– В тюрьму. Нет, мистер Дорсет этого не сделает. Он был всегда таким прекрасным человеком. Он просто найдет ей другого мужа. – Заметив, что руки трясутся, Рэчел сомкнула их еще сильнее. Она хотела казаться спокойной, когда вернутся мужчины.
Вскоре они вернулись. Их, казалось, распирало от смеха. Желудок Рэчел сжался от нового приступа беспокойства. Вероятно, владелец лавки сказал мистеру Стоуну, что она обвиняется в позорном занятии – проституции.
– Я думаю, что был излишне вспыльчив, – с энтузиазмом начал мужчина.
Его яркая улыбка нейтрализовала некоторую природную угрюмость.
– Как Хомер говорит, сделка есть сделка.
Рэчел предпочла не комментировать. Что она могла сказать? В конце концов, он был единственный, не из чего выбрать. Она вновь с силой сжала руки, да так, что суставы побелели.
– Прекрасно, – бледно-голубые глаза владельца заведения блестели, как если бы он завершил очень выгодную продажу. – Вы двое, подойдите-ка сюда. Нам надо закончить женитьбу, оформить документы.
Дорсет, приняв на себя роль мирового судьи, подошел к столу и принялся заполнять сертификат. Мистер Стоун стал перед ним, но ноги Рэчел не могли идти. Никак не могли.
– Джейк, ваше полное имя? – спросил мистер Дорсет, опуская перо в чернильницу.
– Не вижу необходимости называть его. Вы знаете, кто я.
– Джейк, мне надо твое полное имя, или документ не будет законным.
Мужчина положил огромные, загоревшие до черноты руки на стойку.
– Вы пытаетесь заставить меня поверить, что если я не назову свое полное имя, то не смогу жениться?
– Верно, – ответил Хомер. – Итак, что там?..
Подталкиваемая любопытством, Рэчел подошла поближе к прилавку.
Великан проскрежетал зубами, такими ровными и белыми. Он глубоко вздохнул.
– Джейкоб Обейди Херувим Стоун. И если вы только пикнете, берегите свои шкуры!
Полные губы лавочника задергались, и он, склонив голову, стал выписывать названное имя на бумаге.
– Я думаю, что это прекрасное имя. Особенно Херувим.
– Я тоже так думаю, Хомер, – с угрозой подтвердил великан.
– Порядок, порядок. Так и запишем, – усмешка исчезла с лица лавочника.
– А как ваше имя? – обратился затем он к Рэчел.
Она колебалась. Если она не даст свое полное имя, не будет никакого замужества с орегонским викингом.
– Что случилось? Вы тоже своего имени стесняетесь? – осенние глаза мистера Стоуна потеплели, глядя на нее.
Напряжение Рэчел слегка ослабло. Разве может злой человек носить имя Херувим? Она почувствовала, что уголки ее собственного рта дрогнули.
– Нет, мое имя Рэчел Элизабет Чэмберс.
– Ну, наконец мы что-то знаем. Джейк, где вы родились?
– Северо-западная территория, вдоль русла Миннесоты.
– Это в Миннесоте, не так ли?
– Считайте так, – губы Дорсета задвигались немым движением и растянулись в улыбке, открывая ряды ровных белых зубов. – Иначе дело не сдвинется, – недовольно продолжил Джейк.
– А где вы родились, мисс Чэмберс?
– Иллинойс, Пеория.
– О да, – владелец лавки улыбнулся и кивнул, что-то вспоминая. – Чудный городок. Бывал там однажды.
– Спасибо. Мы гордимся им.
Входная дверь заскрежетала, привлекая всеобщее внимание.
– Сэм, ты как раз вовремя, – начал было мистер Дорсет, обращаясь к плотному мужчине в тяжелом переднике кузнеца.
– Вовремя для чего? – осведомился тот.
Его лицо было постоянно красным от пребывания в жаре кузницы.
– Джейк женится на последней женщине, прибывшей из Сент-Луиса, а ты мне нужен в качестве свидетеля.
– Мои поздравления, – Сэм хлопнул мистера Стоуна по спине своей грязной от сажи рукой. – И получше приглядывай за ней. Вот Хэнк Райнс привел свою серую подковать сегодня утром. Его невеста сбежала.
