презрительно хмыкнул и пошел вперед.
На корме стоял охранник и глядел на кипящие буруны, шлейфом тянущиеся за пароходом. Охранник удивленно уставился на капитана и сопровождающего его человека.
– Куда? – прохрипел охранник.
– Прочь с дороги! – взвизгнул капитан и привстал на цыпочки, готовый по-петушиному наброситься на него. – В сторону, личинка! Эй, где вы там! – крикнул он майору, собравшемуся юркнуть за бочки. – Бегом ко мне!
Богданов, потоптавшись, вразвалочку пошел на корму. Кажется, этот идиот сдал его…
Охранник, хохотнув, грубо толкнул капитана в грудь. Тот откачнулся, но не упал.
– Ты должен быть сейчас в столовой! – закричал капитан охраннику.
– Почему? – усмехнулся тот.
– Не почему, а для чего! Для того, чтобы вот ему, – капитан показал рукой на Богданова, – бежать с корабля. Крысы всегда бегут первыми! Понятно? Эта личинка хочет жить!
– Ты кто? – спросил охранник майора.
– Пассажир.
– Что?! Пассажиры в трюме! Как ты здесь оказался?
– Просочился! – услышал Богданов из-за спины чей-то сипловатый голос. К ним со стороны надстройки приближался охранник лет пятидесяти, грузный и седой. Чуть дальше трое вооруженных людей садились на скамью, доставая сигареты. – Внизу уже начали выдачу пайка. Ты, парень, рискуешь остаться без провианта! А, Кутик, и вы здесь? – добродушно обратился он к капитану.
– Не Кутик, а капитан Кутик! – взвился Кутик.
– Хорошо. Капитан, что вы здесь делаете? – охранник сделал упор на слове «капитан».
– Вот он собирается покинуть судно! – сказал Кутик, с трудом сдерживающий себя. – Этот человек не готов на поступок! Его страшит открытое лицо смерти. Дайте ему бежать!
– Я – не против, – спокойным голосом заговорил пожилой охранник. – По мне, пусть сигает в море, но только после прибытия в порт, когда я за товар отчитаюсь. – Пожилой смотрел на Богданова и добродушно усмехался.
Майор не ожидал такой реакции охранников. Он был уверен, что его в лучшем случае изобьют до крови.
– Никакого порта не будет, – пробурчал Богданов и посмотрел в глаза пожилому.
– Почему?
– Спросите вот его, – Богданов показал на Кути-ка. – Неужели вы не понимаете, что Блюм никого отсюда не отпустит?
– Уже отпустил, – сказал пожилой. – Говорят, даже аванс выдал. Ты просто устал, парень.
– Нет.
– Ну и что же с нами будет? – насмешливо спросил охранник.
– Не знаю! – Богданов бросил взгляд на торжествующего Кутика.
– Если не наткнемся на риф, то как-нибудь до порта дотелепаем. Гарантирую! Тем более ледовая обстановка нам благоприятствует. – Охранник внимательно посмотрел на Богданова. – Выходит, крыша не у одного Кутика едет…
Богданов промолчал.
– У вас там, на Объекте, все какие-то шальные! – встрял в разговор молодой охранник. – Везли сюда народ: вроде люди как люди, хоть и после отсидки. А увозим шизиков! Да кому вы нужны, дядя? Ты своей бестолковкой подумай!
– Нет, тонуть я не согласен! – засмеялся пожилой, хлопая Богданова по плечу.
– А вашего согласия и не требуется, – устало сказал майор.
– Твой котелок, парень, перегрелся. Пошли, я тебя провожу.
Пожилой охранник легонько подтолкнул Богданова в плечо и повел его к двери.
– Ты на Кутика не обижайся! Он шизик! Даже в больнице лежал!
– Капитан – шизик?
– Да не капитан он. Просто табличку себе на дверь повесил и погоны нарисовал. Он здесь вроде массовика-затейника. Илья Борисович уговорил нашего капитана взять его на судно. Голова у Кутика кипит, как чайник. Он на Объекте инженером был. Однажды «косые» побежали и его в заложники взяли. Голову отрезать обещали. Ну, он и того… спятил. Потом с ним один медик экспериментировал. Лечил! Аптекарь. Слыхал о таком? Известный химик! – Охранник усмехнулся. – Очень этот Кутик своей дружбой с Блюмом гордится. Говорит, что Блюм в нем нуждается. Все истерики закатывает, что не признаем в нем капитана. Блюм попросил потерпеть его до конца рейса. На берегу им займутся люди в белых халатах… Они подошли к двери.
– Неужели вы не понимаете, что Блюм не отпустит нас?! – произнес Богданов.
– Брось, парень! У нас приказ доставить всех вас в порт да еще проследить за порядком при получении денег!
– Но тогда зачем тут вы, и с автоматами?
– А как, по-твоему, можно справиться с косыми? Половина из них – люди без паспорта, вторая половина – уголовники. Я же их и вез сюда. Ох, и натерпелись мы с ними в дороге! – Охранник покачал головой.
Они прошли коридор и начали спускаться по лестнице. Охранник вел Богданова в трюм. Мерно работала машина, заглушая чей-то отдаленный смех. Судно чуть покачивало. Неожиданно палуба на миг ушла из-под ног; Богданова бросило на переборку.
– Что они, там на мостике, пережрались, что ли! – крикнул охранник. – Не отставай, парень!
Богданов с тоской думал, что ждет его в переполненном людьми трюме… И тут вновь палуба ушла из- под ног. Правда, на этот раз погасли лампы освещения. Погасли и тут же вспыхнули красноватым светом.
– Да что там с машиной? Этим механикам надо головы поотрывать! Пьянствуют не просыхая! – раздраженно сказал охранник. – Стой здесь, а я в машину загляну! – сказал он Богданову.
Едва он нагнулся над люком, как оттуда повалил едкий дым. Охранник отпрянул назад и испуганно посмотрел на Богданова.
– Горим, парень!
И в этот момент заработал спикер: капитан судна вызывал палубную команду на бак для заведения пластыря на пробоину. Капитан еще не знал, что в машинном отделении пожар и мотористы ранены…
Охранник побледнел.
– И на носу пробоина. Выходит… ты, парень, прав?! Нет, не может быть!
Милицейский начальник и «лучший друг» Лени Мелеха умер от шока. Медики достали его со дна бассейна с зеленоватой водой, куда услужливым банщиком был предварительно высыпан пуд соли: этот борец с беспределом любил принимать морские ванны.
Все произошло неожиданно: в бане вдруг погас свет. И на четвертом этаже, где в люксе вместе с подружками отдыхал милицейский начальник, естественно, тоже. Полковник взревел по-матерному, а девочки дружно захихикали. Банщик, ахая и охая, помчался выяснять, что там случилось с электричеством. Помчался, минуя милицейские посты, которые были призваны охранять мирный отдых начальства.
И тут же в люксе появился монтер с фонариком, который попросил важного клиента не беспокоиться, потому что через две минуты все будет исправлено и праздник жизни можно будет продолжить. Пьяный полковник прорычал что-то нечленораздельное, пряча багровое лицо от луча света, и погрозил монтеру кулаком. Монтер извинился, выключил фонарик и осторожно погрузил в бассейн конец электрокабеля с разведенными жилами.
После этого монтер попросил девочек не вставать из-за стола до устранения неисправности. Девочки засмеялись, тряся грудями и шепча что-то друг дружке на ухо, а монтер подошел к раскрытому окну, через которое он проник сюда с крыши. Подошел, чтобы повторить тот же путь, только в обратном направлении.
Бедный банщик сам включил рубильник, улыбаясь хмурому сержанту, караулившему вход в баню с улицы. Когда вспыхнул свет, в люксе раздался хлопок – что-то вроде легкого взрыва, и сидевшие за столом девочки прямо-таки покатились со смеху, ибо свет опять погас.
