28
Щелк. Щелк.
Брин, поджав губы, критически обозревала мои волосы.
— Кэл, слушай, если тебе так хотелось подстричься, могла бы спросить меня. То, что у тебя сейчас на голове, можно охарактеризовать как хаос. Других слов я не нахожу.
Я следила за тем, как падают на пол обрезки моих волос. Попасть к Брин мне было нелегко. Я с трудом выбралась из объятий спящего Шея и умудрилась, не разбудив его, выскользнуть из его спальни. Сделав это, я тихонько прокралась в свою комнату.
Я не жалела о том, что провела с ним ночь, но утро могло принести новые сюрпризы, а голова моя и так кружилась из-за лавины событий, произошедших с нами за последние двадцать четыре часа. Мне нужно было побыть одной, чтобы подготовиться к разговору о ночи, проведенной в саду и в спальне Шея.
Вспоминать о том, что произошло между нами, было приятно. Мысли путались, тело содрогалось, как будто его тут и там лизали языки пламени.
— Калла, клянусь, я тебе ничего не отрежу, — сказала Брин сквозь стиснутые зубы. — Прошу тебя, сиди спокойно.
— Прости.
Когда я отправилась на поиски ребят, я почувствовала себя виноватой в том, что оставила их, не сказав, где меня искать. Я нашла их в столовой. Войдя в дверь, я услышала урчание в своем пустом желудке — аромат свежеиспеченного хлеба и лимонов напомнил о том, что я давно уже ничего не ела. Народу в столовой было много, но не так много, как во время вчерашнего собрания, с которого я сбежала. Ищейки входили в комнату и выходили из нее, брали круассаны и виноград и вели обычные утренние разговоры. Другие сидели за столами с чашками кофе в руках.
Нев, Брин, Эдна, Коннор, Силас, Тесс и Сабина, которая казалась абсолютно здоровой, сидели за тем же столом, за которым мы пили кофе два дня назад. Итана и Мэйсона с ними не было. Я медленно приблизилась к столу, размышляя над тем, кого еще не хватает. Вскоре я с ужасом поняла, что ожидала увидеть Монро, а его не было и не могло быть с нами.
Я присела, готовясь извиняться за то, что бросила всех, и отвечать на вопросы о том, как так получилось, что я заключила союз с Ищейками.
Однако, когда ребята увидели, что произошло с моими волосами, за столом воцарилось гробовое молчание. Все разговоры прекратились. Эдна насупилась, посмотрела на меня, пожала плечами и вернулась к стоявшей перед ней тарелке со свежими фруктами и взбитыми сливками. Силас наклонял голову то так, то этак, стараясь понять, что именно изменилось. Добрая Тесс, как всегда, сердечно поздоровалась, но ничего больше не сказала. Нев старался не улыбаться, и я подумала, что он не выдержит и рассмеется. Однако он нашел в себе силы сдержаться.
Прошло не более пяти минут, и Брин с Сабиной не выдержали. Переглянувшись, девушки встали, вывели меня из столовой и, взяв под руки, отвели в мою спальню. Брин трудилась не покладая рук, пытаясь придать моей прическе хотя бы видимость опрятности. Сабина щелкала языком и ходила взад-вперед, чтобы следить за работой Брин с разных сторон.
— Ты не то делаешь, — говорила она. — Неровно получится.
— Хочешь, отдам тебе ножницы? — спросила Брин обиженным голосом.
— Давай, — сказала Сабина и потянулась за ножницами.
— Подожди, — сказала я, выпрямляя спину так стремительно, что Брин пришлось срочно убрать острый предмет, грозивший воткнуться мне в шею. — Сабина, — спросила я, — ты правда хочешь меня постричь?
Я удивленно посмотрела на нее, чувствуя себя польщенной и одновременно потрясенной ее вниманием.
— С удовольствием, Калла. Я все время стригла Козетту.
На мгновение кожа вокруг глаз Сабины натянулась, но через полсекунды она снова улыбалась.
— О, у нее прекрасные волосы, — сказала Брин. — Позволь Сабине закончить, Кэл. Я понятия не имею, что делать. Я знаю, как работают профессиональные стилисты, но с этим беспорядком ничего не моту поделать.
Я вздохнула и согласилась. Если уж Сабина попала в число моих союзников, нужно было отбросить былую неприязнь.
Брин передала ей ножницы и облегченно отошла в сторону.
Позади кто-то закашлял. Мы повернулись к дверям.
— О, привет, — сказал Шей, смущенно приглаживая волосы. Он, похоже, не ожидал застать в комнате так много девушек сразу. Вид у него был такой, будто он вот-вот сбежит.
— Привет, Шей, — сказала Брин. Она посмотрела на него, потом перевела взгляд на меня и не смогла скрыть усмешку.
— Сабина кивнула и повернулась ко мне, чтобы продолжить работу.
— Что вы здесь делаете? — спросил Шей, несмело входя в комнату. Он, вероятно, никак не мог решить, что безопасней — уйти или остаться.
— Пытаемся что-то сделать с волосами Каллы. Она взяла и отрезала косу, — пояснила Брин, наматывая на палец отрезанные Сабиной локоны. — Кстати, чем ты это сделала? — спросила она меня.
— Секатором, — ответила я, глядя в пол. Не нужно было уходить из спальни Шея тайком. Следовало с ним поговорить. Теперь все испытывали неловкость, и я не знала, как можно исправить ситуацию.
— Неудивительно, что они так ужасно выглядят, — заметила Сабина.
— А мне кажется, ей идет, — возразил Шей, делая еще пару несмелых шагов по направлению к нам.
— Ты бы сказал, что ей идет, даже если бы она подхватила проказу, — усмехнулась Сабина.
Я покраснела, а Брин захихикала.
Шей заискивающе улыбнулся и закашлялся, чтобы скрыть смущение.
— Кэл, я надеялся поговорить с тобой.
Я закусила губу и заставила себя не смотреть в его сторону.
— Да, конечно, но, как видишь, сейчас я занята.
— Хорошо, — сказал он, — я буду в своей комнате.
— Отлично.
Шей сунул руки в карманы и пошел к выходу. Хорошо хоть удержался и не побежал, подумала я.
Брин расхохоталась:
— Мне кажется, мы его напугали.
— Да уж, я его понимаю, — сказала Сабина, не отрывая глаз от ножниц, которыми она удивительно ловко орудовала. — Он, наверное, чувствует себя не в своей тарелке. Пришлось напрячь всю имеющуюся силу воли, чтобы не заерзать на стуле.
— Это почему?
— Ну, он же теперь наш новый вожак. Рен устранился, он занял его место. Ему нелегко освоиться, я так думаю. Он и волком-то стал всего пару недель назад; естественно, эта роль ему в диковинку.
— Что?! — воскликнули мы с Брин в унисон.
— Калла, нельзя так дергаться, когда тебя стригут. Я могу поранить тебя или испортить прическу, — сказала Сабина невозмутимо.
Я схватила ее за руку, но она продолжала смотреть на меня безмятежными глазами.
— О чем ты говоришь, Сабина? — спросила я, медленно выговаривая каждое слово.
Уголки ее губ слегка поднялись, как будто она одна поняла смысл какой-то уморительной, но недоступной нам шутки.
— Ты смеешься надо мной. Калла. Разве ты не знаешь?
Я нахмурилась и посмотрела на Брин. Недоумение постепенно исчезло с ее лица, уступив место изумлению. Сабина улыбнулась шире.
— Вот видишь, Брин знает.
Брин кивнула:
