беременных.
Их семейная жизнь задалась с самого начала. Благодаря успешной практике и растущим доходам Брайана, за каких-то пять лет из съемного дома они переехали в собственный, обставили его, как полагается, обзавелись двумя машинами, постоянной нянькой для Лизы.
Диана старалась соответствовать возросшему статусу мужа. Тяжелая работа (несмотря на уговоры мужа, уходить из больницы она не думала), диета и нежелание отдавать домашнюю работу в чьи-либо руки, позволяли ей выглядеть безупречно. Мужчины посматривали в ее сторону, особенно коллеги по работе, с которыми ей приходилось общаться едва ли не чаще, чем с вечно занятым мужем, но холодный и безразличный взгляд Дианы сразу давал понять — никаких шансов нет.
— Завтракать! — весело кричала она мужу каждое утро.
Приготовление вкусной и разнообразной еды доставляло ей сущее удовольствие. Хороший завтрак, обед и ужин стали чем-то само собой разумеющимся.
Естественным было и то, что ухоженный и холеный Брайан располнел.
К тридцати двум у него появился животик, и, не в силах преодолеть страсть к выпечке, которой его баловала Диана, он часто перед сном страдал от коликов. И тогда, лежа в постели и прижимаясь к мужу, Диана не без удовольствия принималась ласково и умело поглаживать его по животу, помогая избавиться от неприятных ощущений. Не без удовольствия — потому что практически всегда это заканчивалось ответными ласками и бурным сексом. Иногда ей казалось, что Брайан намеренно притворяется, чтобы снова поиграть в «доктора».
Вскоре Брайан уговорил Диану переехать в Хьюстон. Твердил, что в Сиэтле ему стало слишком тесно. Говорил, что его тянет в теплые края. И это несмотря на ирландскую кровь? — удивлялась Диана, но в конце концов согласилась. Во-первых, потому что любила мужа, во-вторых, дядя Джек, за которым раньше нужен был пригляд, наконец отошел от переживаний по поводу смерти жены, бросил пить и даже сошелся с пожилой цветочницей с соседней улицы, чему Диана была несказанно рада.
Дядя с новой женой поселился в городке Даррингтон, что разместился в долине у подножья Каскадных гор. Они содержали там домик для туристов, и Диана с Брайаном один раз даже гостевали у них перед отъездом. Новую миссис Лоусон звали Леа, и она показалась Диане очень симпатичной женщиной…
Глава 4
…Диана наконец оделась и, закутавшись в кофту, подошла к двери. Через запотевшее стекло она наблюдала за тем, как Джейсон и поспешившая ему на помощь Лиза собирают снег с бампера их джипа. Очевидно, дети намеревались соорудить маленького снеговика. Лиза лепила первый снежок и передавала его брату, а тот под ее чутким руководством неумело катал кругляк по дорожке. Щечки раскраснелись, на лице радостная улыбка. Заметив, что мама наблюдает за ним, Джей помахал ей и вернулся к своему важному занятию.
Вроде бы начавшее уже выглядывать солнце снова спряталось за тучи. Город Давенпорт постепенно накрывала густая дымка.
Пасмурный вид из окна навел ее на грустные мысли. Диана вспомнила звонок из Даррингтона трехнедельной давности. У дяди Джека снова сработал провидческий дар. Он не задавал никаких вопросов, а в конце разговора произнес доверительным тоном, будто вывел густыми чернилами на бумаге:
— Девочка, если у тебя в жизни будут какие-то неприятности, знай, что ты всегда можешь рассчитывать на меня. Мой дом в Даррингтоне ждет тебя и малышей — он и твой по праву…
…К Хьюстону Диана привыкала тяжело. Новая работа в медицинском центре отнимала много сил, особенно в первое лето, когда стояла дикая жара. Единственным спасением был их новый каменный дом с тремя спальнями и переоборудованным для комфортного пребывания подвальным этажом, где долго сохранялась прохлада.
Зато для Брайана условия были идеальные — масса клиентов, особенно после буйства стихий, когда мчащиеся по соседним штатам разрушительные торнадо заставляли людей сниматься с насиженных мест, а потом в суете и не без помощи суда выбивать положенные от властей и страховых компаний субсидии и выплаты. Вскоре родился Джейсон, и каждый год они вчетвером где-нибудь отдыхали: ездили на знаменитый карнавал Марди-гра в Новый Орлеан, в Голливуд, во Флориду — в парк Эверглейдс и Диснейленд. Иногда, если получалось, ездили в гости к дяде Джеку и его жене Леа.
Диане нравился вид хвойных лесов, их запах, исходившая от могучих деревьев сила.
— Как тебе здесь нравится? — спросила она Брайана в один из приездов в Даррингтон.
— Холодно, — это был типичный его ответ.
— Странно, я всегда считала, что ты патриот своего штата, а оказывается…
— Не патриот, — согласился Брайан, не желая разглашать истинной причины такого отношения к малой родине.
Между тем, все объяснялось просто — отец не приветствовал переезда Брайана. Мистеру Коллинзу хотелось, чтобы сын продолжал семейный бизнес, а не открывал свой. Они не сошлись во мнении. И Брайану не хотелось лишний раз показываться на глаза отцу. А если жить рядом — то как без этого?
Когда Диана заметила в малыше Джейсоне утвердившуюся самостоятельность, у нее возникло желание отважиться на третьего ребенка. Она, вроде бы, начала привыкать к новому климату.
Но тут как раз все изменилось. Это было в позапрошлом году. За каких-то пару месяцев Брайан вдруг заметно осунулся, потерял лоск, и добрая улыбка на его лице изменилась на скептическую усмешку. Он похудел, стал часто пропадать допоздна в конторе и в разъездах, оправдываясь делами. Периодически он не ночевал дома, утверждая поначалу, что приходится ездить в соседний штат по делам клиентов, а потом и вовсе предпочитая отмалчиваться. Диана пыталась вызвать его на откровенный разговор, но муж отделывался шуточками, которые теперь стали пресными и натужными.
Как-то они сидели на улице под навесом. Брайан пришел с работы и не проявил никакого интереса к еде.
— Я приготовила курицу в беконе, — сказала Диана.
— Спасибо, — сухо ответил Брайан.
— Как, и это все, что ты скажешь? Ты же всегда любил курицу в беконе.
— Да что ты заладила… — повысил он голос и вдруг, после недолгого заикания, будто боялся это произнести, но язык оказался смелее, выдал нечто невозможное: —…прямо как курица!
Он накричал на нее — это было в первый раз в их совместной жизни. Но Диане удалось сохранить невозмутимый вид.
— Хорошо, я не буду больше приставать к тебе.
Он попросил прощения, но подобные выплески эмоций не прекратились.
То ему казалось, что она намеренно караулит его под дверями, то обвинял ее в мнительности, если она всего лишь спрашивала, задержится ли он сегодня вечером.
А потом он исчез. В один прекрасный день. Как сквозь землю провалился. Впрочем, это образное выражение не совсем подходило к исчезновению Брайана Коллинза с семейного горизонта. Примерно с неделю о нем не было никаких известий. Соседям Диана говорила, что он уехал по делам в Вашингтон (с таким же успехом она могла назвать и любой другой город, но столица как-то придавала объяснению солидность). И вдруг письмо — по электронной почте. Сказать, что Диана пришла в шок, — значит, ничего не сказать. Когда она прочла послание, у нее создалось ощущение, что или Брайан сошел с ума, или она сама тронулась.
В письме он просил считать, что его больше не существует на свете, и не искать встреч с ним. «Вся моя прошлая жизнь была большой ошибкой. И я хочу изменить ее. Если посчитаешь нужным, можешь развестись со мной».
