«Пещерный мечтатель» — это новое прозвище Даниель воспринимал без энтузиазма. Он остался при своем мнении: в дела полиции вмешиваться нет смысла. «Но если другие ребята принимают участие в этом деле, я тоже не останусь в стороне. А кроме того, то, что они затеяли, очень романтично».
Разве это не романтика, когда дома объявляешь: «У нас — тревога: наш класс идет в ночной поход. Мы получим значки туристов, мне надо идти!» А на самом деле собираешься покончить с отравителем собак?!
Вечером на садовом участке номер 18 по Березовому проезду царило необычное оживление. Тассо и Зента, Нанте и Никсе никак не могли привыкнуть к такой сутолоке. Они непрерывно лаяли.
Какое счастье, что сосед Шубак ушел на совещание группы внештатных корреспондентов местной газеты, которые собираются один раз в месяц, чтобы обсудить свои дела. Его жена дома. «Чего это псы сегодня так разлаялись? — удивилась госпожа Шубак, — старая Редлих пригласила к себе ребятишек, это что—то новое!»
Палатка Антье разбита. Краски уходящего дня потускнели. Госпожа Редлих пыталась хорошенько пропотеть, чтобы избавиться от простуды. А в саду приглушенным голосом группе безопасности отдавались указания по охране собак. Каждый должен два раза по часу отстоять на посту. Последовательность дежурства установлена жеребьевкой. Хеди выпало идти первой. Она вышагивала около собачьей конуры взад и вперед. Если заметит что—то подозрительное, она должна поднять остальных по тревоге. Но вокруг было тихо, ничего необычного. Отравитель собак все же должен обнаружить себя, и его нужно схватить на месте преступления с поличным.
На землю опустилась ночная прохлада. Собаки наконец—то успокоились и легли, свернувшись клубком. Каждая в своем уголке. Антье и ребята исчезли в палатке. Они тихо переговаривались. Даниель рассказывал о своей пещере, всячески расхваливая ее.
— Камин, который я там построил, — хвастал он, — качественная работа. Факт! Он даже нисколько не дымит. У него тяга как у реактивного истребителя. Я знаю, что про меня говорят: он, мол, «ненормальный», «пещерный мечтатель».
Эти слова были адресованы Лутцу. Он покраснел, но никто не заметил его замешательства: в палатке было темно.
— А что мне делать, — продолжал Даниель. — У меня пятеро братьев и сестер. Все еще совсем малыши, и с ними надо делить комнату. Наша квартира тесная, и мы в ней как сельди в бочке. Поверьте, в таких условиях мечтаешь о собственном уголке, в котором мог бы побыть в тишине и покое. В пещере я смогу отдохнуть от своих сестер и братьев, когда мне захочется.
Лутц почувствовал угрызения совести: «Черт побери, я был неправ по отношению к Даниелю, — подумал он. — Но для чего ему нужно было это идиотское письмо? Почему он не рассказал мне о пещере раньше? Вообще—то мне следовало самому во всем разобраться. Ведь мы дружим уже давно. И какая у него обстановка дома, я знаю…»
Полночь. Мяукнула чья—то кошка. С железнодорожной станции донесся протяжный гудок маневрового локомотива, в собачьей конуре почесался Тассо.
Даниель Штрудель сменил на посту Руди Маркварда. Тот похлопал друга по плечу.
— Ну, желаю хорошо провести время, а я сомкну глаза.
— Подожди—ка, твой карманный фонарик в порядке? В моем почти совсем села батарейка, — сказал Даниель.
— Возьми мой «Юпитер». Он светит хорошо, но имеет один недостаток. Перед употреблением эту штуковину надо потрясти. А ну—ка посвети, а то я не найду вход в палатку.
Даниель включил фонарь, и Руди Марквард вполз в брезентовое пристанище. А новый постовой пошел к собачьему загону. Тассо насторожился и недоверчиво зарычал.
— Тсс, шеф, нет причин для беспокойства, — шепотом успокаивал пса Даниель. — Это я — твой ночной сторож, заступивший на смену.
Он подошел как можно ближе к собачьей конуре. Тассо обнюхал мальчика и только после основательной проверки утихомирился.
Ночное небо было усыпано звездами. Даниель напряженно всматривался в него, чтобы среди этого мерцания обнаружить Большую Медведицу, Млечный Путь и Венеру. Такая ночь просто чудо, а скопление звезд надо бы изучать почаще, лучше всего с помощью подзорной трубы. Просто жалко отправляться в постель каждый вечер в одно и то же время и не видеть всего этого великолепия.
Внимание, шаги! Заскрипела калитка. Тассо вскочил, проснулась и Зента. Но Даниель, увлеченный звездной панорамой, ничего не слышал.
Собаки уже взвизгивали. Даниель наконец—то с небес спустился на землю и услышал звук приближающихся шагов: кто—то осторожно пробирался через сад.
Даниель прижался спиной к конуре.
— Внимание, — прошептал он собакам, — усиленное внимание!
Удивительно, но собаки не лаяли. Они проявляли радостное волнение, виляя хвостами. Даниель удивился, это совершенно сбило его с толку. Надо было разбудить спящих в палатке ребят, но он упустил момент.
Из—за кустов появилась какая—то фигура. Это — мужчина, похоже, высокого роста. По все видимости, собаки знают его. Он подошел к конуре и шепотом позвал их:
— Подойди, Тассо, подойди, Зента, я кое—что вам принес. Сейчас вы получите что—то вкусненькое.
Сердце Даниеля ушло в пятки. Он бросился к палатке, споткнулся о камень и растянулся во весь рост. Фонарь выпал из его рук, стекло разбилось. Даниелю ничего не оставалось, как громко закричать:
— Тревога, тревога! Этот тип уже здесь. Тревога!
Незнакомец, готовый уже сунуть что—то собакам, пустился наутек.
В палатке послышалась возня, раздались возбужденные крики. Вспыхнули блуждающие огоньки фонариков, бросая светлые конусы на темный сад. Собаки яростно залаяли.
Анналуиза Редлих проснулась, торопливо набросила на плечи халат и поспешила на помощь ребятам. Она появилась в дверях домика, но на ступеньке под ее ногами сдвинулась одна из досок, домашняя туфля на левой ноге застряла в щели, старая женщина вскрикнула и упала. Лежа на земле, она жалобно застонала.
— На помощь, дорогие дети, — закричала, наконец, бабушка Редлих, — помогите мне, я упала и не могу подняться. Нога… нога… Кажется, я повредила ногу.
Даниель вместе с девочками поспешил к ней. Они подняли пострадавшую и отнесли в домик.
— Очень больно, бабушка Редлих?
— Нет, ничего, я могу двигать ногой, значит, она не сломана. Но мои собаки, мои бедные собачки, с ними ничего не случилось?
— Все в порядке, бабушка Редлих. Этот тип обнаружил нас и дал деру.
Неизвестного действительно и след простыл. Ребята обшарили каждый куст, каждый уголок сада. Единственное, что они нашли — это сверток, который он принес. В нем оказалось мясо, нарезанное небольшими кусочками и завернутое в разноцветную тряпку.
Лутц осторожно тронул приманку: мясо, вероятно, отравлено. С помощью двух палочек, которые он использовал вместо щипцов, уложил мясо обратно в тряпочку. Затем понес находку к бабушке Редлих.
— Вот, с помощью этого негодяй хотел погубить ваших собак, — сказал он.
Бледное лицо Анналуизы Редлих стало белым.
— Это просто ужасно. Будьте осторожны, дети, не трогайте ничего и хорошенько вымойте руки, надо соблюдать осторожность, — попросила она.
— Не беспокойтесь, мы не отравимся, — ответил Лутц. — Но о самом удивительном вы еще не знаете. Ваши собаки не залаяли в тот момент, когда появился отравитель. Они даже не зарычали.
— Это невозможно, этого просто не может быть!
— Но это так, бабушка, — настаивал мальчик. — Собаки даже помахивали хвостами и были настроены весьма дружелюбно. Даниель подтвердит. Я уверен, что преступник часто бывал у вас, и собаки его хорошо знают.
— Исключено, милый, — не соглашалась госпожа Редлих. — Те немногие люди, которые меня
