полыхающие адским огнем глаза и бросился прочь, оглашая джунгли дикими воплями.
Глава 12
Поутру Зак выразил немалое удивление и какую-то преувеличенную радость, когда нашел меня живым. Десятник Цаво ушел рано, так что орк выражения не выбирал. Выглядел он посвежевшим и бодрым, физиономия лоснилась то ли от жира, то ли от непомерного довольства. Еще бы, он-то не дрожал ночью, ожидая визита наемного убийцы и кровожадного чародейского охранника. Кроме того, ему выдали десять метикалов. Со всеми вытекающими последствиями.
При воспоминании о вчерашней жестокой несправедливости я в который раз скрипнул зубами. Эдак они грозили превратиться в тупые пеньки, сточенные до корней от непрерывного скрипа.
– Не ожидал от тебя такой живучести, мужик, – сладко потянулся орк. – Как тебе удалось расправиться с убийцей? – Он оглядел хибару в поисках трупа врага. – Да еще так быстро расчленить его и закопать? А, понял, ты скормил его вампирам! Умно.
– Иди к черту, – окрысился я. – Пока ты дрых без задних ног, я отбивался сразу от двух подонков. Один хотел меня прирезать, другой изнасиловать.
– Что же ты не натравил их друг на друга, манипулируя словами? А сам бы остался в стороне от битвы, как настоящий диверсант.
– Я так и поступил, если честно, – признался я.
– И кто победил? – заинтересовался орк.
– Гомосек.
– Эх, мельчают убийцы, – покачал Зак головой. – Куда катится этот мир?
– …Но потом мне пришлось сказать победителю, что мы с тобой любовники. И что ты моя, так сказать, «подруга».
– Что? – возмутился орк и едва не кинулся на меня с кулаками. Однако воспоминание об Уставе «небесных повязок» удержало его от грубого нарушения субординации. – Да как ты только мог? Sonofbitch! Я еще понимаю, если бы представил все наоборот! «Подруга», видите ли! Motherfucker! Только попробуй ко мне пристать, увидишь небо в изумрудах!
– Успокойся, солдат, я тебя не трону. Не хочу злить соперника.
– Какого еще соперника?
– Одного крутого парня из джунглей, – и я рассказал о ночном переполохе, связанном с явлением демона.
– Да ты все врешь! – не поверил орк. – Нарочно выдумал эту ерунду, чтобы привязать меня к себе и дурацкому заданию полковника Огбада. Осознал, что обычные методы уже не действуют, вот и пугаешь. Но меня на банановой шкурке не проведешь! Я твои русские хитрости насквозь вижу!
Он еще минут пять бушевал, потрясая ножом. Прервал его выступление лишь треск разряда, которым Шаман созывал армию к завтраку. Или уже в поход?
Нет, это было бы слишком бесчеловечно.
Мы вылезли из хижины и присоединились к радостному воинству таха. Увидев, что я жив и невредим, многие гоблины испытали настоящий шок, а потом разразились злорадными воплями в адрес неудачливого Кваквасы. Тот зримо почернел от злобы и яростно впился зубами в нечищеный ананас. Так и сожрал вместе с кожурой, настолько был взбешен провалом своего подлого плана.
Между тем многие бойцы лично поздравили меня с успехом и пожелали здоровья. Простодушные таха видели в такой неслыханной удачливости белого воина знак бесспорного расположения богов.
Не присоединился к общему ликованию только тысячник Боксугр, которого снедала ревность, да Хуру- Гезонс. Командарму были безразличны сиюминутные радости соплеменников, он мыслил в другом масштабе.
– Все равно Квакваса тебя когда-нибудь прикончит, – философски заметил Зак с бананом в зубах. – Ты у него как финиковая косточка в горле.
– Я пообещаю ему, что за меня отомстит вся армия, вот и отвяжется.
– Только меня не упоминай! А то еще за компанию прирежет.
– Не спорь с командиром, рядовой Маггут.
Орк хотел в очередной раз выразить протест по поводу моего командирства, но тут поступила команда строиться.
– Соратники, друзья таха! – возгласил Черный Шаман. Слушали его не только воины-освободители, но и все поголовье деревенских жителей, включая детей. Многие женщины при этом печалились, а мужское население, напротив, ликовало. Чикулелцы сгрудились по краям опушки, на которой собралась освободительная армия. – Сегодня наши славные ряды пополнились еще тремя доблестными солдатами! Поприветствуем же их!
Таха загудели, вскинув руки с оружием.
Трое новобранцев с гордыми физиономиями переминались рядом с Рожем и показывали непристойные жесты дружкам, остающимся в деревне. Но отнюдь не все в Чикулеле разделяли гордость односельчан за своих собратьев-таха, вступивших в армию. Несколько девиц на сносях выражали шумное недовольство и грозили небесными карами трем «кобелям», но утолить жажду мщения им не давали сородичи. Связываться с вооруженными солдатами никому не хотелось.
– Наша доблестная освободительная армия будет крепнуть с каждым шагом по этим угнетенным джунглям! – продолжал вещать Хуру-Гезонс. – Нас будут тысячи! И наконец мы войдем в Ксакбурр, сметая жалкое отребье киафу на пути, будто слон – муравьев! Вперед, солдаты, к победному пиршеству ярости!
– Тысячи… Придется годами по лесам ходить, если такими темпами… – пробормотал я, наклонившись к уху соратника, однако под тяжелым взглядом Рожа тут же заткнулся.
Шаман вдругорядь выпалил в небеса и запрыгнул в черепаху.
Повинуясь взмаху Зийловой руки, я ринулся к боевому животному. Девица и Рож уже устроились на панцире, причем сотник выглядел еще более мрачным, чем даже Боксугр. Того и гляди, пустит в ход личное оружие.
– Чего это с ним? – шепотом спросил я у Зийлы, улучив момент.
– Тысячник приказал ему следить за тобой, чтобы ты меня не соблазнил. Рож, ясно, ревнует к вам обоим.
– Ох, – только и сказал я, располагаясь за рычагами.
Не ровен час, гнусный толстяк Рож устроит зачет на знание Устава ОАТ, чтобы отыграться на бесправном солдате. Скольких тогда еще метикалов недосчитаешься? Страшно представить.
К моей вящей радости, утренний перегон обошелся без приставаний со стороны сотника Рожа. Если домогательства Зийлы я еще стерпел бы, хотя рассчитывать на такое счастливое событие не стоило, то сдача зачета толстому гоблину представлялась адской пыткой. К тому же я наверняка провалился бы.
Расслабился я только в тот момент, когда сотник с тяжкими охами, потирая отбитую задницу, спрыгнул на землю и удалился на подмогу десятнику Цаво, распределять пропитание. На этот раз никакой деревни по пути не оказалось. Или же Черный Шаман счел, что предыдущая стоянка действовала разлагающе на боевой дух армии.
Усталые воины ринулись разбирать продовольствие.
– А ты что же не торопишься, солдат? – с любопытством спросила Зийла. – Диета? Лечебное голодание?
– Зак прихватит, – отмахнулся я.
– Значит, вы и правда любовники, как об этом толкуют?
– Еще чего! – возмутился я. – Это маскировка, дезинформация. Не знаю, как по-другому от приставучего Джадога избавиться. Может, пристрелишь его, командир?
– Так ты не гей? Я слышала, среди людей это извращение популярно.
– Сказал же, что нет! Неужели непонятно? Терпеть не могу мужиков, зато женщин просто обожаю, – прозрачно высказался я. – Особенно старших по званию.
– Молодец, – похвалила Зийла и отправилась к пункту раздачи продовольствия.
Я проводил ее долгим взглядом, а потом в тревоге стал высматривать соратника. Тот отчего-то не
