— Ну, старик, ты как, оклемался? — Даже, несмотря на серьезное выражение лица, в белом больничном халате Лысый выглядел комично. Он аккуратно придвинул стул к койке Арсения, пристроился на самом краешке.
— Оклемался. — Арсений кивнул, и голова тут же пошла кругом. Пришлось зажмуриться.
— А по внешнему виду и не скажешь. Точно все нормально?
— Ну, если Селена разрешила посещения. — Он улыбнулся, не открывая глаз, пережидая волну тошноты.
— Помнишь, что с тобой приключилось?
— Нет.
Он и в самом деле не помнил. Вернее, помнил, но далеко не все...
...Информация об отпечатках не стала неожиданной, но все равно выбила его из колеи. Одно дело — догадываться, и совсем другое — знать наверняка. Лучшим средством от тяжелых мыслей для Арсения всегда было действие. И начать он решил с садовника. Уж больно подозрительным казался ему этот дед, слишком неоднозначным. Опять же, нельзя сбрасывать со счетов его ночные прогулки. Что-то же он делал в этом чертовом павильоне. Ведь не только ради цветочков туда захаживал.
Домик садовника стоял на отшибе, в глухом уголке парка. Замечательное место для отшельника. Или для злодея...
