– Вы выглядите расстроенным, – заметил Пуаро.
– Вовсе нет. Просто я уезжаю за границу.
Пуаро вопросительно посмотрел на меня, и я кивнул.
– Так вот оно что!
– Да, совершенно верно.
– Ну, желаю успеха.
– Спасибо. Кстати, Пуаро, как продвигается ваше домашнее задание?
– Pardon[32]?
– Кроудинское убийство с часами. Надеюсь, вы уже откинулись в кресле, закрыли глаза и нашли разгадку?
– Я с величайшим интересом прочитал оставленные вами записи, – сказал Пуаро.
– И там наверняка не оказалось ничего полезного. Я же говорил вам, что эти соседи никуда не годятся.
– Совсем наоборот. По крайней мере, двое из них сделали замечания, которые многое разъясняют.
– Кто же именно? И какие замечания?
К моему раздражению, Пуаро посоветовал мне снова внимательно перечитать мои записки.
– Тогда вы сами поймете. Ведь это просто бросается в глаза. Сейчас необходимо поговорить с другими соседями.
– Других нет.
– Должны быть. Кто-то всегда что-то видит. Это аксиома.
– Может, и аксиома, но к данному случаю она неприменима. Да, у меня имеются для вас кое-какие дополнительные детали. Произошло еще одно убийство.
– В самом деле? Так скоро? Интересно! Пожалуйста, расскажите.
Я повиновался. Пуаро задавал мне вопросы, пока не узнал все подробности. Я сообщил ему и о почтовой открытке, которую передал Хардкасл.
– «Помни – 413» или «4.13», – повторил он. – Да это тот же стиль.
– Что вы имеете в виду?
Пуаро закрыл глаза:
– Этой открытке не хватает только одного – отпечатка пальца, испачканного кровью.
Я с сомнением взглянул на него:
– И все-таки, что вы думаете об этом деле?
– Оно проясняется все больше и больше. Убийца, как обычно, не может угомониться.
– Но кто убийца?
Пуаро предпочел не отвечать на этот вопрос:
– Вы позволите мне провести свое маленькое расследование, пока будете в отъезде?
– Какое именно?
– Завтра я попрошу мисс Лемон, во-первых, написать письмо моему старому другу, адвокату мистеру Эндерби, во-вторых, навести справки о кое-каких брачных свидетельствах в «Сомерсет-Хаус» и, в-третьих, отправить телеграмму за океан.
– Это нечестно, – запротестовал я. – Вы уже не только сидите и думаете.
– Но именно это я и делаю. Мисс Лемон всего лишь уточнит кое-какие вопросы, ответы на которые я уже знаю. Я прошу не информации, а подтверждения.
– Я не верю, что вы все знаете, Пуаро! Это блеф! Ведь пока даже никому не известно, кем был убитый.
– Мне известно.
– Как его имя?
– Понятия не имею. Его имя не имеет значения. Я знаю, кто он такой.
– Шантажист?
Пуаро закрыл глаза.
– Частный детектив?
Пуаро открыл глаза:
– Я отвечу вам маленькой цитатой, как всегда поступаю в последнее время, и больше ничего не скажу. – Он торжественно продекламировал: – «Дилли, дилли, дилли – пришел, чтобы его убили».
Глава 21
Детектив-инспектор Хардкасл бросил взгляд на календарь, стоящий на письменном столе. Двадцатое сентября. Прошло уже десять дней, а они почти не сдвинулись с места, и все из-за того, что личность убитого до сих пор не установлена. Эта процедура уже отняла куда больше времени, чем рассчитывал инспектор. Все возможные пути, казалось, были исчерпаны. Лабораторное исследование одежды не принесло никакой пользы. Костюм был хорошего качества, не новый, но в отличном состоянии. Не помогли ни прачечные, ни дантисты, ни уборщицы. Убитый оставался «таинственным незнакомцем». И все же Хардкасл чувствовал, что это не так. В нем не было ничего необычного или драматического – просто человек, которого никто не мог опознать. Инспектор вздохнул, подумав о телефонных звонках и письмах, посыпавшихся после публикации в прессе фотографии с подписью: «Знаете ли вы этого человека?» Множество людей были уверены, что они его знают, – дочери, которые давно разошлись с отцами; девяностолетние старухи, чьи сыновья покинули дом лет тридцать назад; бесчисленные жены, не сомневавшиеся, что на снимке изображен их пропавший муж. Только сестры почему-то были не столь убеждены, что нашли наконец исчезнувшего брата, – очевидно, сестры по натуре менее оптимистичны. И конечно, приходило множество писем от людей, видевших убитого в Линкольншире, Ньюкасле, Девоне, Лондоне, в метро, в автобусах, скрывающегося на пристани, зловеще озирающегося в темных переулках, прячущего лицо, выходя из кинотеатра. Однако при проверке все эти многообещающие сведения не дали ровным счетом ничего.
Но сегодня инспектор ощутил слабую надежду. Он снова посмотрел на лежащее перед ним письмо. Мерлина Райвл~ Имя ему не слишком нравилось. Вряд ли человек, пребывающий в здравом уме, назовет свою дочь Мерлиной. Несомненно, причудливое имя придумала сама леди. Но Хардкаслу импонировал стиль письма. В нем не было почти ничего нелепого и самоуверенного. Женщина просто сообщала, что ей кажется, будто этот человек – ее муж, с которым она разошлась много лет назад. Сегодня утром она должна была явиться в участок. Инспектор нажал кнопку, и вошел сержант Крей.
– Миссис Райвл еще не прибыла?
– Прибыла только что, – ответил Крей. – Я как раз собрался вам звонить.
– Какая она из себя?
– Выглядит несколько театрально, – подумав, сказал Крей. – Много косметики невысокого качества. Но, по-моему, она заслуживает доверия.
– Она выглядит встревоженной?
– Вроде бы нет.
– Ну ладно, приведите ее, – велел Хардкасл.
Крей удалился. Вскоре он вернулся и доложил:
– Миссис Райвл, сэр.
Инспектор поднялся навстречу посетительнице, протянув руку и одновременно внимательно ее разглядывая. Очевидно, миссис Райвл около пятидесяти лет, но издалека ей можно дать тридцать. Вблизи же она, напротив, выглядела старше своего возраста из-за небрежно наложенного макияжа. Темные волосы щедро выкрашены хной. Среднего роста, без шляпы, в черных кофте и юбке и белой блузке. В руках большая клетчатая сумка. Носит браслеты и несколько колец. В общем, женщина как женщина. Возможно, не слишком щепетильная, но, наверное, не злая. С такими легко иметь дело. Вопрос в том, можно ли полагаться на ее сведения. Но так или иначе, нужно ее выслушать.
– Очень рад вас видеть, миссис Райвл, – заговорил Хардкасл. – Надеюсь, вы сумеете нам помочь.
– Вообще-то я не совсем уверена, – как бы извиняясь, начала миссис Райвл, – но он очень похож на Гарри. Конечно, я готова к тому, что это окажется не он, хотя не хочется без толку отнимать у вас время.
– Пусть это вас не волнует, – успокоил ее инспектор. – Нам сейчас очень нужна помощь.
