Вероятно, Джефф прав. Она вся напичкана старомодными запретами и условностями. Быть может, ее реакция станет более приемлемой, когда она привыкнет к мысли о том, что ее ласкает мужчина, который не был ей мужем. Она заставила себя не протестовать, когда его пальцы стали играть ее соском.
Джефф перестал целовать ее и вздохнул.
– Ты вся полна предрассудков, детка, – заявил он. – Забудь про своих родителей, Эми, и про всю эту устаревшую мораль, которой они тебя напичкали. Жизнью нужно наслаждаться, а не превращать ее в источник тревог.
– Я знаю, – ответила она, отгоняя сомнения и тесно прижимаясь к нему.
В конце концов, про себя рассудила Эми, нет ничего страшного, если ее ласкает мужчина, который ее любит, как, впрочем, нет ничего страшного, если она поедет с ним куда-нибудь на уик-энд. Ей уже двадцать один год: уже три года она по закону совершеннолетняя. Так что она уже достаточно взрослая и может самостоятельно решить, оставаться ей девственницей или нет. Как все время повторяет Джефф, сейчас конец двадцатого столетия, а не середина девятнадцатого. И нынче целомудренность вовсе не обязательное условие для того, чтобы выйти замуж.
Они отправились в Чикаго субботним утром. Роскошная квартира в небоскребе Уолтер-Тауэр оказалась последним словом дизайнерского полета фантазии. Эми была в восторге, что набралась смелости и приняла приглашение Джеффа.
День прошел в дымке восторга. Они вместе прогулялись по магазинам, а потом Джефф повел ее в сказочный итальянский ресторан. Пообедав там, они отправились в ночной клуб, настолько элегантный и дорогой, что Эми оробела и боялась выйти на танцевальную площадку. Она впервые поняла, по-настоящему поняла, насколько провинциальными должны казаться такому мужчине, как Джефф, все развлечения в Риверсайде. Он объездил столько интересных мест, повидал столько людей, и его любовь к ней кажется тем более удивительной.
Ее ноги нетвердо ступали, хотя ей казалось, что они парили в дюйме над тротуаром, когда парочка возвращалась в Уолтер-Тауэр. В желудке у Эми творилось что-то странное, а еще она поймала себя на том, что все время смеется.
– Пожалуй, я слишком много выпила, – призналась она Джеффу. – Что это была за коричневая жидкость? Надеюсь, не виски? Я еще ни разу не пила виски.
– Это был херес. Импортный херес. Она снова хихикнула. Джефф крепко обнял ее, и когда его пальцы задержались на ее груди, Эми не стала возражать, а положила голову ему на плечо. Элегантный скоростной лифт мягко поднял их на сороковой этаж.
– Мы словно орлы! – дурашливо воскликнула она, когда Джефф открыл дверь квартиры. Сегодня мы будем спать на небе.
– Конечно. И ни о чем не тревожься, детка. Предоставь все мне.
Он пересек гостиную и повел ее прямо в спальню. Огромная кровать уже была приготовлена, а одеяло чуть откинуто и как бы приглашало прилечь. Она сбросила туфли на высоких каблуках и шлепнулась на подушки.
– Как я устала, – заявила она. Джефф чуть прищурил глаза.
– Дай-ка я помогу тебе раздеться, – вкрадчивым голосом предложил он. – Ведь у тебя новое платье, верно? И ты не хочешь, чтобы оно помялось?
Он стащил ее с кровати и очень осторожно расстегнул «молнию». Потом стал целовать затылок и шею, умелым движением стягивая с плеч платье. Прикосновение холодного воздуха к коже на мгновение рассеяло действие алкоголя, и Эми испугалась.
– Джефф… – прошептала она. – Джефф, я не готова к этому. Я боюсь.
Она ощутила его нетерпеливое раздражение, сквозившее за улыбкой.
– Престань, дорогая, сейчас не время для разговоров. Ты уже вполне взрослая… Я хочу тебе показать, как нужно заниматься любовью. Да и тебе пора становиться настоящей женщиной.
– Ты меня любишь, Джефф? – наивно спросила Эми, словно эти его слова могли служить какой-то гарантией.
– Детка, конечно, люблю, – не колеблясь заявил Джефф. – Я тебя просто обожаю.
С этими словами он снял с нее лифчик и стал быстро расстегивать на себе рубашку, ловким движением стянул галстук. Потом обнял Эми, положил на постель и начал пылко целовать. Не успела она опомниться, как уже лежала на простынях персикового цвета, придавленная сверху тяжелым телом Джеффа.
Она испытала прилив паники, когда поняла, что даже сейчас не испытывает никаких волнующих, волшебных ощущений, о которых столько читала в любовных романах. Она не видела никаких звезд, когда Джефф целовал ее. Не слышала никакой музыки, когда он гладил ее кожу.
Эми лежала, застывшая и нервная, пока он пытался вызвать в ней какое-то подобие страсти. Она изо всех сил старалась делать вид, что отвечает ему, хотя трудно изобразить то, чего ты ни разу в жизни не испытывала. Она до крови закусила губу, чтобы не закричать от боли в тот момент, когда Джефф наконец овладел ею. Она все повторяла, что боль стоит того. Такой опытный любовник, как Джефф, заслуживает не менее умелой партнерши. И не его вина, что она остается постыдно холодна и не способна отзываться на его умелые ласки.
Наутро Эми проснулась, испытывая легкую тошноту. Голова просто раскалывалась от боли, и ей пришлось принять сразу несколько таблеток аспирина.
Но она сказала себе, что жалеть ей не о чем. Поездка стоила этого, так как Джефф стал улыбаться ей с новой интимностью и бормотал слова любви, когда они возвращались из города по плоским и пустынным фермерским землям южного Иллинойса.
– С понедельника в конторе начинает работать новый парень, – небрежно сообщил Джефф, высаживая Эми возле ее квартиры в Риверсайде. – Лоуренс Кинг. Я взял его на работу по рекомендации одного из друзей. Говорят, он очень ловкий страховой агент. Будь с ним поласковей, Эми. Нам сейчас нужны такие работники. В последнее время новых поступлений почти не стало.
– Это из-за того, что ты проводишь слишком много времени в конторе, – попеняла Эми. – Все говорят,
