Тут узнал Матиуш, что было после того, как он исчез. Надзиратель заявил в канцелярии, что Матиуш умер во время порки.
— И зачем было так лупить такого щенка? — покривился фельдшер. — А если к суду привлекут?
— А черт его знал, что он такой хилый!
— Нужно было меня спросить. Не знал, потому что ты не санитар. Для того и держат ученого человека, чтобы было у кого спросить.
— Первый раз мне ребенка дали.
— Вот и надо было спросить, как его бить.
— Начальник видел рубцы и ничего не сказал.
— Начальник не учился медицине. Его дело следить за порядком, а за жизнь и здоровье узников я отвечаю перед королем и моими коллегами. Я, брат ты мой, учился у самого профессора Капусты, у санитарного советника Капусты. Лысый был, как колено, а все от ума. Коллегам моим, Вирхову и Дженнеру, уже поставили памятники. А я что? Как задать порку, так каждый делает, как бог на душу положит. А ты потом ломай голову, чтобы бумаги были в порядке!
Фельдшер налил в стакан спирта, выпил, выдохнул и написал:
— Как его звали?
Надзиратель назвал вымышленную фамилию, под которой Матиуша записали в тюремной книге.
Фельдшер выпил еще полстакана спирта, поставил подпись и приложил две печати: одна — приемного покоя, другая — санитарной канцелярии.
— На, держи. Но в другой раз, смотри, если не согласуешь со мной, напишу: умер от побоев. И у тебя будут неприятности. Понял?
— Понял, господин профессор.
— Ну, ладно. Выпей и ты немного.
— Покорно благодарю, господин профессор.
— Я никакой не профессор, обыкновенный фельдшер. Но учился у профессоров. Две пятерки имею в дипломе: по анатомии и химии. Видал под микроскопом воду и воздух. Сам санитарный советник меня экзаменовал. А лысый был, как колено.
Матиуш читал это свидетельство, ему приносил его надзиратель.
— Читай, Матиуш, может, тебе снова придется быть королем, будешь, по крайней мере, знать, как людей мучают. Мы не самые лучшие, это правда, но и с нами надо бы обращаться по справедливости.
В те четыре дня, которые Матиуш провел в башне, когда он ничего не мог делать, забившись в угол, и только слушал, как воет ветер в открытом окне, он вспоминал одинокую башню на необитаемом острове и сравнивал оба эти убежища.
На пятый день приехал начальник тюрьмы. Велел собрать всех заключенных и начал грозно:
— Если сюда приедут и станут вас спрашивать, был ли тут какой-нибудь подросток заключенный, отвечайте — нет. Поняли? Кто скажет, что был, получит двести плетей. А если будете отрицать, на пасху получите к кофе по четыре куска сахару. Поняли? Не хочу вас обманывать: этот, малолетний преступник попал сюда по ошибке. Его уже перевели в другую тюрьму. Так вот, приказываю вам строжайше, чтобы забыли, что он тут был, раз и навсегда. Поняли? Либо двести плетей, либо сахар.
— Чего тут не понять. Только всегда как-то лучше запоминается, если выпьешь, — сказал самый старый из узников.
— Ладно, получите по рюмке водки.
Сидит Матиуш в своей башне и радуется, что благодаря ему у этих бедняг такая удача: получат по рюмке водки.
31
Я еще не рассказал, какой был скандал после похищения Матиуша.
— Все ясно, — решили короли, — Матиуша похитил наследник трона.
Наследник трона прикинулся оскорбленным.
— Если я похитил, так ищите. Правда, я не любил Матиуша. Но разве я один? Среди негров у Матиуша были враги. Сколько их из-за него погибло. И белые короли не все его любили. Орестес сердит на Матиуша. Царь Пафнутий тоже не выносит Матиуша, он еще после той истории на Фуфайке не может оправиться: перестал спать, часто болит голова, и вообще он хворает.
А про себя подумал: «Если начнутся розыски, хоть Матиуш и в тюрьме, его могут найти». Вот почему он так обрадовался, узнав, что Матиуш умер. Теперь наконец-то он может быть спокоен.
А тем временем, по приказу королей, идет следствие, выясняют, куда поехал автомобиль с Матиушем., Допросили хозяина гостиницы, рыбаков, портовых рабочих, матросов.
Какая-то женщина видела автомобиль. Видела, как он свернул направо и там остановился, лопнула шина. Пока они завтракали, маленький мальчик заглянул внутрь автомобиля, но его сразу же отогнали; она не знает, сидел ли там кто-нибудь. Наконец нашли след, где Матиуша перенесли из автомобиля в лодку. Уже установили даже, на каком корабле его везли. Но как все это происходило, узнали только благодаря случайности.
Часто так бывает: потеряешь что-нибудь, ищешь, ищешь и не находишь. И вдруг, когда ты об этом уже забыл, вещь находится.
Так и здесь. Один старый адвокат давно уже писал научный труд о тюрьмах разных стран — сколько в этих странах имеется заключенных, за что их посадили, как долго сидят, исправляются ли, хорошо ли с ними обращаются, не умирают ли они. И таков уж обычай, что когда кто-нибудь пишет научную книгу, все ему помогают. Лет десять ездил этот ученый по всем странам мира, и ему разрешали просматривать все бумаги. И теперь он как раз был в столице наследника трона.
Тихий, вежливый, весь в пыли от старых бумаг, которые читал целыми днями, такой деликатный старичок, только и спрашивает, не помешает ли он, за все благодарит, — сидит себе и пишет, считает, переписывает; Глаза у него от чтения испортились, две пары очков на носу, никого не узнает. Лакея называет: «Господин директор», директору департамента хочет дать на чай, решив, что это лакей, перо обмакнул в стакан с чаем, который ему поставили из жалости, заметив, что он с утра ничего не ел. Чиновники посмеиваются, разные шутки с ним проделывают.
— Чудак! Думает, что он из бумаг правду узнает. В бумагах всё в порядке.
А ученый, ничего не подозревая, продолжал работать.
— Простите великодушно, я вам не помешаю? Я хотел бы еще посмотреть медицинские свидетельства, если это вас не очень затруднит.
— Ничего. Эй, рассыльный, подай господину ученому из четырнадцатого шкафа два пуда бумаг. Вон те, самые пыльные.
— Сердечно благодарю. Это не беда, что пыльные.
Рассыльный, которому уже немного надоело подавать бумаги, как бросит перед носом старичка на стол огромную кипу пожелтевших бумаг. Старик даже чихнул два раза.
— Покорнейше вам благодарен.
Но в тюремном отделе работала одна служащая, которая только что купила новую блузку, она
