Прибыв в Вашингтон, Уолдмен потребовал от ФБР начать расследование. По его словам, после получения письма от Воля Вальтер заявил: «Если когда-нибудь меня найдут мертвым и это будет выглядеть как несчастный случай или самоубийство, не верьте! За мной охотятся…» Однако в расследовании ему было отказано. Тогда в сопровождении инспектора Томпсона он отправился на место происшествия, и они вместе осмотрели номер гостиницы. Замок закрывался простым захлопыванием двери, и его нетрудно было открыть. Окно в комнате было приоткрыто на несколько дюймов. Были и другие странные обстоятельства. Врач констатировал смерть в 4 часа утра. Однако никто ни в отеле, ни на улице не слышал выстрела. Пистолет Вальтера был без глушителя. Отпечатки пальцев на пистолете снять не удалось, не была обнаружена и пуля, выпущенная из пистолета. Томпсон и Уолдмен пришли к выводу, что это убийство.
Вдова Кривицкого отстаивала версию убийства. Н. Н. Седова-Троцкая резюмировала: «Версия самоубийства — одна из обычных уловок ОГПУ, когда они пытаются скрыть следы своих преступлений». Э. В. Пореф-Доберт высказал предположение, что целью убийства было «сдерживание», удержание работников советских заграничных служб от бегства.[30] Так или иначе, загадка остается нераскрытой. Американские газеты требовали официального расследования.
Интерес к судьбе Вальтера вновь возник во второй половине 40-х годов. В 70-е годы к его судьбе обратился английский писатель-публицист и историк Г. Брук-Шефферд. Он разыскал бывшую сотрудницу советской военной разведки в США Г. Массинг, работавшую с Кривицким и Рейссом. 6 ноября 1976 г. в разговоре с ним она отвергла версию самоубийства Вальтера, мотивированного желанием спасти семью. По ее словам, поверить обещаниям сталинского руководства оставить в случае самоубийства в покое его семью «такой профессионал не мог». Шефферд отдает предпочтение версии убийства.
Не выдерживает критики идея о причастности к убийству нацистских спецслужб. 10–11 февраля 1941 г. Виземан информировал свое руководство в Берлине о смерти Вальтера, заявив, что не имеет к этому никакого отношения.[31]
Главы из записок Вальтера будут опубликованы в ближайших номерах по книге «On Stalin’s Secret Service», вышедшей в 1939 г. в США и переизданной тогда же в Лондоне под названием «I was the Stalin’s agent»; перёведены они по последнему изданию, любезно предоставленному в наше распоряжение английским историком П. Дюксом.
Предисловие к книге Кривицкого «Я был агентом Сталина» Записки советского разведчика
История появления записок-воспоминаний советского разведчика Вальтера Кривицкого такова. В декабре 1938 года он перебрался из Франции в США. Начиная с апреля 1939 года в американской печати, в частности в журнале «Сатердей ивнинг пост», стали появляться его разоблачительные статьи. Вальтер одним из первых забил тревогу, предупреждая мировую общественность о надвигающейся опасности второй мировой войны. Особенно его тревожили сталинские игры с фашистской Германией.
Литературными консультантами (а попросту — редакторами) Кривицкого выступали профессиональные журналисты Айзек Дон Левин, Фрэнк Нельсон и Эд Морроу. Многое дописывалось и правилось ими с расчетом на сенсацию, для привлечения читателя. Положение Вальтера было очень сложным: с одной стороны, он страстно хотел разоблачить сталинскую политику с ее уже проявившимися имперскими амбициями и доказать, что она бесконечно далека от социализма. С другой — продолжал оставаться верным долгу, старым привязанностям и товарищам по борьбе. Однако ни журналисты, работавшие с его рукописями, ни тем более американские и западноевропейские читатели не хотели видеть разницы между социализмом и его сталинской интерпретацией. Их интересовал только сенсационный материал, а его в воспоминаниях было много.
Заключение пакта Молотова — Риббентропа делало публикации Кривицкого более чем злободневными. Его записки выросли в книгу мемуаров. В конце 1939 года она была издана в США под названием «На сталинской секретной службе», затем в том же году — в Англии под названием «Я был агентом Сталина».
Предлагаемый читателю перевод I–V глав осуществлен И. А. Вишневской по английскому изданию. Перевод трех последних глав сверен с текстом воспоминаний, опубликованных в «Сатердей ивнинг пост», а также в русскоязычных эмигрантских изданиях «Последние новости», «Социалистический вестник».
Знакомясь с ними, необходимо помнить, что эти публикации готовились для газет и предназначались прежде всего западному читателю. В последних главах особенно заметна работа редакторов и журналистов, специфичность их правки, сглаживание некоторых моментов и усиление акцента на других, более понятных и интересных западному читателю. Здесь чаще встречаются непривычные для нас термины, обороты и т. д. (например, Кривицкий называет командиров РККА генералами, хотя таких званий в СССР в то время не существовало). И все же редакция сочла возможным поместить в сборнике именно этот — авторизованный — перевод глав.
Читатель вправе задать вопрос: насколько можно доверять свидетельствам Кривицкого? Поэтому необходимо сделать некоторые пояснения и комментарии.
Прежде всего отметим, что это воспоминания не просто хорошо информированного современника, а разведчика-интеллектуала, аналитика высокого класса. Даже порвав со сталинской секретной службой, он продолжал аккумулировать и перерабатывать информацию, поддерживая связь со своими агентами в Западной Европе. Он не строил иллюзий и ясно понимал, что после заключения пакта советская военная разведка во Франции и Англии будет работать и на гитлеровскую Германию. Осенью 1939 года Вальтер уже располагал такими фактами от своего старого товарища Б. Воля, проживавшего во Франции. Поэтому он с полным основанием заявил, выступая перед комиссией палаты представителей сената США, следующее:
«Сотрудничество Красной Армии с германским генштабом началось еще до прихода Гитлера к власти. Были случаи, когда обе стороны сотрудничали в форме шпионажа и обмена информацией военного характера. Поскольку пакт, заключенный между Гитлером и Сталиным, является фактически военным союзом, союзом двух армий, распространяющимся на определенные области Европы. Я не сомневаюсь, что такой обмен секретами военного характера и тому подобной информацией… совершенно необходим обеим сторонам — как Гитлеру, так и Сталину».
Сейчас многое из того, о чем писал в своих воспоминаниях В. Г. Кривицкий, подтверждается документами, извлеченными из отделов специального хранения государственных и ведомственных архивов. Это прежде всего относится к советско-германским отношениям в 1934–1937 годах. В частности, именно Вальтер впервые раскрыл роль миссии торгового представителя СССР в Германии Д. Канделаки как личного дипломата Сталина. Он рассказал о деятельности Коминтерна и советского руководства по подготовке «Германского Октября» в 1923 году. Многое также подтверждается документами. Определенный интерес представляют страницы, освещающие деятельность советских спецслужб во время гражданской войны в Испании. В частности, впервые была подробно описана история перевозки испанского золотого запаса в СССР. Это полностью корреспондирует с воспоминаниями министра авиации республиканского правительства Идальго ди Сиснероса, а также недавно опубликованными воспоминаниями генерала НКВД А. Орлова.
Особое место в записках В. Г. Кривицкого занимают страницы, посвященные механизму подготовки первых московских процессов. Тогда этому отказывались верить, да и советскому читателю еще несколько лет назад это тоже могло показаться неправдоподобным. Теперь эти сведения подтверждены выводами Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30- 40-х и начала 50-х годов. Многое, что стало явным только сейчас, сообщалось Вальтером в публикациях 1939 года.
Вместе с тем некоторые положения в воспоминаниях не подтверждаются документально. Прежде всего это касается деятельности Компартии США. По запискам получается, что едва ли не все ее члены были агентами ОГПУ и Коминтерна. Анализ этих эпизодов показывает, что это были моменты, имевшие наибольшую политическую остроту в Америке в то время. Поэтому есть все основания полагать, что это добавления, сделанные редакторами или самим Вальтером для придания публикациям большей сенсационности.
