Наконец королева сказала ему, что все поделки – пустяк, если мастер спасет чертежи и собственную голову, то все это можно будет восстановить. Мастер просиял, утащил Димкин портфель и теперь набивал его чертежами и описаниями.
Господин Шарль и прыгающий на одной ноге Александр возились в другой мастерской, приводя в действие средство спасения.
Старик, как органически неспособный к труду, был отправлен в город на разведку. Он вернулся, когда уже все было готово.
– Есть две новости.
– Какая плохая? – сразу спросил Димка, державший в руках трубу с двумя рукоятками.
– Они обе плохие. Во-первых, король казнен. Эта новомодная штуковина – хрясь! Голова так и покатилась.
Все тяжело вздохнули. Других соболезнований король не дождался. Даже королева не проронила ни слова.
«Да она его не любила, – подумал Димка. – Зачем тогда беременела? С другой стороны, кто ее спрашивал…»
– А во-вторых, – продолжил разгильдяй Жан, – за нами пришли.
Все бросились к воротам мастерской. Димка приоткрыл их.
Уже наступил поздний вечер. В полутьме очень хорошо было видно толпу с факелами и ружьями, приближающуюся к дому.
– Ну что ж, – сказал господин Шарль, – у нас все готово. Вперед!
Люди медленно подходили к дому, как вдруг их отвлек странный звук, донесшийся из мастерской. Казалось, там рычит огромный зверь.
Мятежники, среди которых были и представители «собрания горожан этой улицы», осторожно двинулись к воротам мастерской. Но подойти близко не успели.
Рычание внезапно переросло в рев, ворота разлетелись на части, и на каменную площадку вылетел, пыхтя и сверкая огненными глазами…
Дракон.
Глава 64
Когда Димка увидел, во что превращается паровик, который клепали мастера сеньора Франсуа, он решил подсказать им более вменяемый, с его точки зрения, вид транспортного средства. Самоходная карета просто оскорбляла его зрение. Он вырезал из дерева модель, и теперь машина напоминала броневик времен Октябрьской революции. Только без башенки с пулеметом и с окнами вместо щелей-бойниц – Франсуа, мир пеплу его, собирался на паромобиле кататься, а не воевать.
Стекла были снаружи покрыты ажурной вязью рун воды и воздуха, а изнутри были прозрачны, разве что слегка затемнены. Руны воды придавали стеклу прочность стали, а руны воздуха – прозрачность. Стенки и дверцы были покрыты стальными броневыми листами, по крайней мере, от пуль могли защитить. Мастеру Арману показалась интересной идея бронеавтомобиля.
Спереди на крыльях ярко горели две фары: отражатель, закрытый стеклом, и магический светильник, который не горел огнем, а просто давал пучок яркого света. Магия воздуха. Димкина идея.
Сейчас внутри автомобиля на роскошных зеленых креслах сидели господин Шарль (спокойный, как будто каждый день катается на автомобилях под обстрелом), вцепившаяся ему в руку королева, зажмурившаяся Флоранс, сжимающий плотно набитый бумагами портфель мастер Арман, невозмутимый Александр и Жан со своей картечницей. Стрелять только не получится, про бойницы все забыли, а прорезать их было уже поздно.
Одну четверть пространства занимал огромный яггай, скрючившийся над рулевым колесом. Сиденье пришлось выламывать и выбрасывать, иначе он не помещался, а больше никто желания порулить не выказал. Пришлось становиться шофером.
Рычащий автомобиль притормозил перед толпой людей. Часть с криками разбежалась, остальные оказались не такими трусливыми. Дружный залп, дробь ударов по стеклам и стенкам – выдержали. Димка нажал на педаль, и автомобиль, взревев, прыгнул вперед.
Только хорошая реакция спасла революционеров от роли первых жертв автомобильной аварии на этой планете.
Проектировщики не рассчитывали, что на педаль газа будут давить лапами разные там яггаи, и поэтому скоростей у автомобиля было только две – слишком медленная и слишком быстрая.
Автомобиль вылетел на улицу и повернул направо, к ближайшим городским воротам. Маршрут составляли с учетом ширины проезжей части.
Господин Шарль протиснулся поближе к Димке и указывал, куда ехать:
– Прямо. Направо. Прямо. Прямо. Направо. Налево.
Улицы были пустынны, редкие прохожие, издалека завидев несущегося навстречу зверя, прятались в подворотни. Заполошной курицей взлетел из-под колес помедливший летун. Круги света от фар метались по мостовой, стенам, окнам, рычание двигателя отражалось от домов, превращаясь в вовсе уж запредельный звук.
– Прямо. Прямо. Направо. Стоп!
Димка дернул рукоять тормоза. Автомобиль проскользил по мостовой, повернулся чуть боком и остановился.
Приехали.
Крепостная стена города. Башня. Метрах в ста – ворота, плотно запертые на ночь. Тяжелые, выбивать такие – только танком.
Отряд охраны.
Человек тридцать. Хумансы, эльфы, гномы, тролли… Черная одежда, зеленые повязки… Ружья.
– Давайте, господин Хыгр, – положил ему руку на плечо господин Шарль, – ваш выход.
Позади завистливо вздохнул Жан, его анархистская натура не могла выдержать того, что сейчас не он будет проламывать ворота. Но пуленепробиваемостью обладал только Димка.
Яггай вышел из автомобиля. Шеренга охранников зашевелилась и немного успокоилась: им стало понятно, что это не неизвестный науке зверь, а просто такая карета. Без коней и с огненными глазами. А что, бывает…
Димка взял свою трубу и влез на крышу броневика. Повернулся к толпе. Может, удастся убедить их добровольно отойти от ворот?
– Товарищи! – протянул он к ним руку.
Дружный залп изрешетил Димкин камзол. Последний, между прочим.
Ну вас, к черту, товарищи.
Пока «товарищи» перезаряжали ружья, Димка с уханьем взвел пружину своего чудо-оружия. Сила сжатия примерно двести килограмм. Аккуратно вставил в ствол кожаный цилиндр (приспособили футляр для бумаг сеньора Франсуа), через отверстие в казенной части вытащил и привязал к крючку две нитки.
Оружие готово.
Когда его испытывали, заряжали, конечно, только пустым футляром – дальность выстрела была около ста метров. Должен достать…
Димка вскинул гранатомет, направил в сторону ворот и нажал на спуск.
Лязгнула пружина, неслышно лопнули нити.
К воротам беззвучно полетел снаряд. Упал в центре расступившейся толпы охранников и покатился.
Димка спрыгнул с крыши – броневик облегченно качнулся на рессорах – и влез за руль.
Один из охранников подобрал футляр, открыл его и заглянул внутрь.
– Тряпка… – растерянно сказал он.
БАБАХ!
