Из окна квартиры, где живёт Первыш, школа видна, а из окна квартиры, где живёт Серёжа, школа не видна. И из окна квартиры, где живёт Боря, тоже школа не видна.
Казалось бы, только в этом разница между друзьями. Но не только в этом. У Серёжи сестры нет, и у Бори сестры нет. А у Коли она есть.
Вот в чём главная разница!
Забыть про Свету невозможно. Света, она такая, сразу о себе напомнит. Возьмёт и отрежет пуговицы от рубашки, потому что они ей понравились. Украдёт учебник «Родная речь» и сидит разглядывает в учебнике картинки и буквы.
Если бы разглядывала как нормальный человек, а то страницы перелистывает языком, потому что руки у неё заняты конфетами, пластилином, цветными тряпочками или ничем не заняты, а просто она подложит их под себя и сидит на них. Или пристаёт к Первышу. Первыш уроки делает, а она пристаёт.
Нарочно.
Попробуй выдержи и не обрати внимания.
А тут недавно отгрызла у его линейки цифру ноль и ещё один сантиметр.
Ну как Ревякин или Самохин!
Коля начал на неё кричать, а Света под кровать спряталась.
Прибежала мама, спрашивает:
— Что случилось?
И Света из-под кровати:
— Что случилось?
Коля едва не задохнулся от наглости такой.
Мама спрашивает:
— Она что, тебя дразнит?
А Света обрадовалась:
— Что… Что…
Тогда мама, конечно, не Одержала и закричала на Свету:
— Немедленно прекрати чтокать!
А Первыш подумал: вот был бы здесь сейчас Костя Волгушин, он бы Светку словами уничтожил. Подумал да и решил сам уничтожить словами, закричал:
— Как дам по башке, так уедешь на горшке!
Света замолчала. Вроде бы уничтожил. Но и
мама чуть не уничтожилась от таких слов, она очень удивилась.
Вот.
И ещё у Серёжи и Бори нет не только сестры Светы, но и её подруги Алёнки.
Если Света чтокает, то Алёнка жужжит.
Ничего не поделаешь — терпеть надо. И Первыш терпит. Женщины! Голова от них разламывается. Что там словами уничтожать — лупить их надо! Каждый день! Это заявляет он, Первыш. Собственно Мухин Николай Николаевич.
У Бори и Серёжи нет не только сестры Светы, её подруги Алёнки, но ещё нет Юрика. Юрик — это Светин и Алёнкин приятель. Совершенно маленький, поэтому находится весь под влиянием женщин. Он приходит вместе с Алёнкой, чтобы обменяться впечатлениями о детском саде. Хотя утром они все трое виделись в этом самом детском саду.
У Юрика растёт впереди зуб. Зуб покривился, а поэтому к зубу доктор приделал проволочку, чтобы зуб выпрямился. Когда выпрямится, проволочку доктор снимет. А пока Юрик ходит с проволочкой. Даже разговаривать пытается. С проволочкой. И ещё Юрик пьёт рыбий жир, и от него пахнет рыбой.
Соберутся все трое — Света, Юрик и Алёнка — и начинают обмениваться впечатлениями: Света чтокает, Алёнка жужжит, а Юрик шипит проволочкой и пахнет рыбой.
Мало тебе двух женщин, так ещё рыбу под нос суют! Хоть из дому беги!
У Первыша бывает спокойная жизнь только тогда, когда Света, Юрик и Алёнка в детском саду. К Первышу приходят его приятели — Боря и Серёжа. И они могут заняться какими-нибудь своими делами или тоже обменяться впечатлениями о школе: на кого Глеб Глебыч ударял по басам рояля, чья октябрятская звёздочке на чём сейчас едет или летит. Это коллективные вожатые придумали.
Нарисовали на большом листе бумаги улитку, стрекозу, грузовик, самолёт и ракету. Карманчики сделали. И в эти карманчики вставляют вырезанные из картона номера звёздочек. Какая звёздочка по поведению и отметкам заслужила, на чём ехать или лететь.
Все хотят лететь на ракете и на самолёте. И вовсе никому неохота плестись на улитке.
Коля очень хорошо помнит, с чего началась его жизнь мыслящего человека. Помнит первую встречу с Валентином Васильевичем.
Как обычно, Коля пришёл в школу, разделся и попрыгал у зеркала — причесался. Как обычно, появилась Серафима Павловна и старшие девочки убежали от зеркала. Как обычно, фанерный градусник показывал температуру воздуха, а фанерные барометры и другие приборы показывали облачность, силу и направление ветра.
Зазвонил предварительный звонок, и Коля поднялся на самый верхний этаж.
Классная руководительница Тамара Григорьевна скомандовала ребятам построиться по звёздочкам. Ребята построились и вошли в класс. Вначале вошли звёздочки, которые летят на ракете и на самолёте, а потом все остальные — грузовик, стрекоза и улитка. Сели по своим местам.
Коля впереди всех — за свой маленький стол.
Раздался основной звонок к началу занятий. Он продолжительный. Тамара Григорьевна отметила в классном журнале, кто присутствует на уроках, а кто заболел. Потом, как обычно, сказала:
— Послушаем тишину.
Ребята перестали двигать ящиками столов, ронять карандаши, вертеться и разговаривать.
Начали слушать тишину. И когда весь класс и Тамара Григорьевна слушали тишину, дверь отворилась и вошёл незнакомый человек.
Тамара Григорьевна сказала:
— К нам пришли. Это Валентин Васильевич. Он будет писать для вас новый учебник.
Ребята встали.
Валентин Васильевич кивнул, улыбнулся и показал рукой — садитесь. Быстро прошёл в конец класса и сел за свободный стол.
Валентин Васильевич большой, а стол небольшой и стул небольшой. Но Валентин Васильевич так ловко сел, что и не скажешь, что ему неудобно сидеть на таком стуле и за таким столом.
Тамара Григорьевна сказала:
— Ребята, с сегодняшнего дня мы начнём заниматься математикой.
Взяла мел и провела на доске черту.
— Эту прямую линию мы назовём числовой осью. Начало оси обозначим нолём. Всё равно как на ваших линейках. У всех есть на линейках ноль?
— У всех! — ответили ребята.
И Коля тоже ответил, что у всех есть. Не мог же он сказать, что Света на его линейке отгрызла ноль и ещё один сантиметр.
— Ваши линейки имеют готовые деления, и эти деления заканчиваются каким-то определённым числом. Скажем, числом тридцать. Линейка длиной в тридцать сантиметров. А моя числовая ось никаких ещё делений не имеет и ничем не заканчивается. Она может быть длиной и в тридцать сантиметров и в тридцать километров. У неё нет конца. И я могу на ней обозначить и сантиметры и километры. На этой оси живут числа. Самые разные числа.
Вдруг встал Валентин Васильевич и сказал!
— Тамара Григорьевна, а что, если попробовать объяснить так… — и быстро пошёл к доске.
Тамара Григорьевна протянула Валентину Васильевичу кусок мела.
