бога! Он обласкан фортуной, загружен доверьем. Он может опытом своим, точней, силой духа, использовать любой мозг для извлечения из него всего, необходимого богу, воплощенному на Земле. Вера людей дала ему власть над человеческими же страстями и мыслями. Он очень давно переступил порог животного царства, но предпочитает жить здесь почему-то.
– Как имя его?
– Он не сообщал об этом никому. Он живёт с тайной и в тайне. Это его выбор. Что-то повергло Суть на такой путь. Мы не можем знать всё. Я про себя зову его Благородным.
Скользя в пространстве, внешне напоминающем джунгли Индии, Ген вспоминал свои соприкосновения с этой страной на Земле. Острота воспоминаний резко контрастировала с восприятием подобного здесь.
– О чём ты задумался, гость?
– Не могу определиться, где лучше: здесь или на Земле.
– Ты очень странный Дух, Ген! Ты походишь на опытного, но не знаешь элементарного! Сравнивать разное нельзя! Можно анализировать. Вы на Земле сравниваете стол с табуретом?
– Возможно, материал, из которого они изготовлены.
– Так материю! А не форму.
– Вот именно. Здесь формы похожи на земные, а Суть этих форм далека от физических.
– Ты запутываешь меня, гость. Своими сомнениями ты привносишь беспорядок в мою стройную систему мировоззрения! Сам размышляй.
– Разумеется.
С толстой лианы встревожено спрыгнул нервный и явно недовольный чем-то экземпляр. Орн остановился и, глядя нежно и спокойно, транслировал тигру уверенность в его безопасности. Большой полосатый кот улёгся на спину и стыдливо прикрыл лапой нос. Старший прокомментировал:
– Таких здесь достаточно. Оборотень – бедолага! Не имея возможности воплотиться животным из-за резкого спада их численности на Земле, желая быстрее приобрести новый опыт, подобные Сути входят в тела примитивной генетики людей, и очень часто не справляясь, отбрасываются инволютивно назад. Этот делал не раз попытку выбраться из замкнутого круга, но так и скачет в ритме человек – животное – животное – человек.
– Помочь-то ему нельзя?
– Пытаемся. Ты же знаешь, какая обстановка на Земле. Возможно, раньше Великого Слияния так и не удастся. В конечном итоге, в масштабах Вселенной, такая задержка развития одного или нескольких индивидуумов – пустяк.
– Не стоит так рассуждать, Орн! Ты сильный – ты парализуешь его своёй безнадёжной установкой!
Орн улыбался по-детски открыто:
– Я умею своё мнение не распространять установкой на беззащитных подопечных! Ну, всё равно, благодарю за напоминание! Удачных попыток вам, звери!
Незаметно закончилось подобие джунглей. Пространство приняло облик саванны. Кошачьи встречались великолепными львами, гривы которых походили на свет Солнца. В саванне под редким кустарником группировались часто до десяти сразу не структурированных Сущностей. Они копошились, как дети, играли, дремали, парили и, только изредка принимали образы различных форм земного семейства кошачьих. Некоторые бродили одиноко, кто-то просто исчезал, удаляясь в направлении, известном ему одному. Стали появляться группы тех, кто добровольно структурировался в самок. Ген удивлённо спросил:
– Почему они держатся отдельно от самцов?
– Это сейчас. Кто же знает, что за игры ведутся их умами! Часто они прибывают все вместе. Сейчас предпочли разделиться.
– Ты разве не знаешь о них всё?
– Всё не знает никто. В критические моменты я вмешиваюсь и понимаю, что происходит, но сейчас всё вершится их разумом, и кризиса не наблюдается.
Саванна плавно и естественно перешла в заснеженные горы. Барс с нависшей скалы игриво прыгнул на плечи Гена и, будто испугавшись, потерял очертания, стал огненным шаром. На ослепительном снегу нарисовалась чёрная пантера, покрутила головой и исчезла – наверно, ушла в Индийские джунгли. Пробежала рысь, преследуя нечто похожее на зайца. Быстро и неожиданно образовался туман. Густой и волшебный, он так же быстро исчез, открыв наблюдателям многоярусные, пропитанные грустью, чёрные скалы. Лёжа в расщелинах скал и на плоских камнях, в пещерах, на тропах, или паря рядом с подобием каменистых образований, разномастные, не всегда восхитительные, обликом своим напоминавшие кающихся грешников, они, попробовавшие человеческой крови из озорства, или под гнётом обстоятельств, находились в процессе принятия обновляющих целительных потоков, вымывающих из памяти то, от чего Сути решили избавиться.
– Вот, уважаемый Ген, то, что я хотел тебе показать. Не все желают сохранять в памяти нападение на старших по иерархической лестнице. Кому-то это – непосильная ноша. Милосердие Вселенной подразумевает на этом этапе развития Сущности возможность не загружать её опыт болью раскаяния. Ты можешь не найти ничего в памяти Вселенной о своей ситуации, так как она может быть изъята из резервуара накоплений по желанию тех, кто не вынес бы груза вины. Целительный акт подразумевает другую форму отдачи долгов. Скорее всего, они пойдут в зоопарки и цирки.
– Так значит ли это, что корректировке поддаётся любой опыт?
– В принципе, да. Но, ты же знаешь, прежде чем что-либо предпринять одному, много подумают многие. Не трать Энергию на поиски в архивах, мой Друг! Таков мой совет. Наблюдай за ними, и ты их поймешь. Быть может, в твоём опыте был слабый след, не исчезнувший до конца, от той ситуации, с которой хотелось расстаться навеки, и боль и обида твоя на зверей – досада твоя на себя. Резонансом тебе отозвалось твоё же.
– Кто-то плохо меня исцелил?
