Совсем рядом с нами шарахнула залпом батарея гаубиц — так, что уши заложило. Прислуга тоже была укрыта козырьками, и мины пока на позицию батареи не падали, хоть вокруг было немало воронок. Снаряды улетели куда-то вдаль, куда показывал невидимый нам корректировщик, где и разорвались четырьмя тяжкими ударами.
Я опять побежал — и до следующего залпа противника успел укрыться в казарме с выбитыми окнами. Цепочка разрывов выстроилась вдалеке от меня, и я пожалел, что укрылся. Вполне мог бежать дальше. Дождался залпа второй батареи, такого же нацеленного в дальний угол двора, после чего опять рванул вперёд и через минуту спрыгнул в щель рядом с Машей, Лари и компанией гномов, между делом присоединившихся к нам.
— Маша, как ты? — спросил я у колдуньи первым делом.
— Уже нормально, — улыбнулась она. — Колдовать всерьёз пока не могу, а вот ходить-бегать — уже запросто. И стрельнуть могу, если надо.
Действительно, у неё на коленях лежал трофейный СКС-М — тот, что я прихватил в «Барабане» перед тем, как его поджечь. Не зря прихватил, пригодилось — вооружили вот человека.
— Судя по виду, ты что-то задумал, — сказала вдруг Лари, сидевшая на рюкзачке и занимавшаяся полировкой ногтей. Артиллерийский обстрел форта её как будто не касался, настолько спокойной она выглядела.
— Как ты догадалась? — поразился я.
— Сказала же, что по виду, — ухмыльнулась тифлингесса. — Вид такой, будто ты у бабушки из буфета банку варенья украл и уже понял, что она вся твоя, до последней капли. Так говори, не томи.
— Надо нам из форта мотать. Потому что здесь мы радикально на происходящее повлиять не сможем — разве что отстреливаться со стен будем наравне со всеми.
— А что предлагается? — спросила Лари.
Гномы, до того бубнившие рядом и курившие трубки, замолчали и обернулись к нам, прислушиваясь к разговорам.
— Предлагается двинуть дальше по маршруту. Всё равно всё это… — обвёл я рукой грязноватые стены укрытия, — всё это управляется или самим Пантелеем, или через Пантелея. Всё сходится. Значит, нам надо идти за ним — глядишь, и удастся повернуть дело так, что им станет не до осады форта и не до всего прочего.
— Это почему? — пробасил старейшина Рарри, решив не оставаться в стороне. — Что им помешает?
— У них поддержка идёт со стороны баронства, — объяснил я. — А это неправильно. Барон Вирац всегда Созерцающих в куски рвал, а не на помощь звал. Так?
— Верно, — кивнул гном. — Года три назад сами видели, как троих таких в Вираце казнили.
— Это первое, — продолжил я, загнув один палец, а сразу за ним второй. — А второе — то, что сам барон, весельчак и бабник, раньше никогда бы в такую авантюру не ввязался. Баронство у него богатое, сытое, жил с Тверью в мире, торговал. Девок любит, праздники и всё такое. И тут вдруг давай такую бучу поддерживать. Странно выглядит, не находишь?
— Странно, верно, — согласился старейшина. — Мы тут это дело обмозговали и прикинули, что Вирацкому баронству уже кранты. Сейчас Тверь отобьётся да туда походом и двинет — за наглость такую покарать. А ты что думаешь об этом?
— А мы почти и не думаем, — ответила вместо меня Маша. — Мы почти что точно знаем. Есть колдун, умеющий заменять в живом человеке одну душу другой.
— В смысле? — не понял гном и посмотрел в мою сторону, ожидая разъяснений.
— В смысле, что можно тебя оставить таким как есть, но в твоё тело поселить меня. И тогда старейшина Рарри останется существовать для всех, кроме него самого.
— И?
— Есть у нас такая мысля, что барона Вираца давно в его теле нет. А есть кто-то другой, такими безобразиями занимающийся. Кому на само баронство плевать. И хотим мы до этого специалиста, что души с телами меняет, добраться.
В общем-то информация секретная, но гномы мне были бы в данном случае куда как полезны. Личного состава у меня недостаток, а также транспорта.
— И что предлагаешь? — спросил гном. — На чём бежать-то собираешься? Только не говори, что пешком: не поверю.
— Баржу самоходную захватить, — сознался я. — Я с НП смотрел на пристань, там охраны вообще никакой, пара человек. Никто нападения не ждёт.
— А чего его ждать? — удивился Рарри. — Никто и не нападёт. Ты дойди сперва до пристани. До того момента не то что убить — на ремни распустить успеют.
— Верно, — согласился я. — Но есть варианты.
— Это какие? — заинтересовался гном.
Я перечислил ему то, что знал. А для вящей убедительности, поняв мою задумку, Лари показала гномьему старейшине амулет «Покрывало мрака», который произвёл на него заметное впечатление.
— Я смогу ещё заклинание незначительности на нас наложить к тому времени, — добавила Маша. — Силы уже будут. А у них магов выбили. В любом случае с той стороны стены их быть не должно. Маг — персона важная, он в городе с комфортом устроится.
Тут все четверо гномов так плотно задумались, что мы вроде бы даже слышали, как у них мозги скрипят.
— Выглядит… возможным, — сказал после минутной паузы Балин-с-салфеткой. — И каким маршрутом пойдём?
— Как я сюда шла, — сказала Лари. — По гребню городской стены, за первый ряд домов и баррикады. А там можно спуститься. С амулетом, и, если Маша ещё глаза отведёт, точно успеем пройти. Никто из магов не будет за этим местом специально следить.
— Сторожки поставить можно, — возразил Рарри.
— Можно, — сказала демонесса. — Но у нас колдунья, которая их снимать умеет, и охотник, который их за версту чует.
— Иной сторожок я могу просто переставить, даже не заподозрит никто ничего, — добавила Маша.
— Вот как? — хмыкнул старейшина, затем спросил у меня: — Правда? Чуешь?
— Чую, — кивнул я. — Дар у меня такой.
— Наши там ещё в городе. Может, найдём? — заговорил Орри Кулак.
— Как их найдёшь… — вздохнул горестно Рарри. — Сгинули небось. Там до сих пор стрельба местами, в городе-то.
— Раз стрельба, то, может, и не сгинули, — логично возразил Балин-без-салфетки. — У городской управы до сих пор стреляют. Там же подвалы каменные с бойницами, в хранилище резерва городского. Если там засесть, то пушками не вышибить. Год можно отбиваться. А наши примерно в то место и пошли, к банку.
— А чем им там отбиваться-то? — возразил Балин-с-салфеткой. — У них с собой по револьверу да по дюжине патронов было, как у нас всех. Даже их винтовки у нас.
Он кивнул на упакованный вьюк с винтовками — «маузерами» гномьего образца. Гномы на всякий случай всё своё имущество в щель затащили. Но им можно, они же её и выкопали, и перекрыли, и женщин моих туда укрыться пригласили. Хоть и заняли своими тюками больше половины пространства.
— Значит, с рассветом предлагаешь выбраться? — спросил Рарри.
— Чуть раньше, — ответил я. — Чтобы когда суета со взлётом начнётся, двинуться к пристани, а когда самолёт начнёт по миномётам бить, напасть на пулемётчиков у пристани.
— А если не взлетит самолёт? — спросил Балин-с-салфеткой.
— Будем решать проблемы по мере их возникновения, — обтекаемо ответил я. — Годится?
— Вполне, — кивнул Рарри. — Теперь себя как у бога за пазухой чувствую. В полной безопасности.
— Или у богини, — поддакнул Балин-без-салфетки. — У Истары, у неё сиськи больше всех.
— Сам ты сиськи, — буркнул Орри Кулак, но развивать мысль дальше не стал. — Все пойдём?
— Не все, — мотнул круглой башкой в шлеме Рарри. — Ты пойдёшь. Ты водила. Поможешь, случись чего, и тебе отличиться надо за утраченную машину. И он пойдёт.
Короткий толстый палец старшего гнома упёрся в кольчужное плечо Балина-с-салфеткой. Затем Рарри сказал, обращаясь ко мне:
— Он механик, так что польза будет. А мы вдвоём здесь останемся — наших дожидаться, или искать. Тех, что в городе застряли. Нам в безвестности их оставлять не годится. Род не поймёт.
ГЛАВА 4,
в которой герои крадутся по стенам, катаются на броневике, много стреляют и меняют сухопутный путь на водный
Весь день я провёл перебегая с одной позиции на другую со своей крупнокалиберной «секирой» в обнимку. Пристраивался и на НП, и в пулемётных дотах, и просто на стене форта, высматривая пулемёты противника. И два подкараулить всё же сумел. Одному «максиму» я бронебойной пулей разнёс всю ствольную коробку так, что из неё какие-то детали полетели. Удачным выстрелом убил пулемётчика за «шварцлозе», а затем, пока его место никто не занял, ещё двумя разнёс сам пулемёт на составные части. Пулемёты как раз и были бы самой большой помехой для «громовержца», когда тот соберётся взлетать.
К середине дня артобстрел со стороны противника немного затих, но беспокоящий огонь они вести продолжали. Одну казарму удалось зажечь, и она разгорелась как костёр, заволакивая всё вокруг дымом, заставляя щурить слезящиеся глаза. Потушить не удавалось из-за непрерывных разрывов шрапнели. Да и похоже, что снаряд, который подпалил здание, был с какой-то колдовской добавкой — очень уж споро всё занялось, будто каждое бревно бензином пропиталось.
Втянулась в дело даже Лари, до того момента державшаяся индифферентно. Она присоединилась ко мне, расчехлив и прихватив мою СВД, и даже несколько раз довольно удачно выстрелила, свалив кого-то из солдат противника. И стрелять она умела, ничего не скажешь.
В конце концов мы с ней добрались до того угла стены форта, который смыкался со стеной городской. Именно к нему она шла сегодня ночью со стороны города — только спустилась раньше, за гостиницей. Я аккуратненько выглянул за край стены, посмотрел вниз — разница по высоте с настилом для патрулирования на городском частоколе была метра три. Спуститься проблемы не будет.
Ещё с этой позиции был хорошо виден город, до самой дальней стены. Не всё, разумеется, скорее видно было скопление двускатных крыш, но просматривались несколько улиц, и хорошо видны были баррикады, за которыми сидели стрелки противника, окружившего форт.
На штурм сипаи не шли. По крайней мере, нигде никакой суеты, скопления войск, подобных и подобающих вещей мы не заметили. С НП было хорошо видно, как они заняли весь город, в котором до сих пор местами слышалась стрельба. Мы даже разглядели оба броневика «гладиатор»[33], как те мелькнули на видневшейся в конце главной улицы торговой площади и исчезли за заборами. Затем один из них появился в конце улицы и в течение пары минут довольно бодро обстреливал башню НП из своих спаренных «максимов». Однако после того, как на него перенёс огонь один из крупнокалиберных ПККБ-С, броневик быстро убрался за угол.
Затем засекли нас и энергично обстреляли из винтовок. Пришлось укрыться, а затем и спуститься во двор — место пристреляли и при каждом нашем шевелении в брёвна врезалась целая стайка винтовочных пуль.
Затем я опять, пользуясь своим непонятным статусом представителя контрразведки, забрёл на НП и в течение часа, наверное, глазел в наблюдательную щель на суету возле ангаров. К счастью для технарей их эскадрильи, ворота форта, ведущие на лётное поле, не просматривались и не простреливались ни с одной стороны.
Время от времени нашим наблюдателям удавалось засечь какие-то демаскирующие признаки батарей противника, и в ту сторону начинали долбить наши четыре гаубицы. Однако результат оставался не виден, а поскольку противник стрельбу побатарейно оставил и огонь вёлся реже, сказать, сколько работает пушек с его стороны, было нереально.
