смерти, уже можно...
Боль отпускает, но это не капитуляция, а всего лишь милость победителя. Как же радостно, как же горько, стоя у последней черты, услышать: «Дедушка, не уходи!»
Слишком поздно... Ничего, они молоды, у них впереди долгая и счастливая жизнь, а он уходит не в никуда, он уходит к своей Наталье. Вот она присела рядом с Мартой, улыбается ласково, как в далекой юности, касается его небритой щеки прохладными пальцами.
— Здравствуй, Наталья... — слова срываются с губ сизыми облачками.
— Здравствуй, Аким. Я ждала тебя...
Предновогодняя суета подкралась неожиданно. Наверное, живи они с Мартой в городе, то почувствовали бы приближение праздников раньше, но здесь, на даче, время текло по своим собственным законам.
Ощущение праздника вместе с лохматой елкой, бутылкой коньяка и ящиком рыжебоких абхазских мандаринов принес в их дом Лысый.
— Братья и сестры! — заорал он с порога. — С наступающим вас Новым годом!
— Не рановато ли, брат? — Арсений перехватил у друга бутылку, скосил взгляд на дисплей настенных часов. До Нового года еще три дня.
— А порепетировать?! Лысый аккуратно пристроил в
