кошелки», Наташа не различала в этих песнях ни мелодии, ни ритма – ей все казалось одинаковым, а слова в песнях – сплошные клише и слишком часто повторяются.
К ее облегчению, клуб оказался не таким уж страшным, как ей мерещилось. В нем было три этажа: первый, громкий и переполненный, – для самых молодых; на втором было уже потише, а на третьем попадались мелодии с различимыми стихами, посетители поприятнее и достаточное количество персонала в баре, чтобы удовлетворить все нужды. Никола и Стефани, конечно, хотели остаться на первом этаже, но Наташа, словно мамочка, потащила их наверх. Девушки использовали это время, чтобы обсудить, как шел вечер до сих пор и как они надеются его продолжить. Они сплетничали о других девушках, даже о тех, с кем до этого поговорили вполне мило: какими те были жирными, как плохо одевались, и как нереально им было найти себе дружков.
– Не надо было нам сюда приходить, – сказала Никола.
– Понимаю, что ты имеешь в виду, – прибавила Стефани. – Мы сюда ходим каждую неделю. Мне это уже надоело. Все без перемен.
– Сколько раз вы уже здесь были? – спросила Наташа.
– Четыре или пять – но точно много…
Наташа почувствовала себя задетой.
Их с Анной вечера в «Аполлоне» были столь регулярными, что в Наташиной памяти слились в один: гамбургеры после работы, Анна в последнюю минуту выбирает одежду, знакомый маршрут по барам, возбуждение при приближении к «Аполлону», а затем разочарование. Так что не оставалось ничего другого, как выпить еще больше, поиздеваться над идиотами, которые пытались с ними познакомиться, или просто оставаться на танцполе, подстраиваясь под неистовый бит и жар. Иногда они просто болтали друг с другом или с теми редкими парнями, с которыми было приятно поговорить. Субботний вечер был для каждой тем необходимым напоминанием о том, почему они все еще друзья. Как здоровый человек не замечает, что он здоров, так и Наташа считала вечера с Анной само собой разумеющимися, но теперь, когда это ушло, ей их не хватало – не только возможности сходить в «Аполлон» со своей лучшей подругой, но и уверенности в том, как закончится их неделя. Теперь такой убежденности не было.
Когда Стефани с Николой наконец стащили Наташу вниз на первый этаж, ее успокоило то, что в темноте, в толпе она не так уж сильно выделяется, как боялась.
– Привет, – сказала она. – Не смотри за мою спину, но там две девушки, с которыми я пришла. Видишь их? Посмотри медленно, как бы нечаянно.
Парень повернулся так быстро, как будто ему сзади по голове врезали кирпичом.
– Они на нас уставились, – поведал он Наташе.
– Они гадают, что я там тебе говорю. На самом деле, одной из них ты приглянулся, и я хочу узнать, нравится ли она тебе тоже. Видишь ту с оголенными руками – эта не она, другая. Ее зовут Никола.
– Симпатичная, – произнес парень.
– Но она тебе не нравится? А если нравится, тогда, принимая во внимание то, что я тебе только что сказала, почему ты меня все еще слушаешь? Почему ты не там и не с ней?
– Ну я… Потому что я… Честно говоря, я не знаю, что ей сказать. А можно пойти вместе с тобой, чтобы ты меня представила? Меня зовут Гэри.
– А я Дэйв, – сказал другой парень, один из друзей Гэри.
Он слушал их разговор.
– Мне всегда есть, что сказать, и мне нравится та, которая с голыми руками. Как ее зовут?
Гэри и Дэйв пришли в компании других парней, которые последовали за ними и теперь толпились возле Николы, Стефани и Наташи. Девушкам понравилась суета, которую создала эта толпа юношей, борющихся за их внимание.
Один парень изо всех сил пытался привлечь Наташу и рассказывал ей о работе и о машине, которую только что купил. Он был, наверное, на три или четыре года младше, и она не могла воспринять его всерьез и заинтересоваться парнем, словно это был лучший друг ее сына, который попытался бы впечатлить ее своими успехами по футболу и математике. Однако Наташа надеялась, что он в ее улыбке увидел расположение, а не снисхождение.
В час ночи Стефани, Никола и банда парней решили, что пора перебираться в другой ночной клуб – тот, который работал до трех. В туалете Наташа призналась девушкам, что не пойдет с ними.
– Пошли, Нат, – уговаривала Никола. – Пошли с нами. Вечер получился великолепным.
– Я лучше побуду еще здесь. Пойду на верхний этаж, посижу и расслаблюсь, – ответила она.
Девушки не могли поверить, что Наташа хочет остаться в одиночестве, и предположили, что она назначила там встречу какому-нибудь мужчине.
Наташа подождала, пока они уйдут, и тогда направилась наверх. Нашла свободный табурет возле барной стойки, с краю от большой группы людей, так что она могла устроиться, не вторгаясь в их компанию, но все же достаточно близко, чтобы другие подумали, будто она здесь не одна.
Первая мысль была о Джоффри. Наташа углубилась в воспоминания о том вечере, когда они впервые встретились, и перебирала в уме все, о чем они говорили. Затем девушка испугалась, что он останется в ее мыслях на всю ночь, так что в результате она не сможет заснуть.
– Кажется, вам не очень-то весело. – В полуметре от себя она увидела лицо.
Незнакомец слегка наклонился, чтобы заглянуть ей прямо в глаза. Погруженная в мысли, Наташа не сразу сообразила, что с ней разговаривают и ждут от нее ответа.
– Что вы имеете в виду? – спросила Наташа.
Она начала его оценивать: наружность, манеры, возможные намерения.
– Выглядите грустной, вот и все.
Наташа улыбнулась, чтобы возразить, но он принял это за одобрение и придвинул свой табурет поближе.
Чтобы отогнать мысли о Джоффри, Наташа не отказала незнакомцу. Как и она, он был в этом клубе впервые, пришел с более молодыми коллегами, но те быстро ему надоели, и теперь он чувствовал себя не в своей тарелке. Он заметил ее и решил поговорить потому, что она выделялась скучающим выражением лица, характерным для человека, умудренного опытом.
– Я подумал, что каждый, кому здесь скучно, знает, как правильно проводить время, и об этом я решил поговорить с вами.
Наташа понимала, что незнакомец ей льстит, и решила дать ему повод для сомнений.
– Мне не было скучно, я просто задумалась. Так что не знаю, заинтересована ли я в разговоре, но можете попытаться.
Парень представился и купил ей выпить. Минут сорок они проговорили, а потом охрана начала выгонять посетителей, торопя их поскорее покончить с выпивкой и покинуть заведение.
«Ничего особенного, – будто бы сказала Наташа Анне. – Мы думали, что толковые парни редко встречаются, но на самом деле они просто редко встречались в «Аполлоне». Вот так».
«Что, черт побери, в нем такого особенного?»
«Он обаятельный!»
«И это такое редкое качество среди тех, кто пытается тебя трахнуть!»
Наташа заставила критический голос Анны умолкнуть. Парень был симпатичный, приятный, сообразительный – так она сказала себе. Она ушла вместе с ним и отправилась к нему домой.
