ножку. А он, дурень, и рад тому: говорит, что не только ножку, но и сама садись на меня. Панночка подняла свою ножку, и как увидел он ее нагую, полную и белую ножку, то чары так и ошеломили его. Он, дурень, нагнул спину и, схвативши обеими руками за нагие ее ножки, пошел скакать, как конь, по всему полю, и куда они ездили, он ничего не мог сказать: только воротился домой едва живой, и с той поры иссохнул весь, как щепка: и когда раз пришли на конюшню, то вместо него лежала только куча золы да пустое ведро: сгорел совсем: сгорел сам собою.
ВАКУЛА (про себя). Вот же угораздило меня связаться с нечистой силой!
СТАРЫЙ АРТИСТ. А я вот что думаю. Колесник вчера помер на съемках ведь не случайно! Раз такая бесовщина творится, знать и его дублер помереть должен сегодня.
ВАКУЛА. А кто, вы говорите, умер вчера?
МОЛОДОЙ АРТИСТ. Артист, который снимался в главной роли философа Хомы.
АРТИСТ. Как чувствовал он свою смерть.
СТАРЫЙ АРТИСТ (на Вакулу). А ты кто такой хлопец?
ВАКУЛА. Я как раз дублер Колесника. Вакула меня зовут.
СТАРЫЙ АРТИСТ. И на хрена ж ты приехал, Вакула? Знаешь, что тебя ждет?
ВАКУЛА. Не знаю, что ждет, но Басаврюк обещал хорошо заплатить.
Старый артист вставляет кассету с фильмом “Вий”.
СТАРЫЙ АРТИСТ. Сейчас я поставлю тебе старый фильм “Вий”. А ты знаешь, что на съемках старого фильма тоже погибло два актера? (Он прокручивает фильм, останавливается на кадре, где Панночка оседлала философа Хому и катается на нем. Показывает Вакуле.) Вот так недавно умер наш каскадер Микита. Панночка тоже на нем прокаталась всю ночь. И на Колеснике она каталась.
ВАКУЛА (смеется). Ну, на мне-то она не каталась!
СТАРЫЙ АРТИСТ (перематывает пленку, останавливает на третьей ночи службы философа Хомы). А вот третья ночь службы философа Хомы.
Все смотрят пленку. Старый артист останавливает пленку на кадре, где философ Хома умирает, когда появляется Вий.
МОЛОДОЙ АРТИСТ. Смешно сейчас смотреть старые фильмы.
АРТИСТ. А кто видел нашего Вия?
МОЛОДОЙ АРТИСТ. Я слышал, что его на компьютере будут рисовать.
СТАРЫЙ АРТИСТ. Компьютерная графика - это уже не искусство!
МОЛОДОЙ АРТИСТ (с жаром). А что ж это?
Вакула встает, задумчиво отходит от артистов.
ВАКУЛА (про себя). Что ж это получается? Выходит, мне и в самом деле приготовили настоящую смерть? Вот она, страшная месть Панночки. Вот, значит, зачем я Басаврюку понадобился. Чудную роль мне отвела нечисть! Прямо по Гоголю умертвить меня захотели!
Вечереет. Вакула ходит по украинской деревне, и видит петуха, который очень странно косится на него.
ВАКУЛА (на петуха). Ну, а ты что привязался?
Петух размахивает крыльями, начинает кукарекать. Вакулу осеняет. Он хватает петуха, из хаты где ночевал берет будильник, идет к церкви. Возле церкви отдыхает массовка в масках чертей, упырей и вурдалаков. Ваку- ла подходит к одному “упырю”, приподнимает маску, под которой скрывается конопатое лицо местного жителя.
ВАКУЛА. Надо ж, человек!
Вакула привязывает возле церкви в укромном месте петуха. Смотрит на свои часы, которые показывают ровно девять. Сверяет с будильником. Время совпадает.
ВАКУЛА (про себя). Так, теперь переведем будильник на пять минут вперед. (Переводит будильник на пять минут назад. Ставит на три часа. Смотрит в глаза петуху.) Ну, друг, теперь от тебя моя жизнь зависит.
Вакула ставит будильник перед петухом, насыпает ему семечек, отходит от церкви. Оглядывается.
ВАКУЛА. А, собственно, почему бы мне и не смыться?
Вакула прыгает в кусты и бежит сломя голову по лесам и болотам, выбегает на дорогу. Перед ним стоит Басаврюк с охраной лихих казаков.
БАСАВРЮК (дружески). Ну, Вакула, пора! А то и режиссер заждался, и артисты простаивают.
ВАКУЛА. А пробы?
БАСАВРЮК. Какие пробы? Тебя все равно со спины будут снимать!
ВАКУЛА. Так возьмите любого!
БАСАВРЮК. Кино дело тонкое. Здесь любой не подойдет.
Они садятся в машину, подъезжают к церкви.
Помреж ведет Вакулу к церкви, где уже все готово к съемкам. Вокруг церкви стоит массовка из упырей, вурдалаков, чертей. Вакула вглядывается в чертей.
ВАКУЛА (про себя). Вроде не настоящие… А там попробуй вас чертей разбери!
РЕЖИССЕР. Так, гримируем Вакулу! Гримируем!
Вакулу начинают гримировать.
РЕЖИССЕР (Вакуле). Собственно, осталась ерунда. Твое лицо на компьютере заменим на Колесника.
ВАКУЛА. Ну, мне-то чего делать? Просто стоять и все?
РЕЖИССЕР. Ну, как это все? Ты сценарий читал?
ВАКУЛА. Ничего я не читал.
РЕЖИССЕР. Как?
ВАКУЛА. Зачем мне сценарий, если я всего Гоголя еще в школе прочитал.
РЕЖИССЕР. Ну, ладно. Во-первых, что ты должен сделать? По сценарию ты стоишь третью ночь один в церкви, тебе осталось прочитать молитвы над усопшей Панночкой. Тебе страшно, очень страшно.
ВАКУЛА. Мне уже страшно.
РЕЖИССЕР. Это хорошо. Начинаешь входить в роль. Чертишь перед собой круг. Читаешь молитвы. И здесь нечистая сила врывается в церковь. Панночка кричит: “Приведите Вия! Ступайте за Вием!” Басаврюк приводит Вия, и тот говорит: “Поднимите мне веки: не вижу!” Упыри и вурдалаки бросаются поднимать ему веки, и ты смотришь Вию в глаза. Нечистая сила бросается на тебя, и ты умираешь. Все! Все просто, как Божий день!
