключ к решению проблемы происхождения имени и народа русов и их проникновения на территорию земли полян. Как я уже говорил, проблема эта заслуживает специального исследования и здесь в нее углубляться не стоит.
Итак, можно предположить, что
Война Хельгу с греками удивительным образом совпадает по времени с известным по русским летописям и византийским источникам неудачным походом 941 года киевского князя Игоря Старого на Византию. Н. Я. Половой сравнил греческие и русские источники о походе 941 года русов с повествованием «Кембриджского документа» и пришел к обоснованному выводу, уже давно существующему в науке в качестве предположения, о том, что они говорят об одном и том же походе{125} .
Согласно русским летописям и некоторым византийским источникам, в походе участвовало 10 тысяч судов (византийский автор XII века Иоанн Зонара писал даже о 15 тысячах кораблей). Европейские авторы, современники событий, при описании этого похода указывают более скромную цифру в тысячу судов, что кажется вполне реальным. Последняя цифра и так значительна — это порядка 40 тысяч воинов. Совершенно ясно, что в поход отправилась объединенная армия нескольких русских князей. В нем приняли участие и отряды данников Киева — кривичей, древлян, радимичей, северян и др. Не могли русские князья обойтись и без привлечения норманнов, легкие и быстроходные суда которых удачно дополняли в боевых операциях ладьи русов.
Основываясь на русских и византийских источниках, а также на данных «Кембриджского документа», можно выстроить следующую последовательность событий. К Константинополю русы двинулись двумя путями. Одни во главе с Игорем отправились по днепровскому пути, другие, во главе с Хельгу, прошли в Черное море из Азовского, через Керченский пролив. Русы знали, что основные силы греков заняты войной с арабами, и поэтому надеялись на легкий успех. Тайно подойти к византийской столице русам не удалось. Об их приближении одновременно сообщили грекам болгары и жители греческого города Херсонес, мимо которого проплывал Хельгу. И все же заблаговременно собрать необходимое количество сил император Роман Лакапин не смог. Объединенная русская эскадра появилась на Босфоре в июне и начала стремительно опустошать окрестности византийской столицы. Роман несколько ночей провел без сна, стараясь подготовиться к отражению нечаянной опасности. Ему удалось подготовить очень небольшой флот и уже 11 июня император послал его против русов во главе с патрикием Феофаном. Русы и греки встретились у маяка, близ Иерона. Игорь до того недооценивал силы греков и был так уверен в победе, что даже убеждал русов не убивать греков, а брать их в плен для последующей продажи в рабство. Вдохновляемые своими вождями русы смело поплыли навстречу грекам, стремясь максимально приблизиться к византийскому флоту и вступить в абордажную схватку. И тут русов ожидал весьма неприятный сюрприз. Дело в том, что греческий флот был оснащен огнеметными машинами. Феофан двинул флот греков навстречу русам, ворвался в строй русских кораблей, разорвал его на две части и начал поджигать ладьи русов страшным для них оружием — «греческим огнем». Это было секретное оружие византийцев, представлявшее собой зажигательную смесь, состоявшую, вероятно, из серы, смолы, нефти, селитры и пр. Состав этот выбрасывался через бронзовые трубы, устанавливавшиеся на носу и на бортах византийских кораблей. Для полноты эффекта эти трубы были сделаны в виде чудищ с разинутыми пастями. Трубы можно было поворачивать в разные стороны. Потушить выбрасываемую ими жидкость практически не представлялось возможным, она самовоспламенялась и горела даже на воде. В X веке «греческий огонь» делали только в Константинополе. За разглашение технологии его производства грозила мучительная казнь. Секретность производства «греческого огня» была столь велика, что до сих пор историки спорят о его точном химическом составе. В сражении у Иерона, учитывая численный перевес русов, применение этого оружия было просто необходимо. Для русов «греческий огонь» вообще был в диковинку — в этом сражении они, похоже, столкнулись с ним впервые. Можно себе представить, какое он произвел на них впечатление. При виде льющегося на головы из пастей диковинных чудовищ жидкого огня среди русов началась паника. И немудрено, ведь вокруг происходило нечто невообразимое. Казалось, что греки поджигали русские суда с помощью молнии. Метавшиеся в сплошной стене огня люди совершенно обезумели от ужаса. Желая спастись, некоторые из русских воинов бросались в воду. Наиболее знатные из этих несчастных, отягощенные панцырями и шлемами, тут же шли на дно. Другие, победнее, более легко экипированные, пытались выплыть, но также погибали, сгорая в пламени, так как вокруг горела и вода, покрытая зажигательной смесью.
Русы начали поспешно и беспорядочно отступать: одна, меньшая, часть русского войска во главе с Игорем бежала к европейскому берегу Босфора, а другая, во главе с Хельгу, спасалась на мелководье Малой Азии. Было потоплено много русских кораблей, многие русы попали в плен. Однако их поражение не было окончательным. Ведь на мелководье русские корабли были в безопасности — тяжелые греческие суда с большой осадкой, вмещавшие от 100–150 до 300 человек, рисковали сесть здесь на мель и не стали преследовать легкие ладьи русов. Самым главным и печальным для русов итогом этого сражения было то, что русская эскадра оказалась разделенной на две части, которые в дальнейшем потеряли всякую связь между собой и действовали совершенно самостоятельно. Одна часть, которую возглавлял Игорь, считая, что
