Во время остановки на станции Красноармейская, где эшелон стоял в течение трёх суток, несмотря на то что на станции скопилось большое количество спекулянтов, не было принято мер к наведению порядка. В результате этого красноармейцы самовольно уходили из эшелона в город, продавали обмундирование и, общаясь с спекулянтами, допускали пьянство…»
Вот что могли устроить те, кто, казалось бы, должен был гореть желанием искупить клеймо плена, но… Но — не горел, имея совсем иные желания.
И это — не на фронте, а в глубоком тылу.
Нет, проверки и фильтрации были нужны. А отношение к проверяемым было вполне разумным — ведь основная масса их была в перспективе теми же фронтовиками, что и все остальные, уже воюющие.
Характерный пример… 12 февраля 1943 года начальник тыла Северо-Кавказского фронта генерал- майор Ермилов отдал директиву № 050 об организации сборно-пересыльного пункта (СПИ) фронта для бывших военнопленных Красной Армии.
Отметив, что «санобработка прибывающих на пункт бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и вышедших из окружения, — не организована» и что это «свидетельствует о недостаточном внимании со стороны довольствующих отделов и Управлений СКФ», генерал Ермилов приказывал интенданту фронта изыскать помещение для СПП, выделить кухонный инвентарь и прочее, а начальнику Санитарного управления — немедленно организовать санитарную обработку через поезд- баню.
Больных и истощённых, нуждающихся в госпитализации, «немедленно изъять, направив в соответствующие госпитали на излечение».
Так принимали в РККА бывших советских военнопленных даже в 1943 году — во времена ещё тяжёлые и суровые. По мере роста наших успехов ситуация с проверками бывших военнопленных лишь смягчалась.
Да и вообще репрессивные строгости смягчались. Так, 29 октября 1944 года Сталин приказом НКО № 0349 расформировал заградительные отряды «в связи с изменением общей обстановки на фронтах». Личный состав расформированных отрядов был направлен на пополнение стрелковых дивизий.
Замечу, что немцы в этот период, наоборот, всё чаще прибегали к формированию заградительных отрядов. У нас, как видим, жёсткость снижалась.
Вот другой характерный пример… 9 декабря 1944 года командующий войсками 43-й армии генерал- лейтенант Герой Советского Союза Белобородов издал приказ № 0326 об организации содействия представителю Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации при Военном совете 1-го Прибалтийского фронта.
В приказе говорилось об организации питания, санитарно-медицинского обслуживания и прочем, но для нашей темы интересен пункт 5-й приказа:
«Начальнику армейского сборно-пересыльного пункта № 9 всех поступающих на пункт советских граждан направлять:
а) находившихся в плену военнослужащих, не вызывающих подозрений, — в 186 АЗСП
То есть большая часть бывших военнопленных к концу войны вообще фильтрацию и проверки не проходила. При этом и меньшинство, попадавшее в фильтрационные лагеря НКВД, задерживалось в них недолго. Основная часть после проверки тоже направлялась на пополнение фронтовых частей.
Приведу ещё один документ — извлечения из Директивы начальника тыла РККА о порядке организации приёма, материального обеспечения и перевозок бывших военнопленных и советских граждан № 1 240 646 от 18 января 1945 года:
«Во исполнение постановления ГОКО № 6884с от 4 ноября 1944 г. и Совета Народных Комиссаров СССР № 30–12с от 6 января 1945 г. устанавливается следующий порядок в деле организации приёма, материального обеспечения и перевозок бывших военнопленных и советских граждан:
Освобождаемых советскими войсками граждан СССР направлять:
а) военнослужащих Красной Армии (рядовой и сержантский состав), находящихся во вражеском плену, — в армейские сборно-пересыльные пункты действующих фронтов. После проверки установленным порядком лиц, не вызывающих подозрений, передавать в армейские и фронтовые запасные части; служивших в немецкой армии и в специальных строевых немецких формированиях, «власовцев», полицейских и других лиц, вызывающих подозрение, немедленно направлять в спецлагеря НКВД; офицерский состав, находившийся в плену, направлять в спецлагеря НКВД;
б) граждан из числа невоеннослужащих — во фронтовые сборно-пересыльные пункты или погранично-фильтрационные пункты НКВД СССР, откуда после проверки военнообязанных призывных возрастов, не вызывающих подозрения и признанных годными к строевой службе Красной Армии, передавать во фронтовые запасные части и запасные части военных округов.
Военнообязанных, не годных к военной службе, а также лиц непризывных возрастов и женщин после соответствующей проверки отправлять, как правило, в места постоянного жительства…»
ит.д.
Это — качественная картина. Что же до картины количественной, то обычно из книги в книгу сейчас кочуют данные историка-архивиста В. Земскова о числе репрессированных, репатриированных и в том числе — военнопленных.
Я не считаю все данные, сообщаемые В. Земсковым, удовлетворительно верными. Его попытки «стоять над схваткой», симпатизируя скорее «белым», сами по себе позволяют предполагать в нём не объективность, а тенденциозность. Однако если его данные опровергают какие-то антисоветские измышления, то уж тут можно не сомневаться — данные точны. Поэтому ниже я приведу цифры именно В. Земскова и заранее прошу прощения у тех читателей, которые с этой сводкой знакомы и которая у них, возможно, уже в зубах завязла.
Итак, по состоянию на 1 октября 1944 года (в 1945 году никаких качественных — структурных и процентных — изменений здесь быть не могло) через спецлагеря НКВД прошли 354 592 бывших советских военнопленных и окруженцев.
1. Из этого числа проверено и передано в Красную Армию — 249 416 человек,
в том числе:
— в воинские части через военкоматы — 231 034 (из них офицеров — 27 042);
— на формирование штурмовых батальонов — 18 382;
2. Передано в промышленность по постановлениям Государственного Комитета Обороны — 30 749;
3. Передано на формирование конвойных войск и охраны спецлагерей (! —
4. Арестовано органами «СМЕРШ» — 11 556 человек, из них: — агентов разведки и контрразведки противника — 2083;
5. Убыло по разным причинам за всё время (в госпитали, лазареты, умерло) — 5347;
6. Находятся в спецлагерях НКВД СССР: — в проверке — 51 601 (в том числе офицеров — 5657) человек.
Как видим, абсолютное большинство проверенных в спецлагерях НКВД просто вернулись на фронт, а кто-то даже попал в конвойные войска НКВД.
То есть спецлагеря НКВД, через которые пропускались бывшие пленные и окруженцы, являлись не репрессивными структурами, а проверочно-фильтрационными. Обойтись без них в военное время было нельзя, и умные люди, попав в такие лагеря, это понимали и на проверку не обижались, хотя радости такие
