Дру начал было расплываться в своей обворожительной улыбке, но, вглядевшись в лицо Лейши, мигом посерьезнел:
– Да.
– Что на этот раз?
– Не отметки, Лейша.
– Что тогда?
– Драка.
– Кто пострадал?
Он угрюмо ответил:
– Один сукин сын по имени Лу Берджин.
– И я полагаю, со мной теперь свяжется адвокат мистера Берджина.
– Он первый начал, Лейша. Я только дал сдачи.
Лейша внимательно посмотрела на Дру. Ему исполнилось шестнадцать. Несмотря на кресло – каталку – или благодаря ему он фанатично занимался физкультурой, и верхняя половина тела была в превосходной форме. Нетрудно поверить, что он смертельно опасен в драке. Лицо юноши еще не сформировалось: нос слишком велик, подбородок маловат, на коже прыщики. Только глаза были красивы – живые, зеленые, в обрамлении густых черных ресниц. В последние два года между Лейшей и Дру начались трения, периодически смягчаемые неуклюжими попытками Дру вспомнить, скольким он ей обязан.
Его исключали уже из четвертой школы. В первый раз Лейша проявила снисходительность: очевидно, интеллектуальные требования школы, где полно детей – генемодов, непосильны для маленького калеки – Жителя. Во второй раз она стала строже. Дру провалился по всем предметам, перестал посещать уроки, коротая время за своей полуавтоматической гитарой или игровым компьютером. Никто не собирался заставлять его – будущие администраторы страны учились без понуканий.
Потом Лейша отправила его в структурированную школу с огромным выбором дисциплин. Дру она пришлась по сердцу: он открыл для себя драматургию и стал звездой в актерском классе. «Я нашел свою судьбу!» – заявил Лейше. Но спустя четыре месяца Дру снова очутился дома. Ему не удалось получить роль ни в «Смерти коммивояжера», ни в «Утреннем свете». Алиса мягко спросила:
– Их смущает Вилли Ломан или Келланд Ви в инвалидном кресле?
– Это политика ишаков, – сплюнул Дру. – И так будет всегда.
Тогда Лейша поставила перед собой трудновыполнимую задачу: найти школу с необременительной академической программой, регламентированным учебным днем и высоким процентом учащихся из семей без сильных финансовых связей или выдающихся предков. Казалось, школа в Спрингфилде, штат Массачусетс, понравилась Дру, и Лейша решила, что дело пошло на лад. И вот он снова здесь.
– Посмотри на себя, – угрюмо сказал Дру. – Почему бы тебе не произнести это вслух? «Вот опять вернулся облажавшийся Дру, который не в состоянии ничего довести до конца. Что, черт возьми, нам делать с бедным маленьким Жителем Дру?»
– И что же нам делать? – жестко спросила Лейша.
– Махнуть на меня рукой?
– О нет, Дру, – сказала Алиса.
– Я не о тебе, бабушка Алиса. Ведь, по мнению Лейши, таким отщепенцам нет места.
– Естественно, если думать, будто само твое существование – подарок, и ничего не делать.
– Прекратите, – резко перебила Алиса.
Провокация задела Лейшу за живое и она сказала юноше:
– Тебе будет интересно повидать Эрика. Он чудесным образом исправился и делает подлинные успехи в составлении глобальных атмосферных кривых. Джордан невероятно гордится им.
Глаза Дру вспыхнули. Лейше вдруг стало до тошноты стыдно за себя. Ей семьдесят пять – а этому мальчику шестнадцать. Спящий, без генемод, даже не из ишаков… Постарев, она утратила способность к состраданию. Иначе зачем же ей отсиживаться в этой крепости в Нью – Мексико, убегать из страны, которой когда-то надеялась помочь?
Алиса устало сказала:
– Ладно, Лейша. Дру, Эрик просил меня передать тебе кое-что.
– Что? – огрызнулся Дру. Впрочем, он никогда долго не сердился на Алису.
– Он вымыл свою задницу в Тихом океане. Что это значит?
Дру рассмеялся:
– Да, он и вправду изменился. – В его голосе снова зазвучала горечь.
Стелла в смятении вбежала в комнату. Она прибавила в весе и теперь выглядела, как женщины на картинах Тициана – с пухлой, здоровой плотью и юношески рыжими волосами.
– Лейша, там… Дру! Что ты здесь делаешь?
– Он приехал в гости, – ответила Алиса. – Что случилось, дорогая?
– Посетитель к Лейше. Точнее, трое. – Двойной подбородок Стеллы дрожал от волнения. – Вот они!
– Ричард!
