Когда мы подходили, я с удивлением заметил, что на ныне светлой коже Свеста проявился заметный синяк. Возможно он потому так быстро и ушел, чтобы не портить мою и так слишком скандальную репутацию.
Ней понимающе глянул на Свеста, когда мы вошли. Мол чего еще было ждать. Неловкая ситуация... Свест молча нашел какую-то емкость на полке и жидкостью из нее протер кожу и прополоскал рот.
- Ну как движется перевод? - спросил он.
- Прекрасно, - ответил Ней, - готовы три страницы, вот только смысла нескольких фраз никак не пойму, придется искать аналоги в другом контексте.
- Все, завтра с тебя пересказ. Днем я у жрецов, так что вечером.
- А мне посыльный сказал только о разминке.
- Ну так сборище не касается тебя. Да там и не будет ничего особенного: просто распределят дежурства. В башнях же никогда не складывается цельных караулов. Так что распределят группы между вождями и их помощниками.
***
Следующий день я провел достаточно разнообразно для зимы. Повозился с учебниками, продолжил плести полотно, выслушал отчет Свеста о том, как именно распределились группы, снова занялся плетением... Самое интересное началось вечером. Нияст успел разобрать те самые пять страниц и мы собрались в его комнате, наполнили чаши и удобно расположившись на полу, приготовились слушать.
- Сразу скажу, большинство призывов к Богам, а также тексты молитв, я пропустил. Кроме того, оказалось много повторов одних и тех же фраз. Начинается повествование так, - начал Нияст читать свой перевод, по всей видимости на ходу обращая его в смиати. - 'И так сложилось от века, что жили среди людей те, кто не имел милости Богов и кому не хватало силы пищи, солнца и воды, чтобы жить. И отличили Боги их от прочих: только согревало солнышко землю от зимнего холода, сера становилась кожа их. От века люди милость свою проявляли к ним, давая им пить кровь свою. Ибо только она и давала им возможность не превращаться в прах. Но от этого и заживали любые раны на проклятых. А зубы их были крепче и руки сильней, чем у людей светлых. И пережили они не только своих отцов и матерей, но также и своих ровесников из обычных семей и детей их и правнуков. И дети их наследовали проклятие. И никто из светлых никогда не вступал в браки с темными дабы не рождать детей под проклятием. И воистину казались бессмертными серые. И возроптали многие люди обычные и повелел вождь великий...', - Нияст сделал паузу, - тут имя, ничего мне не говорит... Так дальше... 'повелел вождь уничтожать их малых отпрысков ради не возрастания рода их'. Вот тут подробнее кого это коснулось и как именно... тоже пропущу. 'Однажды один из них... опять имя ... не отдал сына своего и десятеро не смогли сладить с ним и одного он убил'.
- Что так мало? - удивился Свест, - я бы больше положил. Записи-то, видать, остались аллиольские.
- Может он не хотел их убивать. Они же были ручные? - выдвинул версию Ней.
- Ты еще скажи домашние... Кажись речь-то идет о древнем аналоге нашего договора с Эттами. К чему это может привести. Сначала - наирий прикормить, потом сами, потом все смешались и вот результат. Хорошая повесть, надо будет иметь в виду и не переходить некоторые грани отношений.
- Это пока только начало. Слушайте дальше. 'И набросилась на него дюжина...'
В этот момент раздался стук.
- Войди! - вскрикнул Нияст.
Оказывается, к нам заглянул Аркетт. Мы все встали изобразив скромный поклон.
- Я в гости, так что можно без церемоний, - произнес жрец, проходя внутрь и присаживаетесь на циновку.
- Повинуюсь, жрец, - наклонил голову Свест и поднялся за еще одной пиалой, которую наполнил вином.
Аркетт словно не заметил его ироничного подобострастия.
- Что обсуждаем? - поинтересовался он.
- Да вот Ней читает нам свою расшифровку древних писаний - ответил Свест, протягивая ему чашу.
- Как уже? - удивился жрец.
- Пока только пять страниц... остальные пока еще не по порядку.
- Так о чем там?
Мы почти наперебой рассказали ему не только пересказанное Неем, но и некоторые соображения по этому поводу. Потом Ней продолжил:
- 'И набросилась на него дюжина воинов с копьями и воткнули их в него. Но потом сжалились над ним две женщины и дали ему пить кровь, но та не исцелила его и умер он, не дожив до встречи лун'.
-- Видно мало дали, не хватило даже для поддержки - заметил жрец.
-- Дюжина таких ран сразу? Для поддержки много линны нужно, - согласился Свест.
- 'И увидели люди, что и они смертны', - продолжал тем временем Ней, - 'и угрозили, что с каждым будет так, кто нарушит вождя повеление. И был советник у правителя. И спросил он у него: 'ежели совсем не будет серого племени, то кто будет корзины носить, мешки таскать, связь с отселенцами у падающей воды держать и с прочими вдали, и по лесам рыскать в поисках древесины крепкой и травы полезной? И кто будет выполнять другие дела, которые слишком тяжелы для человека обычного?' И прислушался вождь к голосу его и разрешили серым оставлять детенышей, но не более двух детей на женщину. Прочих же забрали и бросили в пропасть'.
- Вранье все это... не могли серые люди дать скотам так издеваться над собой, - не сдержался Свест.
- Они были в явном меньшинстве - ответил ему я, - и зависели от, как ты выразился, скотов. Исчезни последние, где вы все будете?
- Вами, пришельцами, точно не прокормимся.
- Скажи еще - предателями!
- Так, не хватало вас еще разнимать... - заметил Аркетт.
- Я еще вчера отказался это делать, если что, - вспомнил Нияст.
- Чтобы больше не было по этому поводу разногласий, - поднялся со своего места жрец, - пока просто предлагаю иметь в виду, все вампиры называют между собой диких аллиолов скотами, а себя людьми, при том, что для самих аллиолов они-то - твари, но сами аллиолы - люди. И так было из века в век. И всем присутствующим это известно. Проблема в том, что с нами Рин. Мы настолько привыкли считать его за своего, что хоть и говорим при нем все на его языке, иногда забываем себя контролировать и говорим так как привыкли по-своему. А он еще слишком молод и заводится с пол-оборота. А такие скользкие моменты будут всегда.
- Я понял - ты предлагаешь мне уйти, - отвернулся я.
- Думаю это никому здесь не понравится. Надо научиться относиться более отстраненно к таким моментам. И если собеседник говорит что-то, что кажется неприятным представить себя на его месте. Я уверен, что в реальной ситуации, ты, Свест будешь категорически настаивать, что важно не то, что пришлый, а то, что инициирован в племени и не нарушает его законы. И ты Рин, если бы вдруг пришлось выбирать чью бы жизнь ты выбрал - Свеста или незнакомых тебе аллиолов? А предателями тебя могли бы назвать Смиалоэты - для них ты еще подходишь под это определение. Если хочешь, чтобы тебе это кто-то
