свою естественную среду обитания, оно вам очень пригодится.
Яся сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Вот ведь гад! И, главное, не поймешь, говорит он серьезно или издевается.
– В естественную среду обитания я не вернусь, – прошипела она. – У меня, между прочим, романтическая встреча. Как ты думаешь, это нормально – прийти на первое свидание в таком платье?
– Прошу прощения, Ярослава. – Вениамин бросил быстрый взгляд на наручные часы. – Шеф не объяснил, для каких конкретно целей я должен подбирать одежду. К сожалению, исправить что-либо мы уже не успеем.
– Ага. – Яся в ожесточении поскребла зудящий бок. – Но в следующий раз по таким вопросам ты лучше советуйся со мной, а не с шефом. Ну, что уж теперь?! Веди меня навстречу судьбе!
Как показало время, Ясина судьба опаздывала или и вовсе не собиралась к ней на свидание. Благодетель заметно нервничал, то и дело посматривал на часы, неодобрительно косился на беспрестанно чешущуюся Ясю. Наконец, когда напольные часы показали половину девятого, дверь распахнулась, пропуская в комнату Ясину судьбу.
Нельзя считать, что Яся была так уж не готова к встрече с Вадимом Закревским, она даже морду его спесивую не раз видела на обложках глянцевых журналов. Но одно дело – фото, и совсем другое – живой человек. Сказать по правде, фото Ясе нравились намного больше, они не могли передать эту похабную кривоватую ухмылку и презрительный взгляд синих, таких же, как у деда, глаз. И даже деловой костюм – расхристанный, расстегнутый пиджак, белоснежная рубаха, ослабленный донельзя узел галстука и запылившиеся, но от того не утратившие щегольского лоска туфли – в жизни выглядел как-то иначе, поддерживал образ отнюдь не уважаемого бизнесмена. Влад Закревский был похож на престарелого мажора: богатого, наглого и пресыщенного жизнью.
– Вечер добрый, – он коротко кивнул деду, задержал пристальный взгляд на распухшем Ясином носу и, не дожидаясь приглашения, уселся в единственное пустующее кресло. – Надеюсь, я не опоздал?
– Вадим, ты пьян! – Благодетель едва заметно поморщился.
– Да, – суженый и не думал отпираться, наоборот, полным раздражения жестом сорвал с шеи галстук, швырнул его на подлокотник кресла. – А иначе как? Вы ж, Владислав Дмитриевич, вознамерились жизнь мою поломать, в демиурга поиграть. Вам же все это, – он махнул рукой в сторону затаившейся Яси, – кажется забавным. Вот я и решил посмотреть на проблему под иным углом. Так сказать, незамутненным взглядом.
В том, что взгляд незамутненный, Яся очень сильно сомневалась. Амбре, исходящее от суженого, говорило о том, что выпил тот отнюдь не сто грамм для храбрости, а куда как больше.
– Ну, знакомь меня с нареченной! – Вадим Закревский взъерошил и без того растрепанные волосы, подался к Ясе, сказал с иезуитской улыбкой: – Мадемуазель, несказанно рад! Не соблаговолите ли поведать, на какой помойке откопал вас мой любимый дед?
Проклиная весь род Закревских и Вениамина до кучи, Яся почесала бок, с независимым видом забросила ногу на ногу и только после этого заявила:
– К превеликому своему сожалению, не могу разделить вашу радость от встречи. Я привыкла к более галантному отношению, но коль уж так сложились обстоятельства…
– Охренеть! – договорить ей суженый не дал, зашелся смехом. – Дед, это ископаемое еще и высоким штилем изъясняться умеет!
Вопреки ожиданиям, благодетель заступаться за Ясю не спешил, сидел, скрестив руки на груди, наблюдал. Придется самой…
– Эй, кошка помоечная! – Тон суженого резко изменился, от недавнего ироничного благодушия не осталось и следа. – Морду тебе твои галантные кавалеры разукрасили?
Не то чтобы Ясю смутило подобное хамство, но все же стало как-то неприятно. Они еще даже не помолвлены, а этот козел уже смеет ее оскорблять. Бокал с шампанским пришелся как нельзя кстати, и рука, слава богу, не дрогнула.
– Меня зовут Ярослава, – отчеканила Яся, не без удовольствия рассматривая разводы от шампанского на рубахе суженого. Был, конечно, риск, что тот сорвется с катушек и одним фингалом на Ясином многострадальном лице станет больше, но за идею можно и пострадать.
Суженый действительно с катушек сорвался и даже дернулся в ее сторону, но под грозным взглядом деда медленно, с явной неохотой, опустился в кресло, схватил со стола салфетку, вытер лицо и только потом не сказал даже, а прорычал:
– Дед, ты это специально, да?
– Вадим, мы уже все обсудили. – Благодетель пригубил шампанское и одобрительно покачал головой: – Девочка всего лишь защищала свою честь.
– Девочка защищала свою честь? – шепотом повторил суженый. – Дед, ты сейчас о чем? Где девочка? Где честь? Да ты посмотри на нее! На ней же клейма ставить негде! И чешется все время, у нее блохи, наверное!
Пойманная с поличным, Яся, стыдливо улыбнувшись, расправила подол ненавистного платья. Да, она чешется, а как не чесаться, когда терпеть невмоготу?! Может, у нее аллергия какая?
– У Ярославы нет блох. – Благодетель перевел взгляд с Яси на внука. – Она прошла санобработку и полный медосмотр. У нее нет даже кариеса.
– А как насчет триппера? – Суженый поморщился так многозначительно, что Яся пожалела, что нет у нее под рукой больше шампанского. А может, его бутылкой по башке огреть? Бутылка – она даже понадежнее будет.
– Венерических заболеваний у Ярославы тоже нет, можешь не волноваться. – Благодетель, точно прочтя Ясины крамольные мысли, придвинул шампанское к себе.
– Спасибо, успокоил! – Вадим Закревский перехватил бутылку, плеснул себе в бокал, залпом выпил, придерживаясь за подлокотники кресла, встал. – Ну, предлагаю официальную часть считать завершенной. Увы, не могу сказать, что рад знакомству. – Он метнул в Ясю убийственный взгляд.
Будто она рада! Яся поежилась, едва удержалась, чтобы не почесать многострадальный бок. Ох, вляпалась…
– Сядь, – благодетель говорил тихо, но как-то очень весомо, так, что суженый не посмел спорить и с неохотой снова опустился в кресло.
– Было бы лучше, если б ты пришел на эту встречу с ясной головой. – Старик раздраженно поморщился. – Но коль закон для тебя не писан, слушай и запоминай. С этой секунды считай себя помолвленным, все предыдущие свои интрижки забудь.
– Интрижки?! – взвыл суженый.
Дед нетерпеливо взмахнул рукой, приказывая ему замолчать, и сказал с нажимом:
– Уже завтра в прессе появятся намеки на твою скорую женитьбу, Вениамин организует. Думаю, Ярославу пока широкой публике демонстрировать не стоит. Придумаем ей подходящую родословную, сочиним какую-нибудь захватывающую историю вашего знакомства, поднатаскаем девочку в вопросах этикета.
– Дед, ты в своем уме? – Вадим полным страдания жестом сжал виски. – Разве можно ЭТО поднатаскать?! Какая, на хрен, родословная, какой этикет?! У нее же на лбу написано: «Кошка драная, помоечная!»
– Сам козел, – буркнула Яся и отвернулась. Намного приятнее разглядывать пляску огня в камине, чем любоваться побагровевшей рожей суженого.
– У большинства твоих подружек на лбу написано то же самое. – Благодетель либо не расслышал Ясино шипение, либо намеренно его проигнорировал. – Но это не мешает им считать себя светскими львицами. Не вижу большой разницы: кошка, львица… Главное, что к моменту вашего отъезда девочка будет полностью соответствовать статусу твоей невесты.
– А про какой это ты сейчас отъезд? – озвучил суженый невысказанный Ясин вопрос.
– Через две недели мы уезжаем в Карпаты, в Рудый замок.
– Рудый замок?! – В глазах суженого мелькнул и тут же погас огонь. – Дед, Рудый замок – это никому не нужные старые развалины, если ты забыл.
– Уже нет, – благодетель растянул губы в улыбке. – Рудый замок отреставрирован и ждет своих хозяев.
