– И что тогда я буду делать? – громко спросила себя Эмили.
Она бродила по дому, придумывая разные занятия, и даже вытряхнула тяжелый прикаминный коврик. Она была на кухне, когда наконец услышала стук двери. Вбежав в гостиную и увидев Рафа с двумя тяжелыми пластиковыми сумками, она едва не выпалила: «Слава богу!»
– Ассортимент ограничен. – Он стал загибать пальцы. – Чеснока нет, свежей зелени нет, ни приличного оливкового масла, ни хороших спагетти Неудивительно, что Марчелло с Фионой привозили продукты с собой.
Он начал выкладывать на стол овощи, яблоки, булочки, молоко, неаппетитные на вид сосиски, банки с консервированными помидорами и фасолью, а также несколько упаковок сырого мяса.
– Но мясо мороженое, – удивилась Эмили. – Как это может быть?
– В магазине есть аварийный генератор, – объяснил Раф. – Хозяйка говорит, что электричество восстановят к вечеру, а в конце недели потеплеет. – Он усмехнулся. – Разумеется, потепление касается только погоды, а не тебя.
– Раф, пожалуйста, не надо: Я… не могу себя переделать, – со вздохом ответила на это замечание Эмили.
– Я с тобой не согласен, mia cara. Ты и не подозреваешь, какой могла бы быть. – И он резко добавил: – Ты не позволяешь себе это узнать. Ты ведь сделала свой выбор. – Он направился к двери. – Пойду и пророю дорожку к сараю с дровами и углем на случай, если они понадобятся.
Эмили расставляла продукты по местам, руки у нее дрожали, а глаза жгли навернувшиеся слезы. Но о чем плакать? Раф правильно сказал – она сделала выбор. И ей остается придерживаться своего выбора. А для него секс – это игра. Ну, как шахматы. Будь твердой, шептала Эмили, и жди, когда ему надоест эта патовая ситуация.
День прошел на редкость мирно. Раф был занят во дворе, а Эмили в доме. Она приготовила куриный суп с помидорами и луком-пореем, подогрела булочки.
– Очень вкусно, – заявил Раф после второй тарелки.
– Ты откопал тропинку?
– Не всю. Хочу откопать дальше, до дороги.
– Ты устанешь, – не подумав, сказала она, а когда он засмеялся, залилась румянцем.
– Уверен, что ты на это рассчитываешь, carissima, но будешь разочарована.
Когда он ушел, Эмили, чтобы отвлечься, стала раскладывать пасьянс, но в последний момент карты не ложились должным образом. Все как в жизни, подумала она и пошла на кухню готовить ужин. Мясо еще не разморозилось, поэтому она решила поджарить сосиски в тесте, чтобы сделать их более привлекательными. К приходу Рафа она развела в камине огонь и зажгла свечи. Он сидел в гостиной на диване и снимал башмаки, когда она появилась с кружкой свежесваренного кофе. Он удивленно поднял брови.
– Ты идеальная жена, carissima.
До ужина он углубился в шахматную комбинацию, а Эмили сидела напротив и делала вид, что читает. На самом деле она искоса следила за ним и представляла его средневековым вельможей в шелковом или бархатном камзоле. Вот он стоит в тенистом дворике, рука – на украшенном драгоценными камнями эфесе шпаги. Какие глупости приходят в голову! Эмили едва не рассмеялась.
– О чем ты задумалась?
Она вздрогнула от тихого голоса Рафа.
– Почему ты спрашиваешь?
– Да потому, что ты улыбалась, а это большая редкость в наших с тобой отношениях.
– Я думала о том, как люди жили, когда, кроме свечей, другого освещения у них не было.
– Они портили себе зрение. Но я все-таки хотел бы узнать, о чем на самом деле ты думала, bella mia.
Эмили отложила книгу и встала.
– О том, что надо проверить, готов ли ужин.
Ужин оказался намного лучше, чем она рассчитывала, – сосиски в кляре выглядели сочными и аппетитно подрумянились.
– «Жаба в норе», – объявила Эмили, поставив блюдо перед Рафом.
– Пресвятая Мадонна! – в ужасе воскликнул он. – Повтори.
– Так называют сосиски, запеченные в тесте. – Она указала на миску с жареной картошкой, капустой и луком. – А это – бабл-энд-скуик.[13]
В отблесках свечей его глаза весело смеялись.
– Ты меня разыгрываешь, carissima.
– Вовсе нет. Но, конечно, это еда не для гурманов, к которой вы привыкли, синьор.
Он наложил себе полную тарелку.
– Синьора, я всем доволен.
Эта трапеза была самой дружной за все то время, что они провели вместе. Они обсуждали, кто что любит из еды, а от рассказов Рафа об экзотических блюдах, которые он попробовал на Востоке, Эмили либо ужасалась, либо заливалась смехом.
