Они руками машут, глазами вращают, а потом глядь – и у пса Колбаскина несчастная любовь. Вообще от экстрасенсов рукой подать до гипнотизёров, а от гипнотизёров – до психоаналитиков. А эти типы вообще вызывают у нас сожаление по поводу отмены благопристойной средневековой практики подвергать всех этих одержимых тщательной термической обработке.

Гипнотизёра в Маськином доме как только не пытались будить!

Его окунали головой в холодный компот, пытаясь лечить подобное подобным, давали псу Колбаскину лизать ему нос, просили барабашку Тыркина особенно громко барабанить – ничего не помогало. Посылали даже за Герценом и Чернышевским, за декабристами и народовольцами, за террористами и пацифистами. Все они громко топали ногами, ездили на моторных лодках в кастрюле с компотом, провозглашали такие лозунги, от которых у мёртвого начнётся бессонница… Но увы… Видимо, Гипнотизёр попался качественный. Так себя загипнотизировал, что стало ясно – до весны не проснётся.

Маськин пожурил Плюшевого Медведя:

– Вечно ты со своей усосанной лапой лезешь…

Плюшевый Медведь снова обиделся и ушёл спать.

Жители Маськиного дома оставили Гипнотизёра спать на кухне, тем более, что, несмотря на своё ступорообразное состояние, он продолжал требовать кушать каждые четыре часа.

Такие факты известны науке. Например, говорят, что на Тибете существуют пещеры, в которых сидят гипнотизёры и экстрасенсы прежних цивилизаций и потребляют продукты духовного питания в невоздержанных количествах. Они всё время мерным голосом завывают, когда их кормят: «Мне! Мне!», отчего Тибет даже уже решили переименовать в Мнёт.

Маськин был лицом повышенной духовности и поэтому понял, что спячка Гипнотизёра может иметь глубинное значение для возрождения будущих цивилизаций, если на нас всех случайно упадёт кусок небесной халвы под названием Астервоид. Маськин решил, как всегда, спасти человечество и сохранить спящего Гипнотизёра для будущих поколений Маськиных, которым ведь тоже нужно будет чем-то себя занять.

Таким образом, Маськину не только не удалось впасть в спячку всем своим домом, но и стало ясно, что ему придётся кормить ещё один весьма прожорливый рот.

Глава 4

Маськин и посадка луковичных

Самое главное в подготовке к зиме – это не забывать о весне. Даже Шекспир отмечал эту жизненно важную необходимость в заключительной формуле своего 155-го сонета:[7]

My breakfast ham is getting ready,O, come to me my spring already!

Вот как это звучит в знаменитом переводе Самуила Маршака:[8]

На завтрак снова ветчина,Приди ж ко мне, моя весна!

Однако Маськин не удовлетворился только одним вариантом перевода и предложил мастеру Лозинскому попробовать перо на этом шекспировском шедевре позднего сонетотворчества.

Ветчинный завтрак уж готов,И полон я весенних снов! —

был ответ милейшего Лозинского. Маськин написал ему благодарственное письмо, но и этим не удовлетворился, послав подстрочник ершистому Пастернаку.

В его же переводе это звучало так:

Кусок свинины уж готов,Весна пришла для дураков!

Неясно, зачем, собственно Пастернаку был нужен подстрочник, если из него он использовал всего одно слово – «весна»?

Тогда не удержался и Александр Блок, отметившись бессмертными строками:

Лампа, Сковородка, Ветчина,И весна прийти ко мне должна!

Ну, а уж после Блока понеслось. Маськину приходили переводы практически каждый день. Маяковский отметился неизменной лесенкой:

Жрите,…Буржуи,……Буржуйскую………Буженину! Весна…Картечью……Жахнет………Вам в спину!

Есенин отберёзил своё дежурное:

Средь берёзок утром по веснеДам по морде Борьке – свинье!

Ахматова прислала Маськину записку:

Сегодня ветчины не принесли…Без ветчины не будет мне весны!

Гумилёв отметился:

Не продам, с голодухи страдая,Я портрет моего Государя…

Мандельштам прислал из ссылки:

Всё лишь бредни, шери-бренди, ангел мой,Нас Россия всех считает ветчиной!

Бродский послал телеграмму:

Если выпало в империи родиться,Пред весной бы не мешало подкрепиться.

Высоцкий прохрипел Маськину по телефону:

Обложили свинью, обложили,И на завтрак её пригласили!

И наконец, последним отозвался великий поэт всех недоевших и недообожравшихся – Плюшевый Медведь:

Лапу всю я усосал,И весну голодным ждал!

Маськин пожурил Плюшевого Медведя за то, что он опять со своей усосанной лапой влез, и пошёл сажать луковичные, потому что таким образом проявлял свою предварительную готовность к весне.

Луковичные у Маськина были знатные – тюльпаны, крокусы, подснежники…

Все они были истинными поэтами и поэтессами. А вам ведь известно, мой достопочтенный читатель, что поэтов, как и луковичные, сажают поздней осенью, непосредственно перед приходом зимы, причём эффект цветочного ковра российской поэзии можно получить, посадив только большое количество луковиц. Мелколуковичные поэты хороши, когда их много, а поодиночке они не производят должного эффекта. На литературных лужайках, когда наконец настанет очередная весна, будут превосходно выглядеть реабилитированные подснежники и крокусы!

Вы читаете Маськин зимой
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату