антирелигиозную пропаганду, потому что в каждом районе разные условия. К этому нужно внимательно присмотреться, исследовать и изучить этот вопрос.
Относительно учителей. Конечно, молодежь, которую мы готовим в педтехникумах и педвузах, не вся любит школьное дело, — и здесь нужно острее поставить перед ней вопрос такого характера: если ты любишь это дело, то учись, а если нет, то выбирай другое дело. Сейчас же мы не можем потребовать от всех учителей, чтобы они проводили антирелигиозную пропаганду, потому что многие из них — люди, выросшие в религиозной обстановке, и говорить им «веди антирелигиозную работу»— невозможно. Для этого у нас есть комсомол, на это у нас существуют пионерские организации, политпросвет-учреждения, которые могут эту работу вести. Мы могли бы выбросить тех учителей, которые не ведут антирелигиозной пропаганды, но это было бы большим минусом. Их, конечно, лучше выбросить, если есть кем заменить, и это мы сделаем тогда, когда подготовим наших безрелигиозных учителей. Сейчас же нам заменить старых опытных учителей, умеющих прекрасно вести сельское хозяйство, организовывать ребят и т. д., некем.
Здесь много говорилось о том, что у нас избачи — не совсем хорошие работники, но я скажу, что избачи политически хотя, капельку подкованы, а другие и этого не имеют. Избачу нужно и хлебозаготовку провести, и в избе работать, так что, если иногда бывает изба-читальня закрыта, это не значит, что избач никакой работы не проводит; это значит, что он работает где-то в другом месте. Я прекрасно знаю, что у избачей много еще промахов и незнания, как вести работу, но они все-таки ведут ее довольно успешно. Правда, в перевыборной кампании избачи отстали от школы I ступени, которая имела в перевыборной кампании большие достижения. Мы знаем, что избач должен проводить перевыборы так, чтобы обострять классовую линию, и они обостряют, поэтому в Калужской губернии убит избач, в Нижегородской губернии также убит и в третьем месте убит, и все из-за того, что они проводят классовую линию. Здесь нужно говорить не только о том, что они не представляют собой культурной силы, которой там нет, а нужно покрепче спаять избача с учителем и создать такую атмосферу, которая необходима ему для того, чтобы вести работу. Тов. Авксентьевский рассказал о том, какие есть достижения у школы по Толстовской волости, но ничего не сказал, какие достижения по уезду в избах-читальнях. Мы знаем, что школы существуют уже давно, а избы-читальни создались только после революции. На это нужно сейчас обратить внимание. Нужно поднимать квалификацию избачей, нужно также бороться в губкомах и обкомах за то, чтобы избачей не трогали, дали им возможность работать, и это должно быть одной из важнейших наших задач. Сейчас нам удалось достичь перелома, например, в настроении профсоюзов, и я думаю, что вместе с профсоюзами и с другими организациями, ведущими политпросветработу, удастся нам преодолеть трудности этой работы, а ставить на ней крест нельзя.
Половина ребят в возрасте I ступени — это не относится к Московской губернии и Ленинградской области — в возрасте от 8 до 12 лет безграмотна. Я думаю, что нам нужно пойти на устройство одногодичных школ в тех деревнях, которые отстали. Мы в свое время даже боялись ставить этот вопрос, опасаясь как бы наша школа четырехлетка не снизилась в трехлетку, двухлетку и т. д. Но сейчас в связи с таким напором к знанию со стороны населения бояться снижения не приходится. Сейчас по Черноземной области мы слышим, что есть целые деревни, где и взрослые крестьяне и дети ни одной строчки, ни одной буквы не знают, не умеют подписать своего имени. Надо там организовать школы-однолетки. Это нисколько не снизит нашу четырехлетку, а поможет ей, потому что, проучившись год в однолетке, ребята на второй год уже добьются большего,
Нельзя сказать, что мы за 10 лет ничего не сделали. В первые годы было много школ с различными очень интересными трудовыми процессами, с интересной обстановкой. Когда мы иностранцам показывали школы, они убеждались, что школы действительно подходят к политехническому типу. Сейчас это под нажимом требования учебы в большей части школ исчезло. Была одна школа, на Бутиковской фабрике, у которой была большая связь с текстильным производством и с целым рядом других отраслей, идущих от этого производства. Было в свое время много интересных начинаний в провинции. Сейчас мы больше гонимся за знаниями условными, чем за тем, чтобы наша школа стала действительно трудовой. Я думаю, что Михаил Николаевич (Покровский. —
Мы гонимся за большим и не даем самых элементарных навыков, которые нужны для хозяйства. В этом отношении американская школа гораздо более гибка. Там учат, как нужно запаять водопровод, исправить лампочку и т. д., т. е. американская школа дает общую сумму знаний. Я согласна с тем, что Михаил Николаевич так четко поставил этот вопрос.
О средней школе. Тут у нас сейчас получилась чрезвычайная трагедия. Товарищи с мест знают, как у нас трагически обстоит дело со средним образованием. В нашей отсталой стране среднее профессиональное образование играет огромную роль… Если мы обратимся, например, к угольной промышленности или к ряду других отраслей промышленности, то увидим, что повсюду не хватает среднего персонала. В Москве на одном из металлических заводов получилась такая вещь: так как техник был недостаточно квалифицирован и перепутал чертежи, то весь завод в течение недели изготовлял какие-то зубья, которые оказались никуда не годными. Не было человека, который растолковал бы эти чертежи, не было хорошего квалифицированного техника. Вопрос о нашей средней школе, средней профессиональной школе, стоит чрезвычайно остро. Если мы серьезно не будем работать по этому вопросу, то провалимся со всем нашим строительством, потому что те техникумы, которые у нас есть, немножко старомодны. Если американец говорит о своей средней профессиональной школе, то первым делом напирает на то, что надо дать практические знания для той работы, которую делает квалифицированный рабочий, чтобы быть в состоянии эту работу инструктировать. Наша средняя школа, как это было заведено до революции, готовит под инженера, вместо того чтобы дать квалифицированного рабочего. Это громаднейший минус. На совещании II ступени товарищи из Орехово-Зуева и Сталинграда говорили, что они профессионализированную школу просто не ввели. Сталинград ввел своеобразную школу, построил ФЗУ на семилетке, в то время как в других местах ФЗУ строилась на четырехлетке. В Ленинграде то же самое говорят о том, что наша профессионализация не удовлетворяет рабочих. В связи с этим встает вопрос о необходимости этот наш профессионализированный уклон расширить за пределы педагогического и кооперативного и ввести целый ряд технических уклонов. Профессионализированные школы должны быть гораздо более разнообразны.
Все техникумы и профшколы должны быть организованы в зависимости от местных условий. Я слышала доклад о том, что в каменноугольном районе было два горнозаводских техникума, и так как их перевели на местные средства, то их закрыли и заменили педагогическими — в результате каменноугольная промышленность оказалась без горного техникума, без среднего технического персонала. В Центрально- Черноземном районе, в Тамбовской губернии, не было сельскохозяйственного техникума, а был коннозаводческий техникум. Все это говорит за то, что в каждом районе надо строить профессиональную школу в зависимости от потребности района. Это, по-моему, диктуется самой жизнью. Нужно принять целый ряд мер для того, чтобы создать подготовительные школы для детей рабочих, чтобы подготовить их в техникумы. Орабочить состав в техникумах чрезвычайно нужно. Тут не надо таких общежитий устраивать и стипендий давать, как на рабфаке, но соответствующие меры принять надо. Меня поражает, до чего у нас по стране мало развито представление о среднем учебном заведении. У нас в деревне каждый крестьянский