– Понял. – Иванов тоскливо поглядел на шефа.
– Надо, Леша. – Калугин развел руками. – Понимаю, что неприятно. Но надо. Работа у нас такая.
54.
В подъезде темно. Лампы дневного света были целы, но по какой-то причине не горели. На освещенном фасаде дверь выглядела черным провалом. Человек, открывший ее, остановился. Сделал шаг назад, чтобы посмотреть наверх, словно желая удостовериться, что дом жилой. Сияют теплым светом окна, кто-то курит на балконе, укутавшись поплотнее в куртку… И только подъезд и лестница погружены в темноту.
Человек оглянулся вокруг и нырнул в эту черноту, как в омут.
Быстро пробежал первый лестничный пролет и, подсвечивая себе фонариком, на миг замер на площадке первого этажа. Луч света быстро чиркнул по номерам квартир. Мужчина прикинул этаж и вызвал лифт. Где-то наверху заворочалась лебедка, скользнули по барабану тросы.
Внутри лифта было светло. По контрасту с темнотой площадки этот свет казался ослепительным.
Восьмой этаж. Потертые кнопки, исписанные стены.
Пол вздрогнул. Тяжесть навалилась на плечи.
Мужчина вздохнул, посмотрел вверх, туда, где за мутным пластиком находилась лампа. Потом вытащил из-за пазухи пистолет, дернул затвор, щелкнул предохранителем и засунул ствол в карман плаща.
Со скрежетом лифт остановился, сделал пару рывков, равняясь под уровень пола, а потом, грохоча и вздрагивая, двери распахнулись. В темноту.
Мужчина выругался шепотом и осторожно вышел. После ярко освещенной кабины тьма казалась беспросветной.
Щелкнул фонарик, луч света чиркнул по стене, уперся в полоток, пробежался по дверям. Наконец обнаружился нужный номер.
Человек сделал несколько шагов и нажал на кнопку звонка. Длинная, пронзительная трель заставила дом замолчать. Казалось, вот только что кто-то кашлял за соседней дверью, играла музыка, глухо бухали басы откуда-то снизу, а сейчас все стихло.
– Черт знает что… – пробормотал человек. Вытащил пистолет и снял предохранитель. – Дерьмо какое- то…
Снова трель звонка.
И за дверью шаги.
– Кто?
– Откройте, я к вам по делу.
– Какому делу?
– Откройте, Федеральная служба безопасности. И не надо дурить…
За дверью помолчали. Потом щелкнул замок.
Человек вытащил пистолет, толкнул створку от себя и вошел внутрь.
– Без дури! – Ствол уперся в грудь хозяину.
Тот смотрел хмуро, исподлобья.
– Лаптев Антон Михайлович?
– Да.
– Мне нужны диски. Дело не терпит отлагательств. Либо вы их мне отдаете, либо я беру все, что мне надо, самостоятельно. Через пятнадцать минут тут будет опергруппа и куча спецназа. У вас еще есть шанс уйти.
– Диски?…
Человек покачал головой.
– Считаю до трех. На большее у меня нет времени. Один. Два…
– Хорошо. – Лаптев кивнул. – В комнате.
– Ведите. – Гэбэшник мотнул пистолетом.
– Пожалуйста… – Лаптев открыл дверь в комнату, где на диване сидел молодой человек, перед которым лежала черная коробочка.
– Столяров, если не ошибаюсь? – поинтересовался человек с пистолетом. – Не делайте глупостей, и будет все хорошо.
– Хорошо, – эхом отозвался молодой человек.
– Это оно? – спросил гэбэшник, указывая на черную коробочку.
– Оно…
– Давай. – Пистолет уперся Лаптеву в лоб. – И не дури, не дури, полковник… Не дури! Открой, покажи.
Лаптев подошел к столику, взял коробку. Открыл, перелистнул закладки с дисками.
– А теперь мне в руки…
