Детское коммунистическое движение. Пионерская и комсомольская работа. Внешкольная работа с детьми

только те юноши и девушки, которые, скажем, 1) докажут свое знакомство с целями РКСМ, 2) знают содержание двух-трех определенных книжек, 3) принимали участие в «субботниках молодежи» в течение, скажем, 5 раз и т. д. Вступление следует обставлять тоже известной торжественностью. Принимать в РКСМ на торжественном заседании ячейки или комитета, начинающемся пением «Интернационала», на котором делается, скажем, общий отчет о деятельности союза и пр.

Ношение какого-либо знака, например вышитых букв КСМ, имело бы также значение в том отношении, что ставило бы действия члена КСМ под общественный контроль. Юноша, носящий значок КСМ, будет знать, что, например, если он ругается площадной бранью, то всякий видит, что это делает член КСМ, что ответственность падает на союз; если он поможет кому справиться с работой или даст толковую, нужную справку, если в школе он любимец товарищей — всякий знает, что это член КСМ и его действия приносят союзу честь.

У нас очень часто склонны с презрением относиться ко всему внешнему, также ко всякого рода значкам. И в этом презрении есть очень здоровое чувство, ненависть ко всякому лицемерию, ко всякой показной добродетели, добродетели ради выгоды, ради земных благ. Английский cant (отсутствие искренности, лицемерие) не в русских нравах. Не в русских нравах и французское тщеславие. Во Франции гладят по головке и хвалят 5-летнего мальчика, получившего в детском саду блестящую звезду «за добродетель». У нас такой мальчик был бы задразнен товарищами и добродушно-иронически осмеян взрослыми. Добродетель в качестве выгодного дела не в почете на Руси.

Но значок, даваемый в награду не за добродетель, не для ради честолюбия, а как символ принадлежности к известной организации, в которую юноша или девушка вступили добровольно, нечто совершенно иное. Такой значок укрепляет связь между организацией и ее членами и усиливает ответственность члена за свои поступки.

У нас в России при царизме преследовались всякие организации, кроме Союза русского народа; тогда приходилось скрывать свою принадлежность к партии, к организации. У нас человек привык выступать и действовать гораздо больше как защитник известной идеи, чем как представитель известной организации. Это результат того, что при царизме чрезвычайно слабо была развита общественность. Между тем, чтобы можно было правильно организовать общественную жизнь, необходимо всячески развивать и культивировать эту связь личности с организацией, это сознание ответственности за свои поступки как члена организации. Большевики всегда придавали значение этой связи между организацией и ее членами. Вспомним II съезд Российской социал-демократической рабочей партии. Там завязался спор по 1-му параграфу устава — кого следует считать членом партии. Мартов предлагал считать членом партии всякого, кто сочувствует основным идеям партии и оказывает ей содействие, хотя бы материальной помощью. Ленин говорил, что считать членом партии надо только того, кто входит в одну из организаций партии. Входить в. организацию — значит брать на себя ответственность как за все действия организации, так и нести ответственность за все свои действия, которые должны согласоваться с принципами партии. Ленин оценивал вполне правильно значение участия члена партии в организации, связи между организацией и ее членами.

С тех пор РКП (называвшаяся раньше РСДРП) всячески старалась укрепить эту связь между членами партии и партией, связь не только идейную, но и организационную. Член партии ответствен за свои действия. Член РКСМ тоже должен крепко и идейно и организационно быть связан с союзом: эта связь имеет громадное воспитывающее значение. Путь к коммунизму — через организацию. Значок принадлежности к КСМ ставит деятельность члена под общественный контроль. Эта деятельность у всех на виду. Все то, что делает член КСМ, он делает не для вида, не напоказ, но он не нуждается в скрывании своих поступков, они должны быть на виду. Это имеет важное общественно-воспитывающее значение.

Возвратимся к бойскаутизму.

Основатели бойскаутского движения понимали, что у бойскаутизма должны быть достаточно широкие цели, но они понимали также и то, что надо всячески воспитывать в бойскаутах привязанность к своей организации. Такая привязанность будет хронически расти, если организация будет много давать своим членам.

Что дает бойскаутизм подростку? Прежде всего он дает пищу для его активности, ставит ему ряд постепенно усложняющихся целей, которые он достигает самостоятельно. Это выставление конкретных, вполне определенных и ясных, достижимых при известном напряжении целей, делающихся все более трудными и более отдаленными, имеет громадное психологическое значение. Такой прекрасный организатор, как Ф. Тейлор, в своей книге «Административно-техническая организация промышленных предприятий» пишет (стр. 60): «Нет сомнений, что средний человек работает успешнее всего тогда, когда он сам или кто-либо другой назначает ему определенный урок… Чем ниже умственные и физические способности человека, тем короче должен быть назначенный урок. Ни одному школьному учителю не придет в голову предложить детям изучить данную книжку или данный предмет. На практике все задают каждый день определенный урок, от такой-то строки до такой-то строки. Наилучших успехов можно достичь тогда, когда возможна определить еще и время, в которое урок может быть исполнен. Многие из нас, несмотря на свои годы, остаются в этом отношении взрослыми детьми и лучше всего работают тогда, когда им задан сравнительно непродолжительный урок».

И вот руководители бойскаутизма, выставив общую цель, ставят скаутам ряд частных целей, для них в силу их развития вполне достижимых Инструктор как бы проводит мальчиков через ряд ступеней, причем для скаута должна быть ясна каждый раз связь частной поставленной ему цели с общей целью. Психологически это чрезвычайно важный момент. Возьмем правила для юков. Правил этих достаточное количество, но они не вытекают из главной общей цели и потому произвольны. Почему надо чистить зубы, мыть шею, слушаться руководителей, уважать чужой труд и т. д.? Все сие, не связанное воедино общей целью, произвольно и кажется юкам такой же прихотью со стороны инструктора, как школьные правила кажутся ему капризом учителя.

Скаутизм избегает этой ошибки. Что касается самодеятельности, то скаутизм правильно учитывает ее значение. Вот пример: каждый скаут должен знать какую-нибудь специальность, обладать известным практическим навыком. В бойскаутской организации производятся экзамены на звание корзинщика, пчеловода, кузнеца, лодочника, трубача, плотника, повара, электротехника, переводчика, прачки, садовника и пр. Выдержавший экзамен получает соответствующий профессиональный значок. Каждый скаут совершенно свободно выбирает себе специальность. Как он ее изучает? Вот что пишет по этому поводу Баден-Пауль: «Укажу, как мальчики получают у нас значки. Предположим, дело идет о поварском значке. Дело инструктора состоит только в том, чтобы пробудить в мальчике стремление получить значок. Мальчик затем узнаёт, что он должен уметь делать, чтобы получить значок. Ему надо найти повара или обратиться к матери или к кому-либо другому, чтобы получить нужные сведения о приготовлении блюд и таким образом подготовиться к своему поварскому экзамену. Его не учат по какому-нибудь определенному методу, он предоставлен себе, и сам должен найти те способы, которые дали бы ему практическое умение Стряпать. Инструктор ограничивается лишь тем, что изредка дает ему советы, как приняться за работу, если мальчик находится в очень затруднительном положении.

Самостоятельная работа развивает характер. Мальчики предоставлены здесь самим себе, и у них является чувство ответственности за свой успех и развитие».

Затем крайне поднимает интерес бойскаутов к своей организации вводимый бойскаутизмом в практику элемент игры, свободного применения накопленных сил. Правда, это уже не ребяческая игра, игра для игры; маленькие дети не спрашивают, зачем надо играть в такую-то или другую игру, они играют, как птица поет. Подросток же хотя и стремится к игре, но нуждается в том, чтобы в игру был внесен элемент серьезности. Если ему говорят: такая-то игра развивает умение «видеть», наблюдать, развивать способности, которые нужны разведчику на войне, — этого достаточно: подросток отдается весь игре. Игры бойскаутов обычно преследуют развитие тех или иных физических способностей; бег, плавание, борьба укрепляют физические силы, стрельба в цель развивает остроту зрения, меткость, лазание приучает к ловкости и т. п.

Особенно много игр посвящено развитию способности «видеть». Существует, например, такой прием: па минуту показывается блюдо, полное разнообразных мелких предметов, затем оно закрывается, и мальчик-наблюдатель должен описать на память все предметы, находившиеся на блюде. Баден-Пауль дает такие указания инструкторам: «Заставьте ваших мальчиков пройтись по улице, и пусть они заметят