Мимо напряжённо соображающей, что именно предстоит сделать, княжны Ольги Ивановны огалтело пронеслась команда пушистых, похожих на детские помпоны, сгустков, которые по цвету, напоминающему плесень, и аналогичному запаху были похожи на порождение тлена, но темперамент их не давал возможности утвердиться в безошибочности идентификации. Ольга Ивановна рванулась с места, пытаясь на скорости, наладить контакт с материей, явно покидающей в спешке обжитое пространство:
– Именем Старшего нашего, Таинственного, хранящего многие Истины от глаз любопытных и ушей неподготовленных, приказываю остановиться! Стой, нечистая! А то я на вас лохматых-то управу пострашнее найду! Последняя угроза ли подействовала, закончилась ли ведущая энергия, или ещё какое неотслеженное событие в мире материй тоньше физически изученных произошло, группа серых и обросших затормозила. Ольга Ивановна, не дожидаясь активизации явно зазомбированных кем-то или чем-то растлевающих, перешла в наступление:
– Вам кто позволил покинуть обиталище? Куда вы направились таким скопом? Вы понимаете, чем это может закончиться для леса? Господи, да что они могут понимать! О чём это я! Марш на место! Бегом, быстро, а то я всех, через одного, на обработку к Евдокие отправлю.
Серая масса нерешительно копошилась на месте.
– Сгруппировались они! Умники! Кто это вас так научил? Рассредоточиться! Разойдись! Марш по своим могильникам и болотам! Подействовало. Скопление тлена начало рассасываться. Общая атмосфера в лесу, вроде бы, тоже стала спокойней. Однако Ольга Ивановна решила проконсультироваться с местной феей и отправилась в «охотничий» домик у родника.
Евдокия стояла на пороге и смотрела в небо. Скрещенные на груди руки и выражение её лица красноречиво говорили о сосредоточенности на чем-то чрезвычайно важном. Попав в активизированное поле сильного человека, Ольга Ивановна оказалась парализованной и зависла метрах в пяти от целительницы, только сейчас сообразив, насколько много энергии она потратила на управление ситуацией с лохматой компанией. Княжна пыталась подать сигнал о своём присутствии, но тщетно. Евдокия не воспринимала слабые всплески истощенного ментального поля. Тогда бабушка решила собрать все остатки сил и проявиться на частотах эфирного плана, надеясь, что её облик не останется незамеченным. Высветившись изо всех оставшихся сил, Ольга Ивановна скользила по орбите радиусом в пять метров вокруг Евдокии, стараясь попасться ей на глаза.
– Ты зачем здесь висишь, Ольга Ивановна? Привет тебе!
– Здравствуй, в теле плотном своём, Евдокия Андреевна! Думала, что уж растаю, а ты меня не заметишь.
– Так всё к лучшему, дорогая моя: пойдешь на покой, переосмыслишь всё, станешь мудрее и чище.
– Успеется. Мудрее, чем в этом лесу, в других местах станешь вряд ли. Видишь, что твориться? Где такое видано, чтобы мелкота всякая отбилась от управляющего потока? Хаос в лесу! Это как объяснить можно?
– Можно. Творец объявился. Неумелый, но творец. Хаос – признак созидательного начала, желающего проявиться. Перед любым сотворением проявляется хаос. Кто-то меняет жизнь. И делает он это недалеко от нашего леса, а, может быть, и в самом лесу. И в сферу его интересов как-то попали элементали. Колдуна бы я почуяла и обезвредила, а это что-то другое. Сама ещё не разобралась. Человеческих эмоций нет, понимаешь?! По эмоциональным потокам на человека выйти просто, а этот художник не фонит ни агрессией, ни страхом, ни завистью, ни жадностью. Ладно! Со временем найдем его, пообщаемся. Гений подпольный на мою голову!
– А почему неумелый, раз так маскируется?
– На такое вторжение в стабильное поле надо получить разрешение. Предупреждения с его стороны даже не было, не то, что согласования. Меня никто ни о чем не предупредил. Нужно быть очень отчаянным или глупым, чтобы так нарушать границы ведомств. Глупцу не подвластна такая сила, а отчаяние сопровождают эмоции. Здесь что-то другое.
– А я не могла повлиять на эту ситуацию своим общением с человеком?
– Не думаю. Хотя, какой, смотря, человек. С кем ты наладила контакт?
– Позволь, я к тебе приближусь, убери напряжение. А то болтаюсь, как пугало.
– Да, прости, милая! Спускайся! Пойдем в дом, я чаю попью, а ты вприглядку почаёвничаешь.
Евдокия переключилась с рабочего состояния на благодушное, повседневное, напряжённость поля вокруг неё спала, Ольга Ивановна соскользнула вниз и приблизилась к избушке. Хозяйка открыла дверь и пропустила гостью, потом зашла сама, поставила в печь старый, чугунный чайник.
– Давно я не видела тебя, баба Оля. Как живёшь, расскажи.
– С каждым днём всё интереснее живу – уходить совсем не хочется. Думается мне, потеряю, утратив связь с этой земной историей, глубоко осознаваемую сейчас истину: смысл есть в любой форме бытия. Теперь творится со мной нечто великое, боюсь, не будет нигде такого благодатного поля для взращивания мудрости человеческой.
Евдокия улыбнулась:
– И это говорит мне, вообще-то, самое настоящее приведение.
– Будет тебе, напраслину-то наговаривать! За что ты меня так, Евдокия Андреевна? Ну, пару раз проявилась случайно, пару раз по делу. Видеться-то я никому не нанималась постоянно. Я не из этого профсоюза.
Хозяйка таинственной территории весело и ласково смотрела на гостью:
– Не обижайся, дорогая Ольга Ивановна. Это нам с тобой известны различия по функциям и формам немолекулярной материи, а основной массе людей всё равно, какая у тебя задача пребывания на Земле без плотной белковой оболочки. Увидели люди фантом – значит, это есть приведение.
– Ну, пусть приведение.
– Не печалься, дорогая. В любой форме бытия есть не только смысл, но и побочные эффекты, или обязательные сопровождающие неудобства. Под любую форму бытия нужно уметь приспосабливаться, и чем виртуознее приспособленчество, тем больше времени остаётся на исследование окружающего пространства.
