Из донных трав сплетала паутину,
Что было хорошо для рыбака
И гибельно для жителей подводных.
Все было так – и жизнь от года к году
Текла, как обреченная река.
Не веря неопознанным следам,
Я брел, не разбирая направлений,
Встречая в мириадах поселений
Лишь слепо покорившихся летам…
Те дни, исчезнув в прошлом, стали снами,
Но я ТАМ был, и мог бы спорить с вами –
Блаженны ль оказавшиеся ТАМ…
25.10.92
* * *
В этом краю непридуманных драм,
Летних туманов и северных льдин
Ныне о многом поведают нам
Числа 'четырнадцать – сорок один'.
Их симметрия напомнит о том,
Что объяснить никому не дано:
То, что в России случится потом –
Лишь отражение бывшего до.
В яростном споре беды и вины
Не пропустить бы за дымом руин
Черную метку извечной войны –
Числа 'четырнадцать – сорок один',
Не позабыть бы с течением лет,
Суетный миг почитая за год,
Как прорицал гениальный поэт
Дальнюю славу и близкий уход.
Войны вернутся. Поэтам внимать
Будут зеваки грядущих годин.
Но никогда ни забыть, ни предать
Числа 'четырнадцать – сорок один'…
22-23.01.95
* * *
Этот мир не удивить
Ни слезой, ни острым словом,
Ни заклятием суровым,
Ни дуэлью до крови.
Этот мир перевидал
Истерию тайной власти,
Синтетические страсти
И уродства карнавал.
Этот мир устал от слов
Без любви и без надежды.
Что ж ты пишешь, как и прежде
Истирая сердце в кровь?
Я и сам поднаторел
В низком жанре лицедейства,
Лихоимство и злодейство
И творил, и претерпел.
Но когда случался срок
Повенчать перо с бумагой,
Отпоив чернильной влагой
Сухостой усталых строк,
Жечь оставленный причал
И с улыбкою во взоре
Множить хаос, боль и горе
Я себе не позволял.
Этот мир не удивить
Тиражами глупых книжек.
Что ж ты плачешь, что ты пишешь,
Что ты жаждешь пробудить
И воздвигнуть на земле
Волей мага и поэта?
Но – ни жеста, ни ответа,
Лишь перо скрипит во мгле…
20.11.94-3.01.95
* * *
Не приходи ко мне, Верлэн!
Я не зову тебя на помощь.
И ты, и я познали полночь –
Ее безумие и плен.
Не приходи ко мне, Верлэн!
Едва ли стоит монумента
Бокал дешевого абсента
Из рук неряшливой Элен.
Я сам пойму когда-нибудь,