Роберт Крейг
Грязные танцы
Глава первая
В Брэдфорде все знают ночной клуб под названием «Аполлон». Порядки там царят просто варварские: вышибал в заведении больше, чем обслуживающего персонала, а клиентов обыскивают не только при входе, но и при выходе. По статистике, посетители «Аполлона» имеют больше шансов получить серьезную травму или ранение, чем солдаты на действительной службе…
Туалеты у бара и собственно ночного клуба (вход туда был платный) были общие. Анна и Наташа всегда сначала заглядывали в бар, какое-то время ждали, а затем спускались в вестибюль, заходили в туалет и проскальзывали в клуб мимо охраны с таким видом, будто они просто возвращаются, избежав, таким образом, необходимости платить.
Вопрос, который Анна задала Наташе, был риторическим. Каждый субботний вечер, после того как девушки находили себе место, откуда им хорошо было видно происходящее в клубе, она спрашивала подругу:
– И зачем мы только ходим сюда?
Парни, как правило, говорили своим приятелям: «Если ты и в «Аполлоне» никого себе не найдешь, то у тебя нет шансов», а женщины приходили, зная, что за ночь они получат несколько предложений, даже если учесть, что большинство мужчин не предпринимало попытки познакомиться до начала третьего ночи, дабы избежать необходимости угощать дам выпивкой.
Как только девушки прорвались в клуб через толпу других желающих поразвлечься, на них нахлынули воспоминания о предыдущих субботних вечерах. Обстановка, кстати, ничуть не изменилась: те же взгляды искоса, запах пота, беспорядочное движение…
Анна уже успела состроить глазки одному типу. Он ухмыльнулся. Но Анна в это же время глазами вступила в игру с другим, и он поднял свою кружку в знак расположения. Старый трюк: теперь оба будут думать, что девушка в них заинтересована, причем ни один не догадается о существовании другого.
Бывшие парни Анны говорили, что она неряшливая, толстая и потасканная. Те, кому она не нравилась, были еще более резки в выражениях. Анна казалась ниже и полнее Наташи, хотя на самом деле обе девушки были одинакового телосложения. Наташины бывшие ухажеры награждали ее эпитетами «взбалмошная», «легкая на подъем», «сумбурная», «странная», – в общем-то, каждый давал свое, подчас противоречащее другому определение, ибо с каждым из них Наташа вела себя иначе.
У Наташи были русые волосы, настолько светлые, что при определенном освещении даже казались седыми. Она так часто меняла прическу, что мало кто это замечал. Анна же всю свою взрослую жизнь хранила верность одному стилю: короткие, свободно спадающие локоны темно-каштанового цвета, который большинству казался черным.
Но истинное различие характеров демонстрировали их улыбки. Когда у Анны был повод для смеха, она улыбалась широко и даже заискивающе. На лице Наташи легкая усмешка играла постоянно, но, когда что-то по-настоящему развлекало ее, улыбка меняла выражение ее глаз, форму лица и могла растопить сердце любого, даже враждебно к ней настроенного.
Все, с кем встречалась Наташа, мечтали, чтобы она к ним вернулась. Бывшие кавалеры Анны неизменно хотели, чтобы она убралась с их глаз долой.
Наташа наконец ответила на вопрос Анны. Они отвечали так друг другу каждую неделю, что стабильно завершалась в «Аполлоне»:
– Мы сюда приходим потому, что у нас нет денег, а здесь все дешево. И потом, мы никогда не можем решить, куда еще пойти…
К ним приблизился мужчина.
– А вы в курсе, что клуб закрывается? – спросил он.
Незнакомец был ниже каждой из девушек. На кончике носа рдела засохшая царапина. Его неухоженные волосы росли беспорядочно, казалось, что у него на голове парик. Одет мужчина был в черный пиджак и синие брюки и, судя по всему, жил в счастливом неведении, что на свете существуют зеркала.
– «Аполлон» закрывается? Неужели? – переспросила Анна.
– Не может быть, – уверенно заявила Наташа.
Обе стояли рядом с мужчиной. Вероятно, за последние годы женщины не подступали к нему ближе, и, стараясь выглядеть серьезным, он продемонстрировал, что разделяет их беспокойство. Незнакомец даже поднялся на носочки, но ему все же пришлось вытянуть шею. Пожалуй, он предпочел бы, чтобы девушки чуть отступили назад, тогда он не чувствовал бы себя рядом с ними столь подавленно.
– Из-за частых беспорядков сумма страховки слишком возросла… им не потянуть.
Девушки допросили мужчину с пристрастием, но он выдавал информацию крохотными порциями, сознавая, что, как только исчерпает тему разговора, собеседницы потеряют к нему интерес.
– Значит, все-таки закрывается, – сказала Наташа Анне.
– Ну и хорошо.
– Точно. Все к лучшему, – согласилась Наташа. Обе отхлебнули своего легкого пива, потом сделали еще глоток и еще…
– Можно купить вам выпивку? – поинтересовался мужчина, надеясь удержать их внимание.
– Нет, спасибо, – отрезала Анна.
– Что, ни одна из вас не… заинтересована? – спросил он.
«Заинтересована» – это слово было выбрано с редкой для «Аполлона» деликатностью.
– А вас это удивляет? – воскликнула Анна. – Вы великолепны – разве можем мы не заинтересоваться?! Из нас уже течет, как из двух дырявых баков!
Мужчина тут же исчез.
– Ой, – заметила Наташа подруге, – это было слишком вульгарно.
Ей удалось скрыть свое недовольство, не хотелось портить подруге субботний вечер.
Анна попыталась объяснить свое дурное поведение:
– Прикинь, «Аполлон»-то закрывается!
– Мы же решили, что это к лучшему, – напомнила Наташа.
Говорили, что познакомились они еще в яслях. Конечно, сами подруги не могли этого помнить – их первые воспоминания относились к более позднему периоду…
В выпускном классе, опасаясь получить плохие оценки на экзамене, они додумались, как вовсе эти экзамены не сдавать, и вышли из школы, подобно большинству девушек их сословия – без аттестата, с образованием, годным разве только на то, чтобы катать детскую коляску.
Но им было наплевать: зато они наверняка знали, что у каждой из них есть настоящий друг, такой, который всегда был и будет рядом, самый главный человек на земле.
Когда подружки обзаводились паспортами и необходимо было на обороте указать двух человек, с кем можно связаться в чрезвычайной ситуации, обе, не задумываясь, написали лишь фамилии друг друга.
Теперь Наташа и Анна делили современную удобную квартиру, своего рода убежище, где они могли спрятаться от остального мира.
Конечно, девушки понимали, что положение это не совсем обычное и так не может продолжаться долго. Все их сверстницы уже пережили по нескольку серьезных любовных драм и теперь погрязли в очередных бесперспективных отношениях. Скоро придет и их черед. Это все равно, как воинская повинность для мужчины. Однако их совместное существование могло стать той амбразурой, которая убережет подруг
