его бойцы наконец ворвались в хранилище, Папа, все это время стоявший как на иголках у входа, заметил проводки, идущие от одного ящика к кабелю в стене. Он тут же бросился прочь…
Взрывная волна подхватила и, легко оторвав от пола, гулко впечатала его в стену где-то под самым потолком. Остальных заговорщиков взрыв разорвал в клочья. Взрыв имел направленное действие, уничтожив радиостанцию, находившуюся над хранилищем, и прервав связь с внешним миром. Здание просело и, дав множество трещин, разрушилось до основания. Рвануло еще где-то в Жемчужине, и огонь методично – комнату за комнатой, коридор за коридором – пожирал то, что прежде считалось здесь девятым чудом света.
Блюм и Аптекарь смотрели на горизонт. Небо над сопками пылало. Красные всполохи поднимались к звездам. Это продолжалось уже минут сорок, но Блюм все еще надеялся, что его люди вот-вот выйдут на связь и сообщат, что нашли Веронику… На краях плато стояли четверо парней с факелами. Вертолетчик должен был сориентироваться по ним в темноте.
– Как Сан-Франциско на Рождество! – процедил Аптекарь.
– Ты был там, химик? – процедил Блюм.
– В кино видел. А что, махнем туда? Море, пальмы, просторные автомобили. Что вы здесь забыли, Илья Борисович? – Аптекарь нагловато улыбнулся. – Хотите стать депутатом парламента? Или, может, в президенты метите? С такими бабками можно рискнуть, а? – Аптекарь приглушенно засмеялся. – И конечно, опять понадобится химия! Чтобы охмурять народы, оболванивать электорат! Куда ж вам без Аптекаря?! Без Аптекаря вам никак невозможно! Особенно в президенты!
– Заткни пасть! – огрызнулся Илья Борисович. – Доиграешься, зверюга!
– Все! – захохотал Аптекарь. – Молчу, молчу!.. А что, может, и к лучшему, что ваша баба теперь не сидит у нас на хвосте?!
Аптекарь вопросительно посмотрел на Блюма, поигрывая глумливой улыбочкой.
– Я тебя урою, гнида! – взвыл Илья Борисович. В небе послышался рокот мотора. Вертолет, светя
прожекторами, завис над плато и начал снижаться. Телохранители Блюма бросились в землянку и стали выносить ящики.
Блюм грустно смотрел на плавно садившуюся машину. Вероника до сих пор не отозвалась… И все же Блюм не мог с этим смириться. Он все еще надеялся, что в самый последний момент она выйдет на связь и они полетят к ней, чтобы вырвать ее из ада…
– Донского здесь оставляем? – спросил Аптекарь Блюма. – Дурачок нам теперь вроде ни к чему.
Илья Борисович хотел согласиться с Аптекарем, но подумал: а что если, когда они уже будут в воздухе, Вероника выйдет на связь?
– Нет, полетит с нами. Избавиться от него всегда успеем.
Аптекарь пожал плечами. Хозяин был не в духе. «Ничего, – думал Аптекарь, – найдем ему козу, успокоится. Далась ему эта наркоманка!»
Вертолет, едва касаясь шасси заснеженного сланца, висел над землей. Дверь его открылась. На пороге показался кто-то из механиков.
– Давай сначала груз! – закричал он, отталкивая проворно подскочивших к вертолету «губошлепов».
Охранники стали подносить ящики – их было не более десятка – и рюкзаки с вещами. Механик вместе с телохранителем укладывали их в салоне. Блюм следил за погрузкой, с надеждой поглядывая на дверь зимовья… Ящики были уже в вертолете, а он еще на земле… Холодок пробежал у него по спине: а что если вертак сейчас взлетит?! Илья Борисович быстрым шагом направился к вертолету.
– Помоги! – крикнул он телохранителю, который с готовностью протянул руку.
Блюм обернулся и посмотрел на Донского, растерянно стоящего у двери. Тут же рядом вырос Аптекарь. Он что-то вдруг почувствовал. Аптекарь смотрел на Блюма злыми глазами, словно говорил: «Меня-то ты не обманешь!»
Илья Борисович, схватившись за протянутые руки, прыгнул в вертолет. Встав рядом с телохранителем и механиком, он уставился на Аптекаря. Тот нервничал.
– Подожди! – Илья Борисович тронул за плечо телохранителя, протянувшего было руку Аптекарю.
Блюму хотелось помучить химика, отомстить ему. А за спиной Аптекаря уже толкались остальные, спеша покинуть тундру.
Телохранитель посмотрел на хозяина. Блюм выдержал паузу и лениво произнес:
– Ладно, запускай народ. Охранник протянул руку и нагнулся…
В этот момент из-за спины Блюма вылетела нога в десантном ботинке и вытолкнула телохранителя из вертолета прямо на головы толпящихся у двери. И тут же чья-то рука крепко схватила Илью Борисовича за шиворот.
Аптекарь и губошлепы упали навзничь, сбитые с ног падающим телохранителем. Дверь вертолета закрылась, и он, качнув стальным брюхом, поплыл вверх. Оставшиеся на снегу молча смотрели на него.
– А мы как же?! – истерично закричал один из молодых людей и побежал по снежному полю.
Телохранители застыли: челюсти прекратили монотонные жевательные движения, и мысль пробудилась в мраморных мозгах. Хозяин, как библейский пророк, возносился живьем на небо. Они осиротели…
Когда в окнах вертолета проглянуло звездное небо, Илья Борисович обернулся и увидел… Витька и вежливо улыбающегося мужчину средних лет.
– Я не опоздал? – нагло улыбнулся Витек.
– Нет, никому нельзя доверять в этом мире, – вздохнул Илья Борисович.
– Вы не против, если ваши ребята пойдут пешком? – спросил мужчина.
– Вы кто? – спросил Блюм.
– Подполковник спецслужбы. Но здесь я – вольный стрелок. Осмий, конечно, в этих ящиках? Хотя можно было и не спрашивать… Итак, куда мы летим?
– Прежде хотелось бы договориться, – сверкнул глазами Илья Борисович.
– Я думаю, договоримся. Десять процентов вас устроят? – Подполковник довольно осклабился…
Подполковник и Кротов захватили вертолет, когда на Объекте прозвучали первые взрывы. Они вышли к вертолетной площадке и, проскочив мимо постовых, зачарованно глядящих на клубы пламени, побежали к машине.
Через десять минут после часа «икс» на вертолетную площадку выскочили вертолетчик и механик. Они успели покинуть квартиру, где сидели за бутылкой водки, до первого взрыва, и когда собственными глазами увидели, что радиосообщение какого-то Богданова вовсе не первоапрельская шутка, бросились к своей машине. У них был реальный шанс смыться отсюда под шумок.
Когда они запустили двигатель, к ним попросились двое. Летунам не хотелось брать еще кого-то, но у парней был железный аргумент – оружие. Пришлось их впустить. А по летному полю к ним уже бежали люди. Один из пассажиров выпустил очередь, бросив бегущих ничком на бетонные плиты. После этого вертолет благополучно взлетел.
Илья Борисович вместе с бесценным грузом растворился в небе, а на земле началась паника. Губошлепы закатили истерику. Они оказались совсем беззащитными среди холодной пустыни и этих полудиких людей. Особенно они боялись Аптекаря. Молодые люди в страхе ожидали от него чего-нибудь страшного. Они не сомневались, что химик непременно сорвет на них свою злобу. Он ненавидел этих чистеньких мальчиков, пригретых Ильей Борисовичем неизвестно за какие заслуги. Хотя определенные заслуги у губошлепов, конечно же, имелись…
Аптекарь носился по тундре, выкрикивая грязные ругательства. Нет, он не верил, что Блюм решил избавиться от него. Но почему он бросил его здесь, с этим сбродом?! Часть продукта по праву принадлежала ему, но миллионы, которые он уже считал своими, вдруг оказались битыми черепками.
И тут в небе вновь раздался рокот пропеллера. Все увидели луч прожектора. По краям плато все еще горели факелы, оставленные телохранителями. Вертолетчик увидел огни и не промахнулся.
– Он возвращается! – закричал кто-то из губошлепов и бросился к садящемуся вертолету.
– Ну, уел ты меня, уел! – оскалился Аптекарь, смотря в небо и радуясь, что все закончилось обыкновенной злой шуткой.
Телохранители молча смотрели на садящийся вертолет, не понимая, зачем хозяину понадобился этот маневр.
