— Докажи, — сказал Лева Тройкин.
— Большой, да? — спросила Роза Степанова.
Туся поглядел на свою правую руку, где у запястья дольше всего сохранялась царапина от Мишкиных когтей, но и та зажила… Да и что толку? Скажут, врешь, это кошка…
— Почему был? — спросила Роза Степанова. — А теперь где?
— Теперь он в зоопарке…
— А если мы поедем в зоопарк, — спросил Венька-американец, — ты нам его покажешь?
— Покажу, — сказал Туся.
— Поехали, — сказал Лева Тройкин, — деньги на трамвай есть. Плачу за всех.
…Они пробежали мимо львов, промчались мимо тигров, не оглянулись на слона, не заметили обезьян и замедлили шаг только у медвежьего ряда.
Они шли и читали таблички.
«Обыкновенный бурый медведь… Кличка «Кузьма», возраст четыре года, родился в зоопарке от пары «Леда» и «Лебедь»…
«Черный медведь, барибал… Очень распространен в Америке. Животное добродушное. Подарен зоопарку американским Обществом любителей диких животных. Кличка «Боб».
«Серый серебристый медведь-гризли… Живет по всей Северо-Восточной Америке…»
Гризли проводил Тусю сердитым взглядом. И, склонив тяжелую голову, медленно понес ее вдоль клетки.
Туся прошел весь ряд туда и обратно. Мишки не было.
— Где же твой медведь? — спросил Венька. — Надо было поспорить на «американку»…
Туся увидел служителя с метлой и совком в руках. Подбежал.
— У вас еще где-нибудь есть медведи?
— Все здесь, — сказал служитель, — все здесь, окаянные…
Туся опустил голову, губы его дрожали.
— Ну, ясно, — сказал Лева Тройкин, — здорово разыграл…
— А может, в дирекцию сходим? — сказала Роза Степанова. — Как же так, был медведь — и пропал…
Ай да Роза! Умница!
Их принял высокий седоватый дядька в синем халате и больших роговых очках. Он внимательно выслушал Тусю и сказал:
— Сейчас мы все проверим, дорогие товарищи. Садитесь.
Синий халат открыл шкаф, порылся, достал какую-то папку, буркнул: «Вот-вот-вот…» — развязал папку и стал листать бумаги… Туся ерзал на стуле.
— Как вы сказали, дорогой товарищ, фамилия дарителя?..
— Пряников, — сказал Туся, — дядя Вова…
— Владимир, а дальше…
— Николаевич…
— Да, есть такой, есть такой…
Синий халат поднял глаза на Тусю.
— Сактирован несчастный случай, — сказал он.
— Что? — спросил Туся. — Какой случай?
— Я говорю, несчастный случай с вашим медведем произошел. Служитель был неопытный и, значит, недосмотрел. Мишка поранился, спохватились поздно, заражение крови… В акте все отражено, если хотите…
Синий халат протягивал Тусе какой-то листок бумаги, бумага расплывалась в воздухе, и лицо человека за нею тоже расплывалось.
— Что ж вы, дорогой товарищ, ай-я-яй… Да вот, кстати, копия письма товарищу Пряникову… Мы сразу сообщили дарителю, сразу! — обрадовался Синий халат. Как он обрадовался! Как будто в той бумажке было написано, что Мишка не умер, что его вылечили…
— Извините, — сказал Лева Тройкин, — мы пойдем…
А на улице — такое солнце! Туся вытер глаза рукавом. Значит, дядя Вова получил письмо и скрыл…
А где же у них кладбище? Ведь должно же быть кладбище. Ну, если умрет, например, слон или лев, где-то его хоронят… И сверху хоть что-то написано… Надо бы спросить у этого… халата.
Туся представил себе звериное кладбище с крестами и памятниками, с дорожками, усыпанными желтым песком, и тяжелыми, покрытыми мхом склепами. Над кладбищем стоял удушливый запах цветов, и где-то таилась свежая Мишкина могила. Дальше Туся не хотел, не мог, боялся думать.
Подарок
Позвал дядя Вова Тусю в комнату. Дает листок бумаги. А там написано: «Ищи в шапке».
Туся вертится — шапку ищет, а шапки-то в комнате нет. Туся в коридор, а дядя Вова кричит:
— Только в комнате искать! Только в комнате!
Вернулся Туся. Глядь, у дяди Вовы на голове тюбетейка!
Так и есть — там записка: «Ищи в воздухе».
Вот это да… Задрал Туся голову, ходит, как пьяный, на стулья натыкается.
Дядя Вова говорит:
— Между прочим, воздух не только под потолком…
Записка-то болталась на ниточке под перекладиной стула!
Туся прочел: «Ищи между 300 и 301 страницами». Ух!
Во втором томе Брема, на той странице, где про тюленей, Туся нашел листок. «Ищи в самом опасном месте», — прочел он.
Самое опасное место… Окно?.. Выключатель?.. А-а!
Из ружейного ствола выпала свернутая в трубочку бумажка: «Ищи под ногами».
«Под ногами» — «Под диваном». «Под диваном» — «На шкафу». «На шкафу» — «Под подушкой». «Под» — «Над…» «Над…» — «За…» «За…» — «В…»
Уморился Туся.
И вдруг нашел компас. Замечательный компас! Весь не больше пятачка. Оправа — бронзовый якорь. Над якорем — трехмачтовый парусник, совсем маленький. Рядом — шлюпка, еще меньше. В шлюпке матрос. Представляете, какой?
— Это… мне? — спрашивает Туся.
— Тебе, — говорит дядя Вова, — ты идешь в первый класс. Это очень хорошо. Чтоб ты не заблудился по дороге в школу и не попал вместо школы в зоопарк, дарю тебе этот компас. Береги его!
Дядя Вова объяснил, как искать север, юг и другие стороны света.
Компас — это красота! Разве без компаса Туся узнал бы, что обыкновенный диван с вмятиной посредине находится на з а п а д е, окно — на в о с т о к е, а дверь — на с е в е р е!
— Итак, ты идешь в школу… — сказал дядя Вова. — Неужели я когда-то учился в школе! Страшно подумать, сколько я перезабыл! Чертову уйму! Меня учили — а я тут же все начисто забывал. Арифметику, историю, географию…
— Зачем же тогда учиться? — спросил Туся.
— Забывал, забывал, забывал, — продолжал дядя Вова, — только и делал, что забывал. А когда все забыл окончательно, стал нормальным человеком, которого ты видишь перед собой. Вот так. И тебе предстоит все это…
— Зачем же тогда учиться? — повторил Туся.
— К сожалению, это необходимо. Ты ешь, чтобы существовать. Яблоки, мясо, картошку… А все это превращается в тебя, в твои мышцы, кости, мозг… Так же и знания. Ты узнаешь всякую всячину — а она
