Из жизни вундеркиндов
Из него вышел Моцарт и ушел в неизвестном направлении.
Из него вышел Пушкин — и ушел в неизвестном направлении.
Сколько из него вышло великих людей!
И все ушли в неизвестном направлении…
Из жизни…
Я спросил: как дела твои, снег?
Он ответил: скриплю помаленьку.
Но, признаюсь тебе откровенно.
До сих пор я летаю во сне…
Реплики под занавес
Самой ударной в пьесе должна быть реплика под занавес. «Карету мне, карету!», «Я гибну — кончено — о Донна Анна!»
Грек Еврипид наиболее удачные реплики использовал по нескольку раз, римлянин Плавт просил под занавес зрителей хлопать погромче.
Но не так-то просто придумать заключительную реплику. Иногда ее заменяют молчанием, которое по замыслу автора должно быть красноречивее слов. Так и пишут в пьесе: «Народ безмолвствует». Или и вовсе: «Немая сцена».
И все же как ни трудно придумать что-нибудь этакое под занавес, еще трудней сочинить под эту реплику пьесу. И пылятся реплики в надежде приобрести самостоятельное значение. Здесь им дается такой шанс.
— Граждане! Если вечной молодости не удастся достичь, постарайтесь сохранить хотя бы вечную старость!
— Употребляйте с пользой все, что направлено против вас! На Диогена тоже катили бочку.
— Не заводите дорогой обстановки, чтоб на ее фоне не выглядеть слишком дешево!
— Не скупитесь отдать золотые часы за золотые минуты!
— Если с умных взимать налог, а дуракам платить стипендию, можно всех граждан превратить в дураков. Не такие они дураки, чтоб не стать дураками.
— Рыба, граждане, гниет с головы, но и кормится она с головы. Так что она гниет — дай бог каждому!
— Только в тюрьме, граждане, чувствуешь себя за каменной стеной.
— После того, как у нас ввели сухой закон, наши граждане стали меньше уважать друг друга.
— Универсальный выпрямитель извилин поможет вам ни о чём не задумываться!
— Прорубая окна в Европу, следите за тем, чтоб не было сквозняков.
— Если всех преступников выпустить на свободу, честного человека сможет защитить только тюрьма.
— Главный лозунг момента, граждане: отстоим этот мир от себя!
— То, что в старину прикрывалось фиговыми листиками, сегодня увенчивается лавровыми.
— Мы всегда преследовали высокую, благородную цель. Непонятно только, за что мы ее преследовали.
— Высокие ранги — это бумеранги.
— Сколько у нас камней преткновения на зарплатах краеугольных камней!
— Жизнь, граждане, безжалостно сдирала с меня рубашку, в которой я родился.
— Прошу обратить внимание: чужие радости бывают ближе, чем свои. Чужая молодость рядом, а своя так далеко, что до нее и за сто лет не доберешься.
— Узники совести всегда сидели рядом с узниками отсутствия совести.
— Мы такие люди: если мы сидим в тюрьме и нам говорят: сидите осторожно, а то тюрьма развалится, — мы будем сидеть очень осторожно, не шелохнувшись, чтоб, чего доброго, не развалилась наша тюрьма.
— Страх — это тюрьма на самообслуживании.
— Когда народ безмолвствует, он тише воды ниже травы. В народе тихость всегда сочетается с низостью.
— Помните: то, что не проникает в сердце, ложится камнем за пазухой.
— Гоняясь за чужими цивилизациями, на всякий случай сохраните свою.
— Когда человека неоткуда выгнать и некуда посадить, он представляет большую опасность для государства.
— Серые легко пробиваются в кардиналы.
— Там, где чужие жизни идут по дешевке, на собственную возрастает цена.
— Победителей не судят, а зря!
— Чтобы подольше хранить тепло, держите его на холоде!
— Жизнь, граждане, как единственное дитя: ее любишь тем больше, чем меньше она того заслуживает.
Последнее слово автора
Однажды, в самом начале апреля, когда погода настолько обманчива, что не хочется выходить из дому, я коротал время над «Новым полным словарем иностранных слов» издания 1911 года под редакцией профессора Бодуэна де Куртене. Вначале книжка показалсь мне скучноватой, но когда я дошел до последних страниц наконец-то появился юмор.
Юмор всегда печатается на последних страницах, а в словарях особенно, потому что ему не повезло на первую букву, которая в алфавите является предпоследней. В таких случаях принято говорить: последний по порядку, но не по значению. Задумавшись над значением юмора, я прочитал: «Юмор (англ. с лат.) — первоначально веселое или печальное настроение человека, по старинной галеновской теории зависящее от смешения четырех главных соков (humor) организма..» Старинная галеновская теория, несомненно, давно устарела, но то, что юмор является соком жизни, у многих и сейчас не вызывает сомнения.
Отодвинув подальше все небодуэновские словари, в которых юмор переводится с латинского прозаическим словом «влага», я задумался над этимологией (происхождением) слова юмор.
По-украински юмор — гумор (ближе к латинскому). Вполне вероятно (если не заглядывать в справочники), что он имеет общий корень со словом гуманность, а почему бы и нет? Ведь гуманность означает человечность, а что может быть человечнее юмора? Животные, как принято считать, лишены юмора, и вообще все бесчеловечное лишено юмора. А с другой стороны — что может быть человечнее юмора, «выделяющего и освещающего в человеческой душе прекрасное, высокое, гуманное, остающееся пригнетенным окружающими условиями жизни…» («Новый полный словарь» Бодуэна де Куртене, 1911)? Да, что бы там ни говорили справочники, слова гуманность и юмор имеют один и тот же корень.
А куда девалось в юморе «г» (латинское h)? Оно выпало. Так же, как в слове история, которое прежде было известно как гистория…
И тут меня осенило: а не выпало ли «г» (латинское h) в слове ум (а также разум)! Раз оно так легко выпадает, то почему бы ему не выпасть в слове ум? А если это так, то кто станет сомневаться, что слово ум имеет общий корень со словами гуманность и юмор?
