– Ах почти… Ну ладно, продолжай.
– Ну тут всё ясно: они становятся на якорь, чинятся, грузятся. И явно настроены на длительное ожидание балтийцев. А тут мы. Уж артурскую эскадру мы разобьём наверняка. И вырвем этот главный козырь из рук русских.
– Ты уверен, что Вирен придя на Мадагаскар не узнает, что мы вышли следом? Мы можем как угодно стараться соблюдать скрытность, но нет абсолютной гарантии, что с какой-нибудь лодки не разглядели наш выход следом за Виреном. Далее: Ты готов выйти всей эскадрой немедленно? Можешь не отвечать – знаю, что нет. Нужен уголь и нужны угольщики. Это неделя минимум. И потом мы поползём со скоростью самого медленного угольщика при эскадре. Через океан поползём, чёрт побери! А то, что треть нашего флота океанскую волну держит очень неважно ты учёл? Вспомни 'Унеби'. Только по дороге туда пару кораблей можем потерять. Теперь 'там'. Бой у Шантунга помнишь? Помнишь, что 'Микаса' не утонул только благодаря штилю, когда у него отвалилась броневая плита? А у русских будет лишь на один броненосец меньше. Ладно, перетопим мы их, но пару броненосцев или броненосных крейсеров ты обратно до Японии точно не доведёшь. А то что доведёшь, будет с совершенно убитыми машинами. Обвальный выход из строя почти всей механической части. Рожественский при этом, со своими восемью броненосцами, будет висеть у нас на плечах. Ведь наше главное преимущество в бою с ним – скорость, вот её то как раз у нас и не будет после такой экспедиции.
– А если Вирен будет уверен, что мы возвращаемся отсюда в Японию?
– Ну и как ты это организуешь? Телеграф раскинулся по всему миру. И я бы на его месте не поверил в наше возвращение, если по дороге отсюда наши корабли не зашли бы ни в один порт.
К тому же: у тебя есть стопроцентная гарантия, что Вирен идёт именно на Мадагаскар? А если в Занзибар? А если вообще в Кейптаун? Или у них с балтийцами назначена точка рандеву где то ещё? Мы 'прогуляемся' через океан, никого не найдём и придётся возвращаться, как говорят русские, 'не солоно хлебавши'. В общем – авантюра с любой точки зрения. Мы не в казино, Хейхатиро, чтобы делать такие бездумные ставки.
– Спасибо. Ты сказал именно то, что я и ожидал услышать. Идём домой. Чинимся. Готовимся. Ждём. И пусть меня хоть разжалуют, но нам нужно встретить русских у наших берегов. Сильными, свежими, подготовленными.
Глава 3. Индийский океан
Чтобы получить дополнительных пару узлов скорости и сэкономить уголь, эскадра прошла Яванским морем и к Мадагаскару отправилась с попутным Южным Пассатным течением. Даже с учётом небольшого крюка в пути, несколько тысяч тонн экономии это приносило. К тому же поймали и прихватили с собой ещё один угольщик из Австралии, направлявшийся в Нагасаки.
Индийский океан встретил если не штормом, то очень сильным свежаком. Броненосцы валяло с борта на борт так, что даже у бывалых моряков ком начинал подкатывать к горлу. И так почти двое суток. На завтрак, обед и ужин в кают-кампании 'Пересвета' собирались далеко не все офицеры. Отец Вениамин, так вообще не поднялся к общему табльдоту ни разу, хотя свои службы ежедневно в корабельной церкви проводил. Юные мичмана сперва подшучивали по его поводу, но ежедневно видели, что несмотря ни на что корабельный священник, пусть и с лицом нежно-зелёного цвета, проводит молитвы в соответствии с распорядком. Это вызывало уважение.
Груз 'Бьянки' был первым распределён по кораблям. Старались как можно меньше износить механизмы на переходе через океан и использовали для этого самый качественный уголь. Сам угольщик был отпущен в Коломбо.
Сойманов, свободный от вахты лежал на койке в своей каюте и, очередной раз не отываясь смотрел на свой мундир с белым крестиком на оранжево-чёрной ленте:
'Я георгиевский кавалер! Не может быть, не верю. Самая почётная награда офицера на моей груди. А ведь за что? Ну не ранило бы Александра Васильевича, не попади дуриком мина в японский истребитель и был бы я всё тем же заурядным мичманом. Да и был бы? Утопили бы нас японцы за милую душу. Как много на войне и в судьбе решает случайность…'
Теперь ещё сильнее хотелось уцелеть в этой войне, приехать домой, в Петербург, пройти под руку с Оленькой по улицам, которые были родными и знакомами. Почувствовать восхищённые взгляды прохожих. Побывать в гостях у знакомх в разной степени людей. Как хотелось дожить до всего этого.
Лейтенант встал с койки и подошёл к иллюминатору. Господи! С севера наплывали множество дымов, через небольшой кругляшок 'корабельного окна' не было возможности рассмотреть количество всех судов, но их явно было больше десятка.
Тревоги объявлено не было, но всё равно это было так необычно, что Василий накинув китель и прихватив бинокль вышел из каюты и поднялся на верхнюю палубу. На ней, у правого борта уже стояло несколько офицеров.
– Что случилось, господа? – спросил Соймонов, подходя к фальшборту.
– Кажется Того, – ответил мичман Витгефт, – как он нас выследить умудрился?
Вскинув бинокль к глазам, Василий действительно увидел очень знакомые силуэты: 'Микаса', 'Асахи', 'Сикисима', 'Фудзи', 'Ясима' (значит не утонул всё-таки, починили, сволочи), крейсера… Все главные силы японцев пользуясь преимуществом в скорости неумолимо настигали русскую эскадру. Уже загремели колокола громкого боя и офицеры стали разбегаться по своим постам согласно боевого расписания.
'Но ведь этого не может быть!' – упорно билось в голове лейтенанта, – Как Того бросил свои коммуникации и всеми силами бросился искать нас в открытом океане за тысячи миль от берегов Японии? Найти иголку в стоге сена значительно легче. Но факт оставался фактом. Уже загрохотали пристрелочные выстрелы японцев, уже стали подниматься фонтаны воды в местах падения их снарядов. Всплески неумолимо приближались к борту 'Пересвета'.
– Странно, – подумал Василий, – при ударе об воду уже не разрываются. Или они тоже решили перейти на бронебойные?
И вот уже накрытия. Снаряды гулко застучали по броне, но опять почему то без разрывов…
– Ваше благородие! – кричал вестовой колотя в дверь лейтенантской каюты, – вас командир на мостик просют!
Соймонов ошарашенно приподнялся и сел в койке: 'Надо же такой ахинее присниться!'
– Сейчас буду!
'Только что бежал по эитм трапам во сне', – усмехнулся про себя Василий поднимаясь на палубу. Погодка была приятной. Жарковато, конечно, но ветерок освежал достаточно чувствительно.
Поднявшись на мостик Соймонов козырнул командиру корабля и доложил о прибытии.
– Василий Михайлович, адмирал сегодня планирует провести ночную тренировку по отбитию минной атаки, озаботьтесь, голубчик, что бы прожекторы не подвели, проверьте пожалуйста.
– Конечно, Николай Оттович, не беспокойтесь. Разрешите идти?
– Нет. После обеда. Сейчас сниму пробу, потом вам в кают-компанию, ну а после займитесь. Вам же только проверить. Сколько я помню прожекторы не ломались, просто чтобы подстраховаться. Что то выглядите неважно. Вы здоровы?
– Всё в порядке, просто уснул. Сам не заметил как. А тут срочный вызов, – смущённо улыбнулся лейтенант.
А обед сегодня был…
Давно уже за кормой корабля следовали стаи акул. Регулярно выбрасываемые пищевые отходы очень этому способствовали. Хотелось надеяться, что груз привязанный к мешку с недавно умершим машинистом, достаточно быстро утащил его на глубину и он не стал 'кормить рыб' в буквальном смысле.
Корабельный кок со знаковой фамилией Перец за время службы в Артуре многому научился у китайцев в плане кулинарии. И как то у фитиля (место для курения) высказал идею… Матросы Пушняков и Дубин, бывшие рыбаки, этой идеей здорово загорелись… Выпросив у боцмана несколько метров стального
