позднее положить эти берега на карту.
Сегодня эта крайняя на запад земля Америки называется мысом Принца Уэльского. 9 августа 1778 года её так назвал знаменитый английский мореплаватель капитан Кук. Но Кук был в тех же местах, что и Иван Фёдоров с Михаилом Гвоздевым и Кондратием Мошковым, через пятьдесят шесть лет после них. Причём он знал о приоритете русских. Да и картами пользовался русскими, в том числе — картой беринговского мичмана Петра Чаплина.
На карте, напечатанной, в Лондоне в 1761 году, там, где мы привыкли видеть мыс имени английского наследного принца, чёткими английскими буквами было написано: «Coast Discovered by surveyor Gvozdev in 1730 г.», то есть: «Берег, открытый геодезистом Гвоздевым в 1730 г.». Ошибочной была лишь дата! Редчайший случай, Запад не только признавал русский приоритет, но даже датировал его двумя годами ранее, чем это было на самом деле!
Вспомним ещё несколько фамилий…
Будущий генерал-адмирал Фёдор Матвеевич Апраксин был старше царя на девять лет — он родился в 1661 году. Участвовал в организации «потешного войска», строил корабли, возглавлял Адмиралтейский приказ, стал одним из основателей Навигацкой школы. Это яркий представитель старой гвардии Петра.
А будущий генерал-адмирал Михаил Михайлович Голицын был на девять лет младше царя. Голицын родился в 1681 году и был определён в морскую службу лично Петром. Учился в Навигацкой школе, на голландских судах пять раз плавал в Архангельск, Балтийское и Средиземное моря. В 1717 году лично проэкзаменован Петром и удостоен чина унтер-лейтенанта. В 1721-м командовал отрядом галер в Гренгамском сражении, через год назначен советником Адмиралтейств-коллегий. Это яркий представитель уже молодой гвардии Петра.
Будущий соратник Витуса Беринга, будущий капитан-командор Алексей Ильич Чириков родился в начале «петровского», XVIII века — в 1703 году. Службу начал тоже учеником Навигацкой школы в 1715-м, через год, как один из лучших, переведён в Академию морской гвардии и закончил её в 1721 году. Служил на корабле «Пётр» Балтийского флота. По приказу Адмиралтейств-коллегий в сентябре 1722-го назначен преподавать навигацию в Академию морской гвардии. В декабре 1724 года Чириков по личному распоряжению Петра произведён в чин лейтенанта и назначен помощником Камчатской экспедиции Беринга.
Это яркий и полноправный представитель и продукт уже чисто петровского времени. Такие люди, как Чириков, и вытянули Россию после Петра через всю трясину фаворитизма и своекорыстия элиты… В 1746 году Чириков был назначен директором Академии морской гвардии, а позднее возглавил Московскую контору Адмиралтейств-коллегий.
Адмирал, учёный-мореплаватель, гидрограф Алексей Иванович Нагаев — погодок Чирикова. Он родился в 1704 году. Как и Чириков, учился в Академии морской гвардии, как и Чириков, преподавал там навигацию, командовал фрегатами «Кавалер» и «Меркуриус», воевал со шведами в русско-шведскую войну 1741–1743 годов.
Впоследствии Нагаев много занимался организацией и проведением гидрографических работ, описью берегов, составлением карт, реорганизовывал Академию морской гвардии, был директором Морского шляхетского кадетского корпуса, исполнял должность командующего Балтийским флотом уже при Екатерине Второй.
Будущий адмирал, герой Чесменской битвы 1770 года в Эгейском, море Григорий Андреевич Спиридов родился в 1713 году и начал службу в десять лет волонтёром флота в 1723-м — за два года до смерти Петра. Через пять лет после смерти императора произведён в гардемарины — пятнадцати лет от роду. Служил на Каспийском море, мичманом — на Балтике, воевал на Азовском море против турок, командовал придворными яхтами и линейными кораблями, занимался заготовкой корабельного леса в Казани, командовал гардемаринской ротой Морского кадетского корпуса, командовал Балтийским флотом.
В 1770 году Спиридов разбил турок в Хиосском заливе при Чесме, уничтожив и пленив все 16 линейных кораблей противника.
Для таких русских парней, как Григорий Спиридов, даже Полтава была уже историей — Спиридов начал служить России после заключения Ништадтского мира. Для него могущество и первоклассное мировое значение России были чем-то само собой разумеющимся!
А что говорить о воспитанниках самого Спиридова — например, о будущем адмирале Василии Яковлевиче Чичагове, исследователе Арктики! Чичагов родился через год после смерти Петра — в 1726-м. В 1774 году он — младший флагман Донской флотилии и герой сражений с турками у приазовского берега Крыма. Плоть от плоти Петровской эпохи, Чичагов поднялся до поста командующего Балтийским флотом. В Ревельском сражении 2 мая 1790 года — со всё теми же шведами — эскадра под командованием Чичагова с десятью линейными кораблями разгромила шведскую эскадру, в которой было 22 линейных корабля.
А 22 июня шведы попали в ловушку, спланированную Чичаговым, и потеряли 64 корабля — сгоревшими, потопленными и пленёнными. Екатерина Вторая удостоила Чичагова за эти победы ордена Андрея Первозванного, ордена святого Георгия 1-й степени и шпаги с алмазами.
Генерал-фельдмаршал Румянцев — тёзка Петра Великого родился в год смерти императора Петра. Он блестяще воевал при «дщери Петровой» Елизавете и при Екатерине, получил почётную приставку к фамилии «Задунайский», развивал передовые взгляды Петра на тактику и воспитание войск, был учителем и другом великого Суворова, родившегося на пять лет позже — в 1730 году.
В 1744 году родился «морской Суворов» — адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков, великий флотоводец, создатель нового военно-морского искусства. Ушакову завидовал сам адмирал Нельсон.
С эпохой Петра прямо и тесно связан и гений Михаилы Васильевича Ломоносова. Гениальный учёный-энциклопедист, он родился в семье помора-архангелогородца в 1711 году — через два года после Полтавы и за десять лет до заключения Ништадтского мира. Как крупный учёный Ломоносов начал при Елизавете Петровне, и имя её отца было для Ломоносова свято.
Ломоносов как личность — это прямая линия от Петра. И не случайно, а символично, что именно «Полтавская баталия» была увековечена Ломоносовым в его знаменитой мозаике из смальты.
Придёт время, и лучшие имена всей предшествующей русской истории будут возвеличены и прославлены в обновлённой России — в Союзе Советских Социалистических Республик. На груди граждан СССР появятся ордена Александра Невского, Суворова, Ушакова, Кутузова, Нахимова. Подвиги русских чудо-богатырей и их вождей будут рождать восторг у советских мальчишек, жадно смотрящих горящими от волнения глазами не только на мчащихся в бой Чапаева, Пархоменко, Щорса, но и на торжествующего Петра, на тех, кто пришёл в русскую историю на смену ему и благодаря ему.
До этого должны были пройти ещё два века, но орбиты Русской Вселенной расширялись и расширялись, вовлекая в себя народы, события, идеи и свершения.
ГЛАВА 5
Орбиты Русской Вселенной
НОВАЯ Россия Петра родилась на острие штыка петровского гренадера, однако петровскую внешнюю политику никак нельзя назвать милитаристской, приверженной идеям Зла. Азовские походы, Северная война, Прутский и Персидский походы — всё это этапы естественного расширения России до своих очевидных геополитических границ по Балтийскому, Черному и Каспийскому морям.
За эти границы Россия ведет войны и после Петра, но никогда их не переступает. Лучшим тому доказательством стало поведение России в Семилетней войне; затем — в первой антинаполеоновской коалиции, когда Суворов бил французов в Италии, а Ушаков учреждал республику Ионических островов; ещё позже — в европейском антинаполеоновском походе Александра I и даже в европейской карательной, увы, экспедиции Николая I во время революционного подъёма 1848–1849 годов. Временно приходя в Европу, Россия неизменно уходила оттуда. Единственная из великих держав, она не пыталась осуществлять геополитически не оправданные аннексию и территориальные захваты, даже в исключительно благоприятных для этого обстоятельствах.
Послепетровская Россия пошла путём сложным и зачастую неверным. Воцарение Анны Иоанновны —
