Милашка понятливо хмыкнула и, вгрызаясь в чистейший песок центрального пляжа, поплелась за ярко- оранжевым пятном второго номера.
Совсем другое дело. Сразу видно, человек работает.
Боб, истекая потом в тесном пробковом жилете, нервно вышагивал впереди Милашки, громко упрашивая отдыхающих разойтись подобру по здорову. Полосатая палочка исправно щелкала непокорных граждан, а то и вовсе несогласных, слабым электрическим разрядом. А защитный шлем регулярно гасил немногочисленные удары от свежих и не очень фруктов, овощей, а также бутылок.
Янкель изредка оборачивался и смотрел на тонированное бронированное лобовое стекло Милашки. В этом взгляде читалась огромная благодарность и признательность. Не стоит, Боб. Я всегда желаю своим друзьям только хорошее.
— Стоп машина!
Спецмашина подразделения 000 резко затормозила, подняв в воздух целую песчаную бурю. На наше счастье, кроме Боба в завихрения бури никто из загорающих не попал. А то б потом управление жалобами завалили.
— Мыша, можешь на время отключиться, — посоветовал я Милашке, проконтролировав, чтобы она вырубила полностью сеть. Включая и мой кондиционер. Теперь без надобности.
Скинув утепленный комбинезон, я поежился от остаточного холода и натянул выходные плавки. Знаете, модные такие. С плавающими дельфинами на ягодицах. И с выныривающим китом спереди. Повесив на шею бирку с опознавательными знаками сотрудника Службы 000, закапав в глаза противосолнечные черные капли, а на голову нацепив связь-панаму, я открыл двери и сровнял среднетемпературные режимы воздуха внутри и снаружи кабины.
Появление в любой точке города спецмашины подразделения 000 у простых и честных налогоплательщиков всегда вызывало неподдельный интерес. У нас в России как? Не надо ничего, только позвольте поглазеть на самое совершенное катающееся сооружение. На гору железа, способную в самые кратчайшие сроки выполнить любые поставленные задачи. Спасти спасающегося, помочь помогающемуся, утопить утопающегося… Тьфу. От такой жары и не так заговариваться начнешь.
Под вспышки фотокамер и фотоаппаратов, я лихо, не пользуясь эскалатором, спрыгнул с десятиметровой высоты. И даже приземлился вполне удачно. Только связь-панама на глаза съехала.
— Внимание, граждане отдыхающие, — обвел я твердым взглядом притихшую толпу праздно неработающих. — На территории пляжа работает подразделение 000. Просьба сохранять спокойствие и оказывать всяческую, в том числе и посильную, помощь представителям Службы. Отличить нас вы можете по вот таким бирочкам на шее, как у меня, и по оранжевым пробковым жилетам, как у моего напарника.
Отдыхающие согласно закивали головами. Поможем, поможем!
— Огромная просьба. Спецмашину подразделения руками не трогать. Детишек с красками не подпускать. Собачек по малой нужде под колеса не водить. Все под сигнализацией и напряжением. Убьет, мало не покажется. Спасибо за внимание.
Народ скоренько отступил от спецмашины на приличное расстояние.
— Второму номеру прибыть к командиру.
Боб как раз закончил объяснять при помощи полосатой палочки иностранным гражданам суть моего выступления, поэтому отозвался сразу.
— Второй номер прибыл. Разрешите переодеться в рабочую форму номер ноль?
Ноль, это когда совсем ничего. А так нельзя. Надо потом Боба заставить повторить штатные формы.
— Переоденься, — разрешил я. — И прибудь ко мне через две минуты по форме ноль плюс. Кстати, Боб… — остановил я американца. — У русских не принято ходить в валенках по песку. Это на будущее наука. Выполняйте, второй номер.
Боб покраснел, развернулся, и, четко печатая шаг валенками с резиновыми тракторными подошвами, отбыл выполнять приказ.
— Милашка. Командир на связи. Глянь-ка, как там Объект наш?
Спецмашина закрутила параболическими антеннами и цилиндрическими камерами:
— Объект нестабилен. Цикличность проявления на поверхности жидкой среды уменьшается с константой …цать с запятой после пятого знака. Надо бы поторопиться, командор.
Не хватало, чтобы всякая глупая машина учила меня, что делать. Или это опять таки в крови русского народа и русской техники, учить, не зная, что на самом деле необходимо делать.
— Продолжать наблюдение, — приказал я.
Милашка, почувствовав в моем голосе холод исправного кондиционера, заткнулась и больше без нужды с советами не лезла.
Появился Боб. В шикарных, с пальмами, трусах по волосатые колена, с белым зонтиком над головой и большим запотевшим бокалом пива. В бокале плавали куски льда, и торчала крошечная вилка с сушеной воблой на конце.
Видать, что-то в моем лице янкелю не понравилось. Потому, что он, не дожидаясь очередного приказа, одним залпом опрокинул пиво в рот. Вобла проследовала туда же через мгновение.
— А-а? — мне, как командиру подразделения 000, в данной ситуации просто необходимо хоть что-то сказать.
— За-начечь-ка, — коверкая исконно русское слово, старательно пролепетал Боб.
Мне оставалась только осуждающе покашлять и сделать отметку на память. Крупными буквами за неимением носового платка. Найти, отыскать и уничтожить местонахождение «заначечьки». Иначе, грош мне, как командиру, цена.
— Значит так, второй номер, — хотел, было, поругать Боба, но передумал. Травмировать напарника во время работы воспрещается правилами Службы 000. — Займись опросом правой стороны отдыхающих. А я, соответственно, левой.
Желающих оказать посильную помощь сотрудникам нашей Службы в лице меня оказалось более чем предостаточно. Народ выстроился в длинную очередь, растянувшуюся до пункта проката резиновых лодок, лежаков и надувных яхт. Я был уверен, что где-то там, в конце очереди, добропорядочные налогоплательщики из уст в уста передавали леденящую душу историю о несчастной купальщице, сопровождая рассказ замечанием, что, мол, начальник просил больше не занимать. Всех выслушать не получится.
Опрос, как того предписывала инструкция, я начал с ладошки, на которой несмываемыми чернилами была выведена жирная цифра «один».
— Мы с моим мужем, — рассказывала полная тетка в купальнике цвета хаки, указывая на двухметрового мужика, который в это время показывал игру железных мышц любопытным детишкам с молоденькими мамашами. — Мы с мужем проводили время как обычно. Загорали, бегали по пляжу, стерегли одежду. Вдруг я услышала крик о помощи. Сначала мне показалось, что кто-то позвал на помощь. Пригляделась вдаль, и правда, зовут на помощь.
— Значит, — я аккуратно заносил показания в протокол осмотра места происшествия. — Значит, ничего подозрительно вы не заметили?
— Ничего особенного, — тетка все время косила глаза на двухметрового мужа, который от детишек перешел к их мамашам. — Это был зов, словно крик из занятой ванны. Знаете, как это обычно бывает?
Мне ли не знать. Боб иной раз засядет в единственном на Милашке туалете, как в дзоте. Захочешь, не выкуришь. Только голос слабенький в ответ, да другие посторонние звуки.
— Спасибо за сотрудничество, — поблагодарил я тетку. Ничего путного она не сказала, но мужа в толпе уже потеряла. А мы, сотрудники Службы 000, помимо всего прочего, должны стоять на страже семьи. Но это так. Побочная шабашка.
Следующим протянули ладони два молодых мужичка, явно переходного возраста. С одним порядковым номером на двоих.
— Мы как всегда в это время суток, — рассказывали они, перебивая друг друга. — Занимались тренировочными заплывами на дальность. Ватерполисты мы. Спортсмены. Чемпионы и олимпийцы. Вам автограф дать?
Кто ж в здравом уме от автографов отказывается. Повешу на лобовом стекле, и буду вспоминать
