Не отрываясь, он смотрел на меня, и я увидела в его глазах неотвратимую решимость. Челюсти сжаты, скулы напряжены, в темных зрачках смесь ярости и печали.
— Я не хочу этого делать и никогда не хотел, — прошипел он сквозь сжатые зубы, — но у меня нет выбора. Ты мне не оставила выбора.
Он снова ударил меня об стену так сильно, что из легких, казалось, вышел весь воздух. Замерев на мгновение, он посмотрел на меня. Его руки сжимали мои плечи все сильнее, в глазах бушевал гнев, а лицо исказилось от горя.
— Нет другого пути, — выдавил он с трудом, словно сам не верил в смысл сказанных слов. — Ты — моя жена. Мой долг вернуть тебя туда, где твое место. Ты останешься здесь. Они сказали, я должен.
Я посмотрела на него с ужасом:
— Что должен?
— Сломать тебя.
22
Прижав меня к холодной стальной стене, Рен коленом старался раздвинуть мои ноги.
От ужаса и боли силы покинули меня. Я не могла заставить себя обернуться волчицей, не могла даже поверить в то, что со мной происходит.
— О боже, Рен, перестань, — сказала я шепотом, глядя ему прямо в глаза. Я не могла узнать в стоящем передо мной чудовище того юношу, которого знала с детства. Его глаза горели безумием. Ярость и горе заставили его причинить мне боль. Я испытала ужас, которого не переживала еще никогда. Не хотелось верить в то, что с ним могла произойти такая разительная перемена. Пальцы Рена впились в плечи так сильно, что я не выдержала и закричала. Во рту ощущался запах крови — он порвал зубами мои губы. Неужели теперь он всецело принадлежит Хранителям?
Я задрожала; отвратительная волна тошноты поднималась из желудка. Если бы Рен в тот момент отпустил меня, я рухнула бы на пол как мешок. В глазах Рена замелькали искры; стало еще страшнее. Рассудок не слушался его: горе и гнев поглотили все его существо.
— Ты никому ничего не должен, Ренье, — сказал кто-то спокойно, но твердо. — Отпусти ее.
В дверях стоял Монро. Рен оскалился на него, но командир Ищеек не испугался. Он медленно приближался к нам, держа в каждой руке по мечу.
— У тебя есть выбор, — сказал он так же спокойно и тихо. — Ты можешь оставить это место, забыть все, что знаешь. Ты можешь пойти с нами.
— С вами? С Ищейками? — переспросил Рен и в ярости плюнул на пол.
— Мы не те, кем ты нас считаешь, — сказал Монро. — Мы пришли за тобой. Калла хочет помочь тебе. Я тоже.
Я умоляюще посмотрела на Рена и постаралась вырваться из его крепких рук. Мне было больно.
— Прошу тебя, Рен. Это правда. Пойдем с нами.
— Из-за твоей лжи я лишился всего, — ответил Рен, не сводя глаз с Монро. — Я убью тебя раньше, чем ты успеешь что-то сказать.
Он посмотрел на меня. Его лицо было перекошено гневом и болью. Стало еще страшнее; по коже побежали мурашки.
— Я надеюсь, до этого не дойдет, — сказал Монро. — Я тебе не враг и заставлять тебя не буду. Возможно, мы встретимся позже. По крайней мере, дай девушке уйти. Не доводи до крайности.
— О какой крайности может идти речь, если ты предлагаешь ему пожать руку чудовищу? — спросил человек, вошедший в ярко освещенную камеру из темноты коридора.
Сердце, которое и так работало на пределе, забилось еще сильнее, когда я узнала в вошедшем Эмиля Лароша. В глаза, как всегда, бросилась разница в комплекции: сын был высоким и стройным, а Эмиль — приземистым и широким. Его тело, казалось, было соткано целиком из бугристых клубков мышц, покрытых жесткой щетиной. Вожак Бэйнов, не отрываясь, смотрел на меня. Эмиль предстал перед нами в обличье человека, но он пришел не один. У его ног стояли три волка: Дакс, Фей и Козетта. Увидев меня, они, не сговариваясь, оскалились и зарычали в унисон. Не нужно было оборачиваться волчицей, чтобы понять мысль, которую они пытались мне внушить.
Предательница.
Я постаралась прогнать эту мысль, но, казалось, я стою посреди зала суда, лицом к лицу с самой истиной. Их оскаленные клыки, ощетиненные загривки, полные ненависти глаза — все это было немым подтверждением того, что моя догадка верна.
Им, как и Сабине, был предложен выбор. Трое из моей стаи предали меня. Они больше не были моими товарищами. Они стали членами стаи Эмиля. Они решили встать на сторону Хранителей и бросить друзей на произвол судьбы.
Почему?
Повернув голову, я посмотрела на Рена. Его пальцы продолжали впиваться в кожу на моих руках. Ему тоже был предоставлен выбор. Желудок пронзила судорога, и я решила, что меня вот-вот стошнит. В его глазах горе смешалось с гневом, и я знала: он не хочет причинять мне боль. Он выбрал Хранителей лишь потому, что я оставила его. Я предала того, кто любил меня. Он солгал, чтобы спасти меня, и за это его подвергли пыткам. Его сломали, и это произошло по моей вине. Так что же еще ему оставалось делать?
— Эмиль, — сказал хрипло Монро, заставив меня оторвать взгляд от лица Рена. Монро смотрел на Эмиля, и я поняла, что практически не могу его узнать. В глазах предводителя Ищеек была такая ярость, что они стали чернее ночи.
Эмиль насмешливо улыбался.
— Ты не представляешь, как я мечтал снова увидеться с тобой, Монро. Спасибо, что зашел.
Монро ничего не ответил, но я заметила, как задрожали его руки.
Эмиль повернулся к Рену и заговорил спокойным, медоточивым тоном:
— Ренье, познакомься с человеком, убившим твою мать.
Рен от неожиданности отпустил мои плечи и страшно побледнел.
Я воспользовалась возможностью вырваться из его объятий, отбежала в сторону и прижалась к стене. Поглядывая то на Монро, то на Рена, я старалась найти выход из сложившейся ситуации. Выйти мы не могли — Эмиль и волки блокировали дверь.
— Ах ты лживый ублюдок, — произнес Монро, и его почерневшие глаза заблестели от слез обиды.
Эмиль рассмеялся. Смех, который я услышала, напоминал стук иссохших костей, перекатывающихся в мешке.
— Я лгу? Ты всерьез думаешь, что Коринна умерла бы, если бы не ты?
Монро закричал и бросился на Эмиля.
Но Рен опередил его. Он прыгнул вперед, и спустя мгновение между Монро и отцом уже стоял темно- серый волк. Рен блокировал возможность атаки и готовился напасть сам. Увидев его, Монро затормозил, и возможность была упущена. Ему пришлось отскочить в сторону, чтобы увернуться от оскаленных клыков, направленных на него.
— Похоже, хозяин положения здесь я, дружище, — сказал Эмиль, ухмыляясь. Рен делал короткие выпады, стараясь загнать Ищейку в дальний угол камеры.
— Это мы еще посмотрим, — ответил Монро, не сводя глаз с нападающего волка. Мышцы на теле Рена ходили ходуном, он страшно рычал. Я понимала, он хочет пролить кровь Монро, отомстить за мать, и может напасть в любую секунду.
— Рен, не делай этого! — крикнула я. — Монро не убивал твою мать. Он пытался спасти ее!
— Убей эту суку, Дакс, — прошипел Эмиль, указывая на меня. — Немедленно.
Дакс оскалил острые, как бритва, зубы и, рыча, двинулся в мою сторону. Я посмотрела на него и поняла, что никогда не задумывалась над тем, какой он огромный в волчьем обличье. Мне никогда не приходило в голову, что придется с ним сражаться. Он, безусловно, был лучшим воином среди молодых
