институте. — Лицо Эдит лучилось гордостью. — Я удивлена, что вы двое до сих пор не виделись. Раньше вы с Джереми были такими хорошими друзьями.
Ник небрежно улыбнулся. — Как вы говорили, он, наверное, очень занят устройством на новом месте. — И свиданиями с Октавией.
— Должна сказать, твоя писательская карьера, видимо, идет хорошо. Я недавно видела твою последнюю книгу на полке возле кассы в Супермаркете Фултона.
Ник задумался, не было ли это тонким намеком. — Буду рад подписать для вас книгу, миссис Ситон.
— Спасибо, но не нужно, — весело отозвалась она. — Я не читаю такие книги.
Следовало бы уже научиться понимать намеки, когда их слышишь. — Ну конечно.
— Кто бы мог подумать, что ты станешь таким успешным писателем? — продолжала Эдит, несколько раз покачав головой.
— Не многие, — признал он. Амелия, например, не могла.
— И уйдешь из «Харт Инвестментс» после того, как твои дед и отец вложили в это дело свои сердце и душу. — Эдит снова прищелкнула языком. — В самом деле, это стало настоящим потрясением для всех. Когда я думаю о том, что пережил Салливан, после того как эта ужасная женщина разрушила «Харт и Мэдисон» много лет назад. Я хотела сказать, мы все считали, что ты будешь чувствовать себя ответственным за семейную фирму.
Ник вдруг понял, что чересчур сильно стиснул зубы, и заставил себя слегка расслабить челюсть. Это Салливан вложил в «Харт» сердце и душу. Его отец, Гамильтон, напротив, взял на себя управление только оттого, что оказался в ловушке из моральных обязательств и сыновнего долга. Гамильтон по личному опыту знал, сколько крови и пота потратил его отец на создание «Харт Инвестментс». Слишком рано в своей жизни он смирился с фактом, что не может отказаться от компании так, чтобы это не выглядело предательством по отношению к Салливану и всему, чего тот достиг. Но Гамильтон Харт был тверд, когда дело дошло до перекладывания этой удушающей тяжести долга на плечи своих отпрысков. Он отказался оказывать давление, какое оказывали на него, на своих троих детей, чтобы заставить их следовать по стопам их отца и деда. Жизнь слишком коротка, чтобы заниматься тем, что ты ненавидишь, — сказал он своей жене, Элейн. — Пусть они найдут свой собственный путь.
Самое лучшее в объединении «Харт Инвестментс» с «Мэдисон Коммершл», подумал Ник, это то, что его отец и мать наконец смогут свободно заняться собственными увлечениями. Гамильтон и Элейн планировали основать благотворительный фонд и управлять им. Они не могли дождаться, когда же избавятся от ответственности за «Х.И.» А что касается Гейба Мэдисона, к счастью, тот ничуть не возражал против того, чтобы стать у кормила власти. Управление деловой империей было его стихией.
Ник попытался отыскать способ сменить тему. Он выбрал одну, которую ему совсем не хотелось обсуждать, но которая точно отвлечет Эдит.
— Как у Джереми дела в институте?
Эдит тут же переключилась, в восторге от того, что разговор зашел о ее внуке. — На самом деле очень хорошо. Он говорит, что рад возвращению в Эклипс-Бэй после всех этих лет в Портленде. Развод был для него нелегким, ну, ты понимаешь.
— Понимаю.
— Но он снова ходит на свидания. Рада тебе сообщить. — Она доверительно понизила голос и подмигнула ему. — Встречается с Октавией Брайтуэлл.
— Я слышал об этом. — Знал же, что развитие этой темы ему не понравится, напомнил он себе.
— Такая приятная молодая женщина. Думаю, из них выйдет прекрасная пара, а как по-твоему?
Хуже пары не придумаешь, подумал Ник. Джереми и Октавия друг другу абсолютно не подходят. Это и дураку понятно. Но он не думал, что Эдит Ситон понравится, что ее назвали дурой, поэтому он постарался взять себя в руки, собрав в кулак логику и здравый смысл. Ему удалось смутно припомнить статью, на которую он как-то наткнулся, когда собирал материал для своей последней книги, «Линии Вины». По сюжету его герой, Джона Тру, выходит на след человека, убившего его бывшую жену.
— Говорят, чтобы оправиться после развода человеку нужно несколько лет. — Он попытался добавить в голос убедительные нотки. — Травма, понимаете. Требуется много времени, чтобы ее пережить, и эксперты советуют людям не заводить серьезных отношений в это время.
— Вздор. — Фыркнула Эдит. — Что могут знать так называемые эксперты, когда дело касается любви и брака? Кроме того, прошло уже полтора года, и я уверена, что Джереми не нужны еще шесть месяцев, чтобы оправиться. Ему просто нужна хорошая женщина, которая помогла бы ему все забыть. Думаю, знакомство с Октавией пойдет ему на пользу. Она вытащит его из раковины. Он был немного не в форме после развода. Я беспокоилась о нем.
При любых других обстоятельствах, подумал Ник, он бы избегал обсуждения развода Джереми так же как, избегал бы кобры на тропинке. Но тот факт, что Эдит считала Октавию подходящей на роль кандидатки на место бывшей жены Джереми раздражал его до такой степени, что он просто не мог его игнорировать.
— Удивлен слышать это от вас, — холодно начал он. — Лично я бы никогда не подумал, что у них много… — Его перебил резкий автомобильный гудок. Он посмотрел на улицу и увидел знакомый громыхающий побитый пикап. Невозможно не узнать водителя. Аризона Сноу, одетая в свою привычную камуфляжную рабочую одежду. Военный берет слегка косо в щегольской манере сидел на ее седых волосах.
Он в приветствии поднял руку. Карсон бешено замахал. Аризона помахала рукой в ответ, но не остановилась. У этой женщины была миссия.
Здорово быть профессиональным теоретиком заговора, подумал он. У тебя всегда есть миссия.
Пикап проехал дальше вдоль улицы и свернул на стоянку перед булочной «Летающая Тарелка».
Эдит вздохнула. — Думаю, ты слышал новость о завещании старого Тома Фургартона?
— Рейф говорил что-то насчет того, что Фургартон оставил все свои земные сокровищу Вирджилу Нэшу, Аризоне и группе людей, увлекающихся метафизикой Нового Века, управляющих булочной.
— Да. — Эдит покачала головой. — Глупейшая мысль. Только кто-то вроде Фургартона мог сделать что-то столь эксцентричное. Он был таким странным человеком.
Ник кивнул. — Да, он всегда был немного чудным, не так ли? Настоящий затворник. Он жил здесь в городе все время, что я рос, но сомневаюсь, что я видел его больше полудюжины раз в год.
— Говорят, что боязнь Фургартона покидать свой дом, лишь усугубилась с годами. Все так привыкли долго не видеть его, что никто даже не знал, что он умер, пока Джейк с почты наконец не заметил, что он почти два месяца газеты не забирает. Когда Шон Вэлентайн приехал посмотреть, что происходит, он обнаружил тело Фургартона на кухне. Сердечный приступ, вроде бы.
— Интересно, оставил ли он что-то ценное Вирджилу и Эй-Зед, и Герольдам, — задумчиво произнес Ник.
— Сомневаюсь. — Хмыкнула Эдит, когда они остановились перед дверью в «Древности Ситон». — Как говорит Шеф Вэлентайн, старая лачуга была забита скопившимся за сорок лет хламом. Настоящая «ловушка при пожаре», сказал он. Старые газеты и журналы навалены до самого потолка. Коробки, полные невскрытой почты. Картонные упаковки с вещами, заказанными по каталогам, которые он так и не открыл.
— Будет интересно узнать, какую теорию заговора выдумает Эй-Зед на этот раз, — сказал Ник с улыбкой. — Она чертовски изобретательна.
— Боюсь, Эй-Зед — славная женщина, хоть и сторонящаяся людей, но то, что она постоянно ошивается с ребятами из булочной ситуацию не улучшает. — Эдит повернула ключ в замке и шагнула в свой магазин. — Пока, вам обоим. Удачи с твоими рисунками, Карсон.
— До свидания, миссис Ситон. — Карсон изо всех сил старался быть вежливым, хотя уже бежал к двери соседнего магазина.
— Еще увидимся, — сказал Ник.
Они с Карсоном продолжили путь к входной двери в галерею «Брайт Вижнз». Вместо того, чтобы устремиться внутрь, Карсон остановился.
— Может, ты останешься здесь на улице, пока я покажу мои рисунки мисс Брайтуэлл, — с надеждой
